Тьма милосердная! — изумленно разглядывал его Дамон, — Даже глаза разные!

Правый — светло-карий, левый — зеленый. Дополняя композицию, почти всю щеку украшало пятно: толи лишай какой, толи след от свежего ожога реактивами.

— Тебя как зовут? — вырвалось у него при виде такого чуда.

Колдунчик зыркнул на него исподлобья и нехотя буркнул:

— Сив.

— Сив, в смысле сивый? — хохотнул один из рейдеров, стоявший на страже.

— В смысле Сивилл!! — взвился магеныш.

— Ну-ну! А теперь не дергайся, Сивилл, — и доктор Фейт приступил к осмотру его рук, которые и правда были обожжены почти до кости стараниями одного бывшего Властелина.

— Что здесь происходит?!

О! вот это уже настоящая леди Совета: в голосе металл, в глазах лед, царственная осанка, от Посоха расходятся лучи искрящегося света… Колдуненок дернулся в бесполезной попытке уползти за столб.

— Оказание первой помощи, — не поворачивая головы, констатировал и без того очевидное доктор Фейт.

— Кто дал вам разрешение? — в голосе Рузанны не осталось и следа приязни и расположения.

— Для выполнения своего долга, я не нуждаюсь в разрешениях, — так и не поднявшись, он невозмутимо смотрел на нее снизу вверх.

— Этот… — последующее слово магесса пропустила, — черный!

Словно сплюнула.

— Данное обстоятельство должно меня как-то смутить? — доктор Фейт несколько демонстративно выгнул бровь. Он не повысил голоса, но те, кто его знал, услышав подобный тон, понимали, что лучше сразу со всем согласиться и удалиться до более подходящих времен.

— О да! Вас, мастер Фейт, не смущают даже сонмы враждебных духов, явившихся по вашу душу! — с сарказмом бросила Рузанна.

— Как видите, моя душа крепко держится в теле, — лекарь выпрямился, выпуская уже полностью перевязанную ладонь, — Однако пожалуй, вы правы: какой смысл лечить ожог тому, кто не сегодня-завтра и так окажется на костре?

Скованный магеныш втянул в себя воздух и от него хлынула оглушающая волна отчаянной тоски, — закрываться он похоже не умел совсем. Или не хотел, но испуган был по-настоящему.

Рузанна пригвоздила взглядом пятнистую макушку, от чего парень влип в столб.

— Вы абсолютно правы, — отчеканила она, — но прежде, чем определиться с этим…

Она кажется так и не нашла как именно следует обозначить сие более чем необычное существо.

— Я желаю поговорить с вами. Немедленно. Или вы будете отрицать в том необходимость?

— Отнюдь, — чем дальше, тем все более спокойным выглядел Фейт. Как внешне, так и ментально, — Я всецело в вашем распоряжении, леди.

— Вы ничего не желаете объяснить? — поинтересовалась Рузанна, когда они отошли на достаточное расстояние.

— Абсолютно, — хладнокровно отозвался он, оперевшись плечом о дерево, — Тем более, что не совсем понимаю, что вы хотите услышать.

Аура равномерно переливалась морской гладью в мертвый штиль.

— Я хочу услышать от вас правду! Как вы смогли почувствовать гончих раньше меня, обнаружить… мага и справиться с теми странными духами не получив ни царапины, отделавшись легким упадком сил?!

— Я обвиняюсь в том, что остался в живых? — господин Фейт и не думал уступать или оправдываться.

— Не передергивайте! Вы обвиняетесь прежде всего во лжи!

Волшебница уже сделала свой собственный вывод, как бы он ни был ей неприятен, но желала получить не столько прямое ему подтверждение, сколько хотя бы какой-нибудь довод в пользу господина врача. Чтобы он как всегда, со своей неподражаемой улыбкой все объяснил, разложил по полочкам парой фраз, и все стало как обычно. Чтобы не нужно было подозревать в нем врага.

А вместо этого, он словно провоцировал взрыв. Его упорство и независимая небрежная уверенность наперекор всему, откровенно раздражали и злили… После ее импульсивного выпада, черные глаза стали холоднее полярной стужи. Море опрокинулось и потемнело стынущей глубиной, и Рузанна вдруг испугалась, убеждаясь, что знает этого человека меньше малого, а все ее благие намерения — не более чем наивная фантазия забывшейся романтичной дурочки.

