– Давид, мне уже всё рассказал, – сказал Соломон Моисеевич и подошёл ближе к Ярославе. – Через вас прошёл мощнейший электрический разряд и то, что вы сейчас с нами – это уже невероятно. Давайте посмотрим. – Соломон Моисеевич пропальпировал кожу на груди у Ярославы. От прикосновений доктора сине-красные полоски на груди у Ярославы исчезали, но через пару секунд снова проявлялись на том же самом месте.

– Признаюсь честно, я впервые в своей практике встречаюсь с подобным явлением, – сказал Соломон Моисеевич и нахмурил брови так, что они превратились в единую, широкую дугу и выдали его тщательно скрываемое беспокойство. – Марина, делайте пока пациентке ЭКГ. Я осмотрю своего внука, – сказал Соломон Моисеевич, записал что-то в свой блокнот и обернулся к Давиду.

Давид тоже разделся до пояса, частично обнажив своё безупречное тело. Соломон Моисеевич внимательно осмотрел яркие, выпуклые шрамы на плече у внука. Ярослава лежала на кушетке, вся опутанная проводами электрокардиографа, и наблюдала за действиями Соломона Моисеевича и Давида.

– Мы вас сейчас полностью обследуем, чтобы исключить все мои опасения, – заключил Соломон Моисеевич, а сердце в его груди дрогнуло.

Соломон Моисеевич пожелал бы принять все удары судьбы на себя, только бы защитить своих близких, только бы оградить их от беды. В жизни этого человека произошла большая трагедия – он похоронил своего единственного сына, и утешение смог найти только в своих внуках – в Давиде и Шмуэле. Несмотря на то, что внуки были уже взрослыми, вполне состоятельными и самостоятельными людьми, Соломон Моисеевич никак не мог унять своей чрезмерной отеческой заботы.

Спустя несколько часов…

– Ну, вот и всё, сказала Марина, провожая Ярославу в палату. – Сейчас вы сможете отдохнуть, а я покажу результаты обследования доктору. Не переживайте, всё будет хорошо или не будет, я шучу, – гоготнула Марина, усадила Ярославу на стул, приготовила шприц, набрала лекарство и сделала своей пациентке внутривенную инъекцию.

– Отдыхайте, – повторила медсестра, и активно виляя бедрами, вышла из палаты.

Оставшись в палате одна, Ярослава осмотрелась, подошла к идеально застеленной кровати и прилегла на неё. Ничего не выражающим, потухшим взглядом Слава уставилась на белый ровный потолок, а потом посмотрела в окно. На улице по-прежнему бушевала непогода. Дождь лил непроглядной стеной. Ветер усилился многократно и впал в настоящий гнев: душераздирающе гудел в трубах, рвал провода, ломал ветки на деревьях, поднимал в воздух не слишком тяжёлые предметы, швырял их в разные стороны. Ярослава поёжилась и укрылась тёплым одеялом. С мыслью, что остаток ночи ей придётся провести в больничной палате, она с трудом, но смирилась. Заснуть, несмотря на введённое лекарство, не получалось. Девушка заглянула в прикроватную тумбочку и обнаружила там книги духовной тематики. Ярослава выбрала одну из них, наугад открыла её и начала читать:

В самом сердце пустыни, среди горячих песков, окольцованный глубоким, искусственным рвом, наполненным водой и ста километровой стеной, венчаемой сотней сторожевых башен, разрезаемый на две части рекой Евфрат, возвышался славный город Вавилон – столица могущественной древней империи. Город производил неизгладимое впечатление и поражал своей совершенной красотой, роскошью, своеобразием культуры. Много тайн хранил неприступный Вавилон. Он был словно военная крепость, находящаяся под командованием властного, сильного, умного, но горделивого царя Навуходоносора. И казалось, всё было во власти этого грозного правителя, который «когда хотел – миловал, а когда хотел – казнил». Живя среди красоты, изобилия, роскоши, царь, иногда, скучал и придавался мыслям о вечном, и о том, что будет после него. И вот однажды царь увидел пророческий сон, который сильно взволновал его душу: «и увидел царь большого истукана в человеческом образе, стоящего перед ним в величественном блеске. Голова истукана была золотой, грудь серебряной, бедра его были медными, голени железными, а ноги частью глиняными, частью железными. Во сне царь увидел, как неведомая сила оторвала от горы камень и разрушила им истукан, да так что и следа от него не осталось. А камень разбивший истукан стал великою горою и наполнил всю землю».

