Мы предполагаем, что благодаря определенной технике, обязательно сочетающей в себе концентрацию на вопросе и набор механически случайных движений смешивания и отбора карт, появляется возможность нырнуть в коллективное бессознательное и вынырнуть с определенным и нужным уловом. Далее предстоит этот улов подготовить для его восприятия и усвоения сознанием, для чего существуют отдельные, различные и подчас очень индивидуальные техники.

Почему нам все это удается? Ответ для меня лежит в природе времени и фактов, пребывающих в бессознательном. Последовательного (хронологического) течения времени в бессознательном нет (о чем свидетельствуют особенности протекания времени, характерные для сновидений),[3] однако есть «факты», обладающие определенным смыслом и силой. Сила всегда сопутствует архетипическому содержанию бессознательного (в отличие от сугубо ментальных идей и фантазий). Смысл же сообщает этому содержанию ту или иную форму. Поэтому, погружаясь в бессознательное во сне, мы иногда видим насыщенные силой и смыслом образы, которые называем сновидениями. А погружаясь определенным образом (который обычно сочетает транс неосознанности и привычные действия сознания) в мантическую систему, мы получаем физически ощущаемый и видимый образ, исходно насыщенный силой и смыслом. Разные мантические системы отличаются своими особенностями, однако общим моментом является то, что для толкователя и кверента (человека, задающего вопрос) значение образа имеет индивидуальную окраску. Благодаря этому система значений оказывается более причудливой и разнообразной, и этот момент обязательно надо учитывать для эффективной работы.

Кроме этого, важно учесть еще одно обстоятельство. Для бессознательного не существует разделения на внешнюю и внутреннюю реальность. «Взгляд оттуда» видит то, что обладает смыслом и силой, вне зависимости от того, происходит ли это с нами во внешнем мире, или мы просто переживаем это внутри. Этим объясняется и еще одна особенность, заметная психологам и психоаналитикам: мы либо воплощаем в себе некую силу (архетип, образ), либо проецируем его вовне. Такова природа идеализации субъекта, обладающего «недостижимыми», но страстно желаемыми качествами, или проецирования на «врага» своих вытесняемых теневых качеств. В гадании, получая ответ, мы далеко не всегда можем быть уверены, произойдет ли описанное во внешней или во внутренней реальности. Этим для меня обосновывается приоритет диагностических раскладов над общепрогностическими.

Разные колоды способны «видеть» и представлять различные аспекты реальности и точки зрения на нее. «Колода Тота» Кроули (как и большинство других «оккультных» колод) ориентирована на вопросы экзистенциального характера; реальность – внутренняя или внешняя – предстает в них как часть пути духовного и магического развития личности. Эротические колоды («Декамерон», «Таро Казановы», «Таро Манары») пристально вглядываются в сферу чувств и страсти, любви, влечения, а также власти (поэтому некоторые практики используют их не только для исследования любви, но и бизнеса). «Звериные» колоды (Таро «Богемские барочные коты») способны увидеть мир сугубо в своем естественно-животном аспекте, с присущей им природной живостью, инстинктивной находчивостью и умением выбирать для себя самое комфортное место. Существуют колоды, ориентированные на эмоции, сферу чувств, страстей, настроений, фантазий, – таковы, к примеру, «Таро Сирен» (вода – стихия и русалок, и эмоций) и «Романтическая Викториана». Есть откровенно «практические» колоды, которые способны показать сценографию человеческих отношений вне зависимости от того, какими мотивами, возвышенными или ничтожными, те руководствуются. Это колода «Фантастический Зверинец», основанная на французской политической карикатуре и очень эффективная для работы с запросами о бизнесе и любых перипетиях офисной жизни. «Сказочное Таро» Алекса Уколова и Карен Махони предлагает не только описание ситуации, но и каждый раз некий «сказочный» вызов, квест, испытание. А вот утонченная и немного меланхоличная колода «Артуровская легенда» авторства Анн-Мари Фергюссон, хотя и ориентирована по теме на мистический поиск в сочетании с политическими и светскими делами, на деле несет в себе столько фатализма, обреченности и безысходности, что все происходящее окрашивает в свои пе чальные тона. Таким образом, выбор колоды, с одной стороны, соответствует взгляду гадателя на мир, а с другой – ориентирован на выбор сферы применения и точки зрения самой колоды на эту сферу.

Правильно поставленный вопрос – важная часть гадания. Запрос должен быть логически правильным и актуальным в настоящий момент, а также не сводиться к задаче простого подтверждения или опровержения известных обстоятельств. В случае нечеткого или неверного по форме вопроса гадатель либо самостоятельно переформулирует вопрос, либо обсуждает другую его формулировку – более приемлемую для работы – с кверентом. Так, вопрос «Когда закончатся неприятности, которые со мной происходят?» превращается в «Каких неприятностей я не могу избежать и почему?»; «Какие взаимоотношения будут у меня с этим милым молодым человеком?» – в «Каковы наши планы, чувства, намерения друг относительно друга на этом этапе отношений?» и т. д. Разумеется, для общих прогностических гаданий приемлемы и менее четкие вопросы, например: «Что произойдет со мной важного за такой-то период времени?»

Вначале точно и ясно сформулированный запрос создает некую среду, в которую попадает инструмент гадания во время перемешивания карт (тасования). Тасовать карты можно очень по-разному, принципиального значения это не имеет – важно лишь смешивать их достаточно эффективно (чтобы они действительно менялись местами относительно друг друга). Затем этот же точно и ясно сформулированный запрос превращается в намерение, за которым следует гадатель, извлекая карты из колоды.

Извлекать карты можно различными способами. Наиболее действенны привычные для гадателя, наработанные способы. Со временем они могут упрощаться, что не влияет на эффективность и результат. Я не вижу особого смысла в том, чтобы вытягивать карту именно левой рукой, а не правой; давать клиенту подержать колоду в руках, сдвинуть ее и т. п. Если я чувствую, что в определенной ситуации надо сделать именно так, а не иначе, я это просто делаю. Идейных принципов тут для меня нет.

Важно лишь одно: извлекая карту, нужно следовать за своим намерением (лучше – отстраненным и эмоционально не окрашенным) узнать ответ на вопрос. Точность избранной карты – как правило, результат тренировок «гадательной способности», особой «душевной мышцы», которая, несомненно, «накачивается» и развивается при в меру безупречном опыте. При неправильном использовании эту способность – как и любую мышцу – можно испортить и повредить. В данном случае наиболее опасны стремление увидеть непременно нужный результат и сильная эмоциональная привязанность к результату гадания. И то и другое дестабилизирует процесс, а следовательно, и навык гадания.

Иногда во время тасования из колоды выпадают случайные карты. Если их выпало достаточно много – больше трех-четырех, – то они вряд ли имеют особое значение. Одиночные же карты обычно учитывают – либо как ответ на вопрос напрямую, либо (как в этом случае поступаю и я) в качестве фоновой карты ситуации кверента.

Существует несколько способов интерпретации карты. Наиболее фундаментальный подход состоит в сочетании видения структуры Таро в нумерологическом (а иногда и в каббалическом) разрезе с изображением на карте непосредственно используемой колоды. Можно ориентироваться только на структуру – так часто работают практики марсельской традиции. Оккультные колоды, особенно конца XIX – начала XX века, требуют подробной расшифровки каждого символа карты: здесь неким важным для толкования значением насыщены форма и цвет каждого элемента, позы изображенных фигур и т. д.