— Правда, потом ими придется таки заняться, — практично заметил герой.

Как же! В черных глазах господина доктора Рузанне почудилась насмешка. Хоть головой бейся, а вглубь свернутого вокруг драконьих скал пространства — всяческим охочим до славы героям не проникнуть.

К счастью, вскоре благодаря стараниям хозяина замка Маур, Белому отряду пришлось отвлечься от драконов. Нападение десятка наемников не могло доставить сколько-нибудь серьезное беспокойство, даже несмотря на явное ощущение действия враждебных амулетов. Но если маг и постарался снабдить своих людей изысками чародейского искусства, то вот соображение озаботиться приличной экипировкой — ему в голову не забрело.

Сброд остается сбродом, и никакие амулеты тут не помогут. От Рузанны потребовался изящный взмах посохом, — возиться и разбираться, что там за заклятия она не сочла нужным. Конрад справился немногим позже, и нападающие ретировались оставив после себя три трупа. Вмешательство господина Фейта не понадобилось даже в узко медицинском плане.

Однако, стоило принять во внимание, что господин Азар перешел к активным действиям, и не приходилось сомневаться, что за разведкой боем последует нечто более существенное.

Предположения оказались абсолютно верными. Ночь прошла спокойно, зато на следующий день Белый отряд наконец встретил то, что давно ожидалось.

Признаться, увидев ЭТО, ошарашенный Дамон застыл от потрясения, а потом ему пришлось приложить всю свою выдержку и самообладание, чтобы не вывалиться из седла — от хохота. Зрелище того стоило! С точки зрения черного мага, пусть бывшего командующего самой настоящей армией в частности и Властелина вообще. А заодно поведало ему о 'чернокнижнике' больше, чем самый подробный шпионский отчет.

Судя по всему, история владельца замка Маур обещала быть простой и незатейливой до оскомины, как первый опыт графомана. Жил себе отпрыск когда-то княжеского, а теперь основательно обедневшего и захиревшего рода. По поводу чего отпрыск разумеется, испытывал муки и терзания, подкрепляя комплекс неполноценности неудовлетворенными амбициями. Воспитания юноше однозначно не хватало, а однажды и вовсе попала к нему в руки книжица из разряда 'Страшные и ужасные заклинания или пособие для начинающего некроманта', кои в изобилии кропают такие же двинувшиеся рассудком личности. От настоящих магов они отличаются примерно так же, как маньяк-потрошитель от дипломированного хирурга. И энтузиазм совершенно тот же. Только душевнобольной будет наслаждаться, пугая крестьян свитой из упырей и призраков, рискнет приманивать вампиров и требовать от них Клятву, — а попадись ему не голодный парнишка, а кто-нибудь из Старших, это обернулось бы одним из самых изощренных способов самоубийства… Да еще выставит вместо солдат — сотню другую неупокоенных различной степени… э… свежести. Так что первой мыслью между глубокими вздохами, чтобы успокоится, было сожаление по поводу отсутствия уксусной эссенции.

Не понятно, что смешного может быть в целой толпе ходячих покойников? Вообще-то действительно мало чего. Просто зомби никогда не использовались в качестве атакующей силы по той очевидной причине, что своей воли и сознания не имеют, а значит их следует постоянно направлять, координировать и так далее, не имея возможности отвлечься на что-либо иное. Поэтому неупокоенные применялись преимущественно только для акций устрашения или тотальной зачистки территории: подымаешь, впечатываешь приказ уничтожать все, что шевелится, выпускаешь, и то не факт, что подействует — ватага мужичков неробкого десятка бодро и без последствий разделают некротическую дрянь. А еще стоит добавить, что эффективность управления неспокойными покойниками зависит от расстояния между ними и хозяином, которое пропорционально его силам. Судя по разворачивающейся перед глазами остановившегося отряда картине, силенок у Азара было немного, а соображения и того меньше.

На смену неуместному веселью пришли досада и раздражение: для Дамона не составило бы труда вернуть всю эту шушеру в положенное природой состояние, но уж очень не хотелось из-за чужой дурости идти на риск и раскрывать свое инкогнито.

А между тем, ниточки управляющих заклинаний истончились уже до предела, демонстрируя, что в самом ближайшем будущем они окажутся в непосредственной близости от толпы 'диких' зомби голов в двести.

— Он что, все кладбища в округе обчистил?! — изумился Конрад численному перевесу 'противника'.

