Что он силач с широкими плечами и могучей мускулатурой, Розалинда видела и вчера. Он большой и грозный на вид, оттого-то она и выбрала его. Однако она была застигнута врасплох, увидев перед собой столь совершенное воплощение чисто мужского начала. Он производил впечатление великолепного дикого зверя, наделенного первобытной мощью.

Холодок пробежал по спине у Розалинды, и она невольно отступила, прижимая к груди глиняный кувшин. Но она не в силах была оторвать от него глаз. Пока грязная пена медленными ручейками стекала по его телу, оставляя на коже белые дорожки, он выгнулся и потянулся, как огромный хищник, исполненный сознания своей силы. Потом бадья снова плюхнулась в колодец, он еще раз окатил себя водой, и взору Розалинды явился совсем новый человек. Слегка поежившись. Черный Меч тряхнул головой, так что брызги разлетелись в разные стороны, и, покончив с умыванием, обернулся и взглянул в лицо Розалинде. Причесав пятерней длинные волосы он отбросил их назад и изобразил на лице предупредительную улыбку.

– Если не ошибаюсь, миледи ждет, что ей приготовят ванну? Вопрос был поставлен в самой вежливой форме, и на секунду Розалинда обрадовалась, что Черный Меч по крайней мере признал в ней леди. Но от нее не укрылась и саркастическая нотка в его голосе, а когда пренебрежительный взгляд скользнул вниз по ее фигуре, до нее дошло, что он имел в виду. Она была грязна до омерзения. Изодранная, заляпанная глиной одежда, пыльные, растрепанные волосы, а уж на что должно быть похоже ее лицо, Розалинде даже думать было противно. Она неловко заправила за ухо длинную спутанную прядь, но не смогла побороть раздражение, которое вызывал в ней Черный Меч своим насмешливо-снисходительным обращением. Он просто разбойник, напомнила она себе, а она высокородная дама, несмотря на нынешний убогий вид.

– Сейчас совсем неподходящий момент, чтобы принимать ванну, – раздраженно пробормотала в ответ Розалинда. – Мне надо находиться около Клива. А тебе… – Она состроила высокомерную мину. – Тебе не мешало бы подумать о том, как нам выбраться из этих опасных мест.

Черный Меч пропустил мимо ушей желчный выпад Розалинды и нагнулся, чтобы стянуть с ног мягкие кожаные сапоги.

– Мне известно, что у знатных господ заведено умащивать себя благовонными маслами, чтобы перебить запах собственного тела. – Он бросил выразительный взгляд на Розалинду. – Я же предпочитаю смывать грязь.

Она тоже предпочитала смывать грязь, но сейчас Розалиндой овладел дух противоречия.

– Если не возражаешь, я наберу воды, чтобы промыть раны Клива. – Розалинда сделала глубокий вдох и отважилась приблизиться, надеясь, что страх не написан у нее на лице. Упрямец признал, что она леди, несмотря на ее жалкий вид, и, самое главное, он остался. Очевидно, его привлекла возможность получить награду, которую она ему посулила. В таком случае – он наемный работник, он нанялся к ней в услужение, и очень важно, чтобы он сам это осознал.

– Будь любезен, зачерпни для меня бадью воды, – попросила она ледяным тоном.

Ответом даме был лишь саркастический взгляд, и, к великому облегчению Розалииды, Черный Меч опустил-таки бадью в глубокий колодец. Когда он вытаскивал ее назад, полную воды, Розалинда поневоле отметила, как плавно перекатываются мускулы на его руках. Она уже на собственном опыте знала, как трудно поднять тяжеленную бадью, потому что достаточно намучилась с ней вчера. Когда подъемное устройство колодца не работает, набрать воды и вытащить ее – почти подвиг, а он справлялся с этим играючи.

Когда бадья оказалась наверху, Розалинда передала Черному Мечу кувшин, чтобы тот налил туда воды. Вместо этого он поставил кувшин рядом с бадьей и начал распускать завязки штанов.

