— Фу, какой запах, — Дэвид сморщил нос, — по-моему, оно испортилось.

Дэвид сделал шаг к раковине, рядом с которой находилась заслонка мусоропровода.

— Нет! — взвизгнул Мика, но было поздно. Дэвид разжал пальцы, и пирожное провалилось в отверстие мусоропровода. Мике оставалось лишь прислушиваться, как пирожное летит вниз по длинной трубе, чтобы исчезнуть в огромном мусоросборнике, расположенном в подвале дома.

— Да что ты в самом деле? — удивился Дэвид. — Твои пирожные уже заросли плесенью.

— Ничего, — прохрипел Мика. Он схватил коробку с оставшимися пирожными и бросился в свою комнату.

— Не ешь их, Мика! — крикнул ему вслед отец. — Отравишься. А кто будет убирать кухню? Смотри, весь пол в сахаре!

— Сейчас уберу! — отозвался Мика, вытряхивая пирожные на кровать. Он переворошил их в надежде обнаружить еще одно письмо, но, увы — перед ним были лишь покрытые плесенью черствые пирожные.

«Придурок, тупица! — шипел Мика. — Безмозглый идиот!» Хелен прислала ему письмо, а он… Все, что он успел прочесть, — несколько пугающих фраз: «открою секрет… подстерегает опасность…» Похоже, Хелен ответила наконец на его вопросы и хотела предупредить о какой-то опасности, но письмо столько времени пролежало в коробке со старыми пирожными, а теперь валяется в мусоросборнике. Поздно, он потерял письмо Хелен.

Мика ругал себя последними словами. Те отдельные фразы, которые он успел прочесть, ничего не разъяснили ему, напротив, только усилили тревогу. Мика ненавидел себя.

Позже вечером Мика лежал у себя в комнате и слушал песню, которую Коби записал ему на мобильник в самом начале их знакомства. Мика погасил свет, эту песню лучше всего было слушать в полной темноте. Медленная, полная прозрачной грусти мелодия плыла по комнате, увлекая Мику за собой; ему казалось, что он покидает собственное тело, проходит сквозь оконное стекло и, точно птица, улетает в усыпанное звездами ночное небо. Черные громады городских башен, над которыми парил Мика, напоминали древние валуны, разбросанные по бескрайней равнине. Когда песня закончилась, он попросил Лилиан поставить ее сначала. Когда мелодия снова стихла, Лилиан сама предложила завести ее еще раз.

— Нет, — сказал Мика.

Он открыл глаза и опустил руку на пол, собираясь подсоединить мобильник к зарядному устройству. Тут-то Мика впервые заметил свечение. Протянув руку к телефону, он увидел, что в воздухе остался золотистый светящийся след. Мика замер, мгновенно позабыв о мобильнике, затем снова осторожно поводил рукой у себя перед носом — при движении рука начинала светиться, казалось, свет просачивался из глубины его плоти. Когда Мика держал руку неподвижно, внутреннее свечение прекращалось, но вокруг руки подрагивала тонкая золотистая аура, как будто Мика вдруг обрел способность видеть тепло, исходящее от его тела. Он стал размахивать рукой, рисуя в воздухе круги и зигзаги. Чем больше Мика наблюдал за своей светящейся рукой, тем страшнее ему становилось. Он быстро подсоединил телефон к заряднику и спрятал обе руки под одеяло.

Утром Мика видел свечение вокруг всех движущихся предметов: вокруг рук мамы, когда она помешивала ложечкой чай, вокруг головы папы, когда он причесывался перед зеркалом, и вокруг своих пальцев, когда он пытался завязать шнурки кроссовок. Мика так долго возился со шнурками, что даже мама заметила неладное.

— С тобой все в порядке? — спросила Аша, наблюдая за его неловкими движениями.

— Да, конечно. — Мика выпрямился, чувствуя подступающую к горлу тошноту.

Мика вышел из дома и неуверенной походкой побрел по улице. Он шел, словно пьяный, качаясь из стороны в сторону. Кругом было полно прохожих, и за каждым тянулся светящийся след. На площадке перед школой толпились дети; в ожидании начала уроков они носились по двору, при одном взгляде на них у Мики закружилась голова. Он остановился у ворот школы и прислонился спиной к бетонному забору, сквозь тонкую ткань чувствовалась холодная сырость камня. Мика закрыл глаза и, откинув назад голову, прижался затылком к забору. Он простоял во дворе до тех пор, пока не прозвенел звонок.