Проснувшись, царь стал беспокоен и велел созвать всех чародеев, гадателей и магов, чтобы они растолковали его сон. Но ни один из предсказателей не смог объяснить царю значение сна. Тогда, из числа пленённых сынов Иудеи, к царю привели Даниила-пророка. Только Даниил, по благословению от Бога, смог открыть царю, да и всем нам, значение этого сна. Бог, через сон, дал увидеть царю Навуходоносору, что будет в последние дни на земле. Показывая, как сначала, одна за другой, будут править на земле четыре могущественные, величественные, роскошные державы:

1. «Золотая голова истукана» – символизировала Вавилон, которым и правил сам Навуходоносор;

2. «Серебряная грудь истукана» – это царство Мидян и Персов (Мидо-Персидское царство), которое впоследствии возникло на развалинах Вавилона;

3. «Медные бедра истукана» – это Греция, правил которой молодой царь завоеватель Александр Македонский, расширивший границы своего царства до Индии и Афганистана;

4. «Железные ноги» – это Римская империя.

Затем, спустя века, судя по полученному пророчеству, настанет время правления «Зверя», или же Антихриста. Царство «Зверя» будет словно, прообразом этих четырёх роскошных, могущественных держав, их жестоких царей и последователей. Во времена правления Антихриста все эти древние мировые державы, которые упоминались во сне царя Навуходоносора, переживут полное и единовременное своё возрождение. Будет великая концентрация власти, которая распространится и будет влиять на весь мир. Зверь, в человеческом обличии, будет править семь страшных лет на земле. Вторые три с половиной года правления будут ознаменованы как «великая скорбь» – это будут самые страшные и кровавые времена на планете Земля. В последний период, перед великим переходом земли в тысячелетнее царствование, состоится суд над царством Антихриста. И придёт на землю Мессия – и будет Он тем камнем, который разобьёт истукана, то есть уничтожит царство зла и разврата на земле. «И пройдут страшные времена, и земля обновится и преобразится. И воздвигнется новое царство, которое во веки веков не разрушится. И будет царство Мессии на земле тысячу лет. «Тогда волк будет жить вместе с ягненком, и барс будет лежать вместе с козленком; и телёнок, и молодой лев, и вол будут вместе, и малое дитя будет водить их. И корова будет пастись с медведицею, и детеныши их будут лежать вместе, и лев, как вол, будет есть солому. И младенец будет играть над норою аспида, и дитя протянет руку свою на гнездо змеи»…

Ярослава внимательно читала эти строки, одна её рука покоилась вдоль тела, а вторая придерживала книгу. Еле слышно щёлкнул замок. Дверь палаты открылась, и на пороге появился Давид.

– Ты не спишь? – тихо спросил Гроссман.

– Привет. Не сплю, входи, – пригласила молодого доктора Ярослава, и отложила книгу в сторону.

– Как ты себя чувствуешь? – участливо поинтересовался Давид, присаживаясь в глубокое кресло, которое стояло рядом с кроватью.

– Всё хорошо.

– Ты ведь понимаешь, что мы могли погибнуть?

– Да, понимаю, – согласилась Ярослава, на которую внезапно навалился вязкий сон.

– Это начинает действовать лекарство, – заметил Давид. – Поспи немного.

– Хорошо, – согласилась Ярослава, так как со сном бороться она уже не имела сил.

Девушка опустила голову на подушку, глаза её закрылись, дыхание стало ровным, спокойным, сон полностью завладел её телом.

Сон Ярославы сменился тревожным пробуждением. Приоткрыв глаза, девушка немного поморщилась от дневного света и шумно вздохнула. Просторная светлая больничная палата казалась ей слишком большой, слишком холодной и неуютной. Ярослава поднялась и села на край кровати, спустив босые ноги на пол. На кресле расслабленно облокотившись на мягкую спинку, дремал Давид, увидев которого на душе у Славы стало чуть теплее. Дверь в палату тихо приоткрылась, на пороге появился Соломон Моисеевич Гроссман. Давид проснулся и резко поднялся из кресла.