Рузанна фыркнула, брезгливо передернув плечами.

— Хорошо бы не дать им разбрестись по этой самой округе, — подал голос доктор Фейт.

— Э… мастер, а вы часом нормально видите? Их тут по пятерке на каждого придется.

— Но ведь с нами не просто девчонка-волшебница, а леди Совета, — возразил лекарь, вознагражденный улыбкой польщенной магессы, — И если ударить прямо сейчас, пока они еще двигаются относительно кучно, потом вашим людям не составит труда разобраться с оставшимися.

— Мысль! — Конрад уже раздавал приказания.

Немного подумав, Рузанна решила и здесь действовать прямо, остановив свой выбор на огненной стихии, к тому же превосходно уничтожающей любые чары. После нескольких приглушенных слов и указующего жеста посохом, в сторону нестройных шеренг неупокоенных пронесся кипящий пламенный вал, не оставивший от первых рядов даже горстки пепла и обугливая последние.

— Леди… — встревожено окликнул ее Фейт, пока герой хищно расправлялся с уцелевшими, даже не дожидаясь чтобы огонь угас полностью.

Вцепившаяся обеими руками в посох, женщина медленно обернулась:

— Я кажется перестаралась немного… — еле слышно сообщила она и осела в обмороке на мгновенно подставленные руки господина доктора.

Первым к сознанию пробился терпкий аромат трав. Попытавшись открыть глаза, Рузанна обнаружила, что компресс на лбу частично этому препятствует, и решила пока не настаивать. Проснувшиеся следом чувства поторопились известить хозяйку, что лежать было очень удобно, скорее всего она в своей же палатке, а рядом кто-то есть.

— Мастер Фейт, — уверенно позвала она.

— Спящая красавица проснулась, — он не обманул ожиданий.

— И долго я спала? — Рузанна все же села, ощущая, что действительно, обморок давно перешел в восстанавливающий силы крепкий сон.

— Шесть часов, — доктор Фейт протянул ей чашку.

Молодая женщина отхлебнула настой, и адресовала лекарю удивленный взгляд.

— Вы знаете рецепт? Или…

— Я многое знаю, — уклончиво отозвался врач, — Нет, я не лазил по вашим вещам, а на черном рынке можно достать все.

Он спокойно выдержал ее взгляд, и волшебница отвернулась первая. И на что еще он идет ради дочери? И любопытно, много у него в запасе подобных сюрпризов…

— Надо же, даже рынок бывает черным, — неуклюже перевела на другую тему Рузанна и сделала попытку встать, но замерла в нерешительности.

— Не волнуйтесь, — Фейт правильно понял причину ее заминки, — мы отошли достаточно далеко.

— Да уж! — Рузанна даже не собиралась скрывать своего облегчения, — не гожусь я в экзорцисты и иже с ними. И кажется еще долго буду убежденным вегетарианцем.

Шутка вышла такой же кривой. Мгновенная вспышка памяти обернулась приступом тошноты.

— Простите, — наблюдающие за ней темные глаза приобрели какое-то странное выражение, — Моя вина…

— Вы-то тут причем, — отмахнулась Рузанна, выходя из палатки и жадно хватая остывающий воздух, и пожаловалась, — Не понимаю, как можно получать удовольствие от подобных вещей?! У черных мозг наверное по-другому устроен!

А отошли они и впрямь далеко от места массового сожжения неупокоенных. О! Интересно, ее на носилках волокли или… Она смерила господина доктора заинтересованным взглядом, — больше некому.

— Врядли. Думаю, мозг у них самый обычный. А вот в том, что нам предстоит иметь дело с психически больным, я уверен.

За беседой, в течение которой Рузанне все же удалось впихнуть в себя часть ужина, несмотря на продолжавший преследовать ее запах паленой тухлятины, совсем стемнело. Разленившиеся мысли всячески избегали происшедшего, концентрируясь исключительно вокруг седого лекаря: как у него получается держать себя с ней на покровительственной ноте, полностью игнорируя статус, и в то же время не скатываться к оскорбительно-уничижительному тону, наоборот выказывая искреннее уважение. Хм, забота и внимание и кошке приятны, а рядом с ним почему-то становится так спокойно, что невольно позволяешь себе то, о чем и не помнила уже — расслабиться. С кем она настолько свободно разговаривала и когда в последний раз?