Но отступать было поздно, а ситуация срочно требовала прояснения. Кем бы ни был, стоявший перед ней мужчина, — и у него должны быть уязвимые места. Во всяком случае одно, которое она собиралась проверить:

— Ваша дочь…

Штамп про взгляды, которые не могут убить, настолько затаскан, что использовать его уже немножко неприлично. Вот только ощущение от взгляда мастера Фейта, — или как его звали на самом деле, — были совершенно иными: эти глаза убивать точно умели, и волшебница опрометчиво приближалась к самой грани.

— …не желая того, продемонстрировала одно чрезвычайно любопытное умение. Вы знаете какое.

Фейт молчал, не опровергая и не соглашаясь.

— Раз ее всему учите вы, значит, тоже обладаете сходным навыком…

Вместо ответа, лекарь внезапно плотно схлопнул свое поле, перед этим напоказ перебрав несколько вариантов щитов. Пока она не назвала его первого имени, остается шанс, что конфликт не приобретет 'эпических' масштабов, ограничившись этой полянкой. Называться и отрезать все иные варианты развития событий, кроме боя, ему не хотелось совершенно. Так что пусть будет гамбит.

Рузанна вдруг отвернулась с разочарованным вздохом, и впилась в посох так, что обломала пару ногтей.

— Все время вы врали…

В ее голосе было больше усталости и обиды, чем злости, а еще больше — презрения. И Дамон не выдержал.

— Итак, у вас получается, — он язвительно начал развивать заключение, — что я, руководствуясь каким-то зловредным замыслом, энное количество лет лицемерно разыгрываю спектакль под названием 'доктор Фейт'. Подло втираюсь в доверие к волшебнице и проникаю в Белый отряд, чтобы в логове некроманта наконец реализовать свои извращенные, садистские, исключительно темные, отвратительные — и далее по списку — планы! Что ж, поздравляю! Коварные козни раскрыты, и злодей готов получить по заслугам! А теперь по законам жанра, просветите меня под занавес — чего вы от меня еще хотите?

— Ответов! — Рузанна нырнула в пронзительный мрак его глаз, как самоубийца в омут.

Пауза была долгой.

— Давайте попробуем, — он снова развернул поле, и ей не осталось ничего иного, как последовать примеру, делая шаг ближе.

Глаза в глаза. Почти вплотную. Как любовники. Ближе, чем любовники…

И никогда еще маги-враги не сходились так близко, намеренно переплетая и смешивая контуры аур…

— Вы обладаете темным даром?

— Да.

— Сильным?

Ресницы на мгновение падают вниз, и это больше, чем признание.

— Фейт — настоящее имя?

— Настоящее. Но не единственное.

— Почему вы идете с отрядом?

Долгожданная улыбка:

— Потому что вы меня попросили.

— А почему согласились?

— Потому что не мог отказать. И потому что Азара нужно остановить.

И снова повисла долгая-долгая пауза, пока мужчина и женщина тонули друг в друге… К счастью, он очнулся прежде, чем у нее вырвался следующий вопрос.

— Вы довольны? — задал он свой.

— Я вам верю, мастер Фейт.

Рузанна нехотя отвела взгляд, развернулась и медленно пошла к лагерю.

Он — остался один.

Почему? Почему снова и снова она должна решать проблемы, о которых даже не хочет знать? Почему должна принимать решения, принимая так же и сопутствующую им ответственность? Почему только она?! Если бы можно было сейчас переложить все заботы и тревоги на кого-то более мудрого, опытного — Рузанна с удовольствием и облегчением это сделала, ничем не потревожив свою совесть.

Золотой ребенок, — насмехалась она над собой. Знатный род, магический дар, первая ученица, не только сильнейшая, но и талантливая… Ее работы всегда вызывали восторг, после Академии — индивидуальная стажировка, за которой сразу последовало место в Совете, правда, с совещательным голосом пока…

И ведь иногда так выгодно разыгрывать из себя наивность и неопытность, уходя от неудобных ответов! В первый раз, ей удалось это вполне, переложив последующую судьбу юного принца на плечи полагающейся комиссии, готового на такую жертву темного лорда, влюбленной энтузиастки, отца в конце концов!! Умыв руки и считая свой долг исполненным.