Я не знаю (да и кто знает?!), какая ломка происходила в душе Зинаиды Александровны Волконской. Но наверняка она искренне порвала со своей прежней жизнью салонной красавицы и так же искренне стала служить делу Бога, делу Добра.

Она открыла несколько школ, одну – в своем дворце в 1851 году, ругую –на Виа-дель-Бабуино, третья была открыта в квартале Сан-Джованни-ин-Литерано. В основу обучения и воспитания было положено моральное совершенствование, смирение, послушание и приобретение профессиональных знаний. Систему женского обучения разрабатывала сама Зинаида Волконская.

Однако то, что она делала в Италии, не было воспринято однозначно. Одни называли ее «женщиной умной и кающейся», почти святой. Другие считали фанатичной, эксцентричной особой и ханжой. Как угодить всем?!

Кипучая деятельность Зинаиды Волконской оборвалась 5 февраля 1862 года, на 73-м году жизни. В смертный час она хотела быть одетой в монашеское одеяние, но присутствующий при ее кончине монах Дон Джованни не допустил этого, сказав ей:

– Вы были княгиней; почему Вы хотите отречься от своей жизни, которая делает Вам честь?

Ей разрешили надеть лишь белый воротничок, который носили ее подопечные; среди них она и испустила свой последний вздох.

По воспоминаниям еще одного биографа Волконской – Трофимова, «мир обездоленных, чьим Провидением она была, добрые Сестры, которых она любила и которым помогала, священники, вместе с которыми она посещала бедных и которым она доверяла раздавать милостыню, оплакивали своего ангела-хранителя, сделавшего так много добра. Огромная толпа простых людей стояла вдоль дороги от виллы Волконской до Церкви Св. Винченцо, чтобы проводить до могилы свою добрую «русскую княгиню»».

Князь Сергей Волконский отмечает в своих воспоминаниях:

Надпись на могильной плите продиктовала сама Зинаида Волконская при жизни. Вот первые две строчки текста:

Единственный сын Зинаиды Александровны, Александр Никитич, умер в 1878 году. Детей у него не было. Как пишет Сергей Волконский, Никита Волконский усыновил дочь своего приятеля генерала Ильина. Надя Волконская вышла замуж за маркиза Кампанари; ей принадлежит «вилла Волконская».

Свои воспоминания князь Сергей Волконский писал в начале 20-х годов.

Весной 1996 года мы с женой побывали в Риме. Жена Анна, урожденная Харашвили, дальний потомок князей Зумбулидзе, очень расстроилась, узнав, что врата церкви Св. Викентия и Анастасии открываются крайне редко. Она буквально взмолилась небу, чтобы они открылись. И – о чудо! Врата распахнулись, и мы вошли в мерцающий полумрак церкви. Зажгли поминальные свечи. Постояли в благоговейном молчании. Тишина была какая-то неземная, и это при том, что за вратами церкви, буквально в нескольких метрах, гудел многоязычный туристский люд у римской достопримечательности – фонтана Треви. Это напоминало две жизни, прожитые княгиней Зинаидой Волконской: одну – шумную и светскую, другую – тихую и смиренную.

Когда-то, при той первой жизни, Зинаида Волконская написала:

Несомненно, Ангел приветил Зинаиду Волконскую. Кого еще он мог приветить более достойного?..

В былые времена, в первой половине XIX века, была мода держать дамам в своих салонах и гостиных альбомы. Слова словами, но чувства поклонников непременно облекались в письменную, а еще лучше – в стихотворную форму и записывались в альбомах. При случае всегда можно было сказать подругам: вот-де поэт Н. сочинил прелестный мадригал, а офицер К. – наивные, но премиленькие строки. Слова признаний становятся более весомыми, когда они зафиксированы на бумаге.

Среди альбомных игр и шутейства попадаются записи серьезные, драматические, исполненные настоящей боли. Такие строки мы находим в альбоме Каролины Собаньской. Они принадлежат Александру Пушкину:

Печальные строки отвергнутого мужчины. Да-да, увлечение Александра Сергеевича так и осталось без взаимности. Он впервые увидел Каролину Собаньскую в мае 1820 года в Киеве, проездом, направляясь в ссылку. Многократно встречался с нею в Одессе, и вообще их знакомство длилось почти десять лет. Десять лет пламя Пушкина не в состоянии было растопить лед Собаньской. Она его искусно манила и томила. Он из-за нее «познал все содрогания и муки любви». Поэт признавался: «Я рожден, чтобы любить Вас и следовать за Вами…»

Но что для Каролины Собаньской был Пушкин? Русский гений? Возможно, она это и понимала, но ее безденежный гений не интересовал. Да и как мужчина – обидно, конечно, за Пушкина – он ее не вдохновил. Отсюда горечь от неутоленного чувства. Рана отвергнутого сердца. В одном из писем к Собаньской Пушкин писал: «Я могу думать только о Вас… В Вас есть ирония, лукавство, которые раздражают и повергают в отчаяние. Ощущения становятся мучительными, а искренние слова в Вашем присутствии превращаются в пустые шутки. Вы – демон…»

Ну а теперь самое время поведать, откуда появился этот демон. Лолина (так в детстве называли Каролину) родилась в 1794 году в семье Адама Ржевуского, бывшего предводителем дворянства Киевской губернии и впоследствии ставшего сенатором. В ее роду были гетманы, воеводы и фельдмаршалы, а корни его уходили чуть ли не к королю Яну Собескому. Сама Каролина любила всем напоминать, что она правнучка королевы Франции Марии Лещинской. Словом, в роде Ржевуских был богатейший генный набор, и именно комбинация этих генов и создала такое, без преувеличения, чудо, как Каролина.

В семье она получила прекрасное домашнее образование, но, помимо прочих наук, самую главную науку – уроки «искусства жить» – ей преподала ее тетка, графиня Розалия (небезынтересно, что она была дочерью принцессы, погибшей на эшафоте в Париже). Графиня Розалия многому научила Лолину, постоянно твердя, что природная красота – это еще не все, надо уметь пользоваться ею. Красота – это шпага, которой можно разить мужчин направо и налево. А еще тетушка Розалия научила Каролину искусству плести интриги и извлекать из этого максимум эффекта и пользы для себя.