Ну и, конечно, евреи. У них были особые причины бросаться в пучину революционной борьбы. Премьер-министр Витте отмечал, что «еврейский погром в Кишиневе (апрель 1903 года. – Ю. Б.) свел евреев с ума и толкнул их окончательно в революцию. Ужасная, но еще более идиотская политика!..»

«Ни одна национальность не дала России такого процента революционеров, как еврейская», – делал вывод граф Витте.

Приводить фамилии, помимо Льва Троцкого? Лев Каменев (он же Розенфельд). На I съезде Советов заявил, что надо держать курс на мировую революцию, необходимо «разбудить эту дремлющую силу пролетарской революции на Западе». Григорий Зиновьев (Евсей-Герш Аронович Радомысльский). Он пламенно заявлял, что «революционная социал-демократическая Россия всегда мыслила победоносную русскую революцию как пролог, как введение к социалистической революции на Западе…» («Правда», 1917, 8 апреля). Ну а дальше Коминтерн, в котором Зиновьев играл первую скрипку, и огромные деньги, брошенные на подготовку революций в Европе. Но, слава богу, вся эта опаснейшая затея с мировой революцией с треском провалилась.

Еще имена? Осип Коган, Михаил Гендельман, Арон Вайнштейн, Абрам Гоц, Иосиф Блейхман, Рафаил Абрамович… Кто их помнит? Тогда – железный сталинский нарком Лазарь Каганович.

Тема «Евреи и революция» до сих пор не дает покоя нашим патриотам последнего разлива. Накануне III съезда КПРФ Наталья Морозова обратилась ко всем вождям коммунистических фракций, и в частности к Виктору Анпилову, лидеру «Трудовой России»: «Я все жду, когда же вы, Виктор Иванович, стукнете кулаком по трибуне и скажете: „Все! Баста! Ни слова больше о жидах!“ Запомните: Маркс и Эйнштейн были евреями! А сколько евреев составляют гордость нашего искусства, науки: Давид Ойстрах, Эмиль Гилельс, Михаил Ботвинник, Фаина Раневская, Аркадий Райкин… Каждый народ, каждая нация, большая или малая, имеет своих гениев и своих дураков, своих праведников и своих подлецов. Что ж вы, стоящие под красным знаменем, подпеваете Гитлеру! Или забыли, как он сжег в газовых печах сотни тысяч евреев?..» («Правда», 1995, 21 января).

Что добавить? И у большого народа есть свои мерзавцы и негодяи, раздувающие пламя национальной вражды и готовые ради ненависти к инородцам погубить Россию.

Трудное это дело – вычислять, кто есть кто по национальным корням. А кто были Луначарский, Бонч-Бруевич, Цюрупа?.. Читая воспоминания Серебряковой, я натолкнулся на фамилию Бош. Евгения Бош, из обрусевших немцев, вместе со своей сестрой Еленой Розмирович – образованные, холеные, красивые дамы, бросились в очистительный, как им казалось, огонь революции. В 1919 году Евгения Бош руководила ЧК Украины. А что такое – ЧК? Массовые расстрелы…

А каковы корни целой плеяды красных полководцев? Тухачевский, Уборевич, Гамарник, Якир, Блюхер, Муклевич, Корк, Смушкевич, Штейн, Путна… Все они сыграли роль мавров: одержали победы в Гражданской войне и сложили головы в репрессиях 30-х годов.

Были и другие. Михаил Фрунзе – его отец обрусевший румын, мать из воронежских крестьянок. Василий Чапаев – уроженец чувашской глубинки, мордвин. Григорий Котовский – его дед из старинной аристократической польской фамилии. Олеко (Томо) Дундич, о котором пели:

А герои Великой Отечественной войны? Георгий Жуков, как утверждают некоторые историки, имеет греческие корни, ну а Константин Рокоссовский до маршальских погон был варшавским каменотесом.

На этом, пожалуй, и оборвем. Прослеживать советскую историю выходит за тематические рамки данной книги. Моя задача – исследовать, хотя бы поверхностно, национальные корни, которые посеяны и разбросаны по всей огромной территории бывшей Российской и советской империи.

Трудно не согласиться с философом Ильиным, который говорил, что Россия испытывает тяжелое «бремя пространства». На этих пространствах, от Белого и Черного морей и до Тихого океана, цвели и цветут самые экзотические цветы. И не только русские ромашки и сирени. Произрастают и всякие иностранные цветики-семицветики. Но все они составляют украшение большого российского сада. И пусть расцветают сто цветов – неплохой лозунг, когда-то провозглашенный в Китае.

В заключение первой части книги хочу вернуться к мудрому Вольтеру. Он замечательно сказал:

«Моя любовь к отечеству не заставляет меня закрывать глаза на заслуги иностранцев, напротив, чем более я люблю отечество, тем более я стремлюсь обогатить мою страну сокровищами, извлеченными не из его недр».

А в России, в ее недрах, лежит и свое, и чужое…

Трудное это дело – определять национальность человека. В «Герое нашего времени» Лермонтова есть примечательный пассаж: «Нынче поутру зашел ко мне доктор; его имя Вернер, но он русский. Что тут удивительного? Я знал одного Иванова, который был немец».

Прошли целые века, и сколько было за это время всякого: различные войны (а стало быть, захваты и пленения людей), татаро-монгольское иго (полон, изнасилование), не говоря уже о мирных приглашениях, привлечениях иностранцев на русскую службу. Приезжали они, инородцы. Жили. Женились. Размножались. И в результате всех этих немыслимых сочетаний, браков и совместного проживания появлялись на свет какие-то странные русские, совсем не славянского вида: горбоносые, с узким разрезом татарских глаз, с тяжелыми тевтонскими подбородками, с живыми французскими манерами – галльские петушки от русских наседок…

К сожалению, нет под рукой атласа по генеалогии, да и существует ли такой? Не составляются нынче, увы, родословные, и все мы, как правило, Иваны, не помнящие родства. И поэтому никак не решить кроссворда о происхождении того или иного человека, не докопаться до его первоначальных истоков. Одни вопросы: кто он и что он? А ответов нет.

И вот пришла мне в голову идея соединить вместе хотя бы крохи и осколки добытых сведений о происхождении некоторых деятелей русской истории и культуры, кто, без всякого сомнения, оказал влияние на духовное формирование русского народа.

Начнем с литературы. И конечно, с «солнца нашей поэзии» – с Александра Сергеевича Пушкина.

Кто был по национальности кудесник русской речи? Народная молва гласит: русской крови в нем и капли одной не было, немецкая и арапская кровь была.