Когда Мика добрался до класса, он чувствовал себя немного лучше. Движущиеся предметы по-прежнему оставляли за собой светящийся след, но Мика начал понемногу привыкать к этому. Однако, пробираясь к своему месту, он все равно пару раз налетел на соседние парты.

— Привет, — сказал Коби, окинув Мику внимательным взглядом. — Что это с тобой?

— Ничего. — Мика без сил рухнул на свой стул.

— Класс, внимание! — раздался громовой голос миссис Фулер. — Вы, конечной, знаете, что нужно делать? Сейчас все принимают витаминный коктейль!

Мика высыпал в пластиковый стаканчик с водой порошок из пакетика и содержимое ампулы. Взглянув на вязкую розоватую жидкость, Мика испугался, что его сейчас вырвет.

— Эй, а что это ты подмешал в стаканчик? — воскликнула сидевшая рядом с ним девочка.

— Ничего, — пробормотал Мика. Он прижал руку ко рту, пытаясь подавить тошноту.

— Почему у тебя есть ампула, а у нас нет? — с завистью спросила девочка.

Мика услышал стук отодвигаемых стульев, и через мгновение его окружила толпа одноклассников, отовсюду послышались возмущенные возгласы.

— Да, Мика, ты что, особенный? Эй, поглядите-ка, у Рубена тоже есть ампула! Что это значит? Это как-то связано с участием в соревновании?

Толпа надвинулась на Мику. Он начал задыхаться, мелькавшие перед его носом головы и руки слились в одно ослепительно-яркое пятно, у Мики заломило в висках.

— Эй, вы, разойдитесь. — Коби вскочил со стула и принялся обеими руками распихивать одноклассников. — Чего прицепились к человеку!

— Класс! — гаркнула миссис Фулер. — Все по местам, быстро! А то сейчас позову мистера Грея!

На следующий день на очередном уроке физкультуры мистер Блайт познакомил школьников с новым упражнением. На площадке перед спортзалом была устроена полоса препятствий, ничего страшнее они в жизни не видели.

— О, нет, — закатив глаза, прошептал очкарик Роланд.

При одном взгляде на препятствия, которые им пред стояло штурмовать, у Мики закружилась голова: десять трехметровых стен с небольшими отверстиями для рук и уступами для ног, яма с водой, длинный лабиринт из металлических турникетов, веревочная лестница и высокая горка, заканчивавшаяся почти отвесным желобом, по которому нужно съехать вниз.

— Добро пожаловать! — рявкнул мистер Блайт. — Разбирайте рюкзаки, надевайте себе на спину и вперед!

Он показал на кучу рюкзаков, лежавшую в углу площадки. Когда одна из девочек попыталась поднять рюкзак, она охнула и согнулась пополам. Мистер Блайт трагически всплеснул руками:

— О, да ты у нас настоящая актриса! Хватит прикидываться, — прорычал он, — надевай рюкзак!

Девочка с трудом вскинула рюкзак на плечо.

— Вот так-то лучше! — Мистер Блайт злорадно ухмыльнулся. — Если вы не можете выполнить такое простое задание, то я уж не знаю, что и придумать. Итак, каждый из вас должен два раза пройти полосу препятствий, затем пробежать пять километров по беговой дорожке. Кто первый закончит дистанцию, получит талон на обед в столовой нашего лагеря.

— Могу поспорить, они напихали туда кирпичей, — пробормотала девочка, ковыляя к линии старта.

Девочка оказалась права, Мика чувствовал, как острые углы кирпичей впиваются ему в плечи. У Мики подкосились ноги, когда он взвалил рюкзак себе на спину, но он сумел дотащиться до полосы препятствий и даже преодолеть первую стену. Когда Мика начал взбираться на вторую стену, он услышал позади себя тяжелое пыхтение — это Коби догнал Мику и полез на стену вслед за ним. Еще мгновение спустя возле правого уха Мики промелькнула рука Коби; цепляясь за выступ в стене, он пытался подтянуться. Мика видел набухшую вену на запястье Коби, вена излучала яркий золотистый свет. Мике показалось, что он слышит тяжелые пульсирующие удары — «бум, бум, бум» — бухало сердце Коби, затем уши наполнились оглушительным звоном. Мика слегка удивился, когда понял, что падает. Он потерял сознание прежде, чем успел долететь до земли.