– Я дам тебе воды, когда закончу мытье, – кратко пообещал он. И без малейшего колебания потянул штаны вниз. Его бесстыдная наглость так потрясла Розалинду, что она просто остолбенела и в безмолвном ужасе наблюдала, как соскользнула с талии полотняная ткань, явив миру жесткие завитки волос, дорожкой сбегающие к чреслам. Очнувшись, она резко отвернулась. Он и впрямь дикарь, подумала Розалинда, и все страхи ее воскресли. Грубый разбойник. Бездушный убийца. Способный на любое насилие…

При этой мысли у Розалинды от страха застучали зубы и засосало под ложечкой. Но обращаться в бегство и тем самым обнаруживать свое смятение было бы неосмотрительно, и потому усилием воли она заставила себя удалиться степенно и неторопливо. Если он задумает напасть на нее, то бегство не поможет. Розалинда исчерпала все силы, сохраняя невозмутимость при отступлении. По ее глубокому убеждению, тот, кто способен на убийство, кто живет за счет грабежа других людей и кто может спокойнейшим образом раздеться перед посторонней женщиной, вряд ли остановится перед изнасилованием. Каждую минуту она опасалась услышать позади тяжелые шаги или ощутить хватку его рук.

Только дойдя до обвалившейся стены, Розалинда осмелилась остановиться и пугливо оглянуться назад. Слава Богу, ее никто не собирался преследовать, но то, что она увидела, было не менее обескураживающим. Черный Меч сбросил чулки и штаны и теперь стоял совершенно нагой. Он опрокинул на себя еще одну бадью, и обращенная к Розалинде мокрая спина блестела в лучах рассветного солнца. Ноги и ягодицы были светлее верхней части тела, но тоже, казалось, состояли из одних лишь стальных мышц, которые играли и перекатывались при каждом его движении.

Розалинда не знала, сколько времени она простояла, вопреки всем приличиям уставившись на него. Она пришла в себя, когда Черный Меч выпрямился и, взглянув через плечо, наткнулся на ее упорный взгляд. Тогда она резко отвернулась и немедленно нырнула под защиту стены. Пока она спешила туда, где оставила Клива, образ Черного Меча неотступно стоял перед ее глазами.

Подходя к пристройке, Розалинда все еще не могла собраться с мыслями. В какую же новую беду она опять угодила, вопрошала она себя в полном расстройстве. Боже правый, что теперь ей делать?

Как будто почувствовав смятение своей госпожи, Клив медленно поднял веки и недоуменно обвел взглядом закуток. Потом в его глазах блеснуло сознание, и он с огромным трудом повернул голову к Розалинде.

– Ми… миледи, – слабо прохрипел паж, и девушка кинулась к нему, мгновенно выкинув из головы все, кроме заботы о больном.

– Я здесь, Клив. – Она опустилась около юноши на колени и прижала ладонь к его лбу. К счастью, лоб был прохладный, и Розалинда безмолвно возблагодарила небо. – Как ты себя чувствуешь?

В ответ Клив нахмурился. Слабой рукой он дотронулся до повязки на голове.

– Что случилось? – спросил он, болезненно вздрогнув, когда его пальцы нащупали забинтованную рану.

– Этот разбойник – ну тот, которого ты ударил кинжалом – швырнул тебя на валун. Твоя голова… – Розалинда запнулась, заметив, что Клив смутился и озабоченно наморщил лоб. – Ты помнишь, как на нас напали? Два дня назад, когда мы в полдень остановились на отдых.

Карие глаза затуманились от усилий припомнить случившееся. Потом взор Клива прояснился, а лицо ожесточилось.

– Нечестивые ублюдки! – вскричал он и густо покраснел. – Простите, миледи.

– Пустяки, Клив, – утешила пажа Розапинда, облегченно вздохнув. – Но скажи мне, как ты себя чувствуешь? Ты сможешь идти?

– Конечно, – выдавил Клив, пытаясь сесть. Но гримаса боли, исказившая его черты, красноречиво свидетельствовала об обратном. – О-о-ох… – вырвался у Клива страдальческий стон, и он снова в изнеможении рухнул на подстилку. – Моя голова… ох…

Розалинда с тревогой склонилась над ним.

– Тебе нанесли жестокий удар, Клив. Этот мерзавец едва не убил тебя. У тебя на голове опасная рана, может, даже проломлен череп. Весь вчерашний день и всю ночь тебя лихорадило. – Розалинда ласково разгладила нахмуренный лоб Клива.

– Значит… значит, мы провели здесь день и две ночи? – растерянно проговорил Клив, напрягая память, чтобы восстановить события. – И все это время вы ухаживали за мной?

Розалинда чуть было не кивнула, но вовремя сообразила, что это не совсем соответствовало действительности.