Поиск призвания – процесс сугубо личный и часто полный сюрпризов. У всех людей разные стартовые условия, свои индивидуальные особенности. Само собой, и призвание у каждого тоже свое. Но, несмотря на это, все же существуют принципы, применимые ко всем, как и универсальные приемы и стратегии, подходящие каждому. В этой главе вы найдете их перечень и объяснение, почему они так важны. Мы также познакомим вас с основными техниками и упражнениями, которые помогут вам лучше понять, в какой точке своего пути вы находитесь в данный момент, и позволят начать планировать дальнейшие действия.

В качестве примера того, насколько любопытными могут быть результаты такого поиска, позвольте мне рассказать, как я сам начал заниматься тем, чем занимаюсь сейчас. Меня часто спрашивают, в чем заключается мое собственное призвание и как я к нему пришел. Как и многие другие истории, моя может показаться несколько неправдоподобной, но в то же время она хорошо иллюстрирует те принципы, о которых пойдет речь в этой главе.

Можно сказать, что мне неплохо удается практически все, хотя я мало чему придавал серьезное значение. Когда в подростковые годы я перебирал клавиши фортепьяно, мне казалось, что я чувствую в себе зачатки таланта пианиста мирового уровня. Но когда я увидел, что настоящие пианисты играют обеими руками, то решил тихо сойти с этого пути. Затем я пробовал бренчать на гитаре и довольно быстро освоил первые несколько нот из Whole Lotta Love группы Led Zeppelin. Однако когда я прослушал композицию полностью, то решил: пусть уж лучше ее исполняет Джимми Пейдж. К тому же от игры на гитаре болят пальцы.

В детстве мне нравилось рисовать, но и от занятий искусством в школе пришлось отказаться, чтобы сосредоточиться на других вещах. В юности, и даже в двадцать и тридцать лет, я обожал все чинить; и меня часто можно было застать в скобяных лавках за изучением сверл или фрезеров. Помимо этого, я увлекался готовкой и некоторое время, пока дети были еще совсем маленькими, обладал широко известной в узких кругах репутацией виртуоза по приготовлению пасты – по крайней мере, дети ее ели.

Короче говоря, у меня было много возможностей для выбора карьеры – от концертов до изысканных блюд высокой кухни, но я не выбрал ни одну из них. На самом деле, если вам хорошо удаются сразу несколько вещей, найти призвание бывает гораздо сложнее, чем когда у вас только один талант. Я еще вернусь к этой мысли. Важно, что в молодости я не имел ни малейшего представления о своем призвании и, если бы кто-то сказал мне об этом четко и ясно – чего, само собой, случиться не могло, – я все равно ему не поверил бы.

Сейчас я знаю, что мое призвание заключается во взаимодействии и общении с другими людьми. Бóльшую часть жизни я провел, путешествуя по всему свету, проводя презентации перед аудиториями из сотен, а часто и тысяч человек; а если учесть, что мои выступления транслируются различными медиа, то можно сказать, что и миллионов. В детские годы я и помыслить не мог, что буду заниматься именно этим делом; и вряд ли кто-нибудь из моих знакомых в то время мог предсказать подобное.

Я родился в 1950 году в Ливерпуле. Рос в большой, дружной семье, очень веселой и общительной. И все же в детстве много времени проводил наедине с собой. Во многом виной тому были обстоятельства.

В начале 1950-х по Европе и Соединенным Штатам прокатилась эпидемия полиомиелита. Родители жили в постоянном напряжении, опасаясь, что я тоже могу подхватить вирус. И когда мне было четыре года, так и случилось. Буквально за ночь я превратился из крепкого, сильного и энергичного мальчика в почти полностью парализованного ребенка. Следующие восемь месяцев я провел в больнице, некоторое время меня даже держали в изоляторе. После этого мне пришлось носить на ногах фиксаторы и передвигаться либо в инвалидной коляске, либо на костылях.

Должен сказать, выглядел я тогда очень мило. Вдобавок ко всем ортопедическим принадлежностям, у меня были светлые кудри и обаятельнейшая улыбка; стоит мне вспомнить себя маленького, у меня аж слеза умиления наворачивается. Кроме того, я очаровательно шепелявил. За завтраком я просил передать мне «шашку шая ш двумя лошками шахара и кушошек тошта». Благодаря всему этому, вместе взятому, люди буквально таяли при одном моем появлении, а незнакомцы на улице совали мне денежку. Из-за серьезных проблем с речью начиная с трех лет меня каждую неделю водили к известному ливерпульскому логопеду. Есть даже теория, что именно там я и подхватил полиомиелит, так как был единственным человеком в семье, который ухитрился заболеть.

Итак, из-за неподвластных моей воле обстоятельств долгие часы я проводил в одиночестве. Хотя моя чудесная семья и старалась вести себя со мной так, будто я ничем не отличался от других детей, невозможность участвовать в обычной детской беготне заставляла меня отказываться от игр на улице или в ближайшем парке, хотя мне очень этого хотелось. Но, помимо болезни, немаловажную роль в таком поведении сыграл и мой характер.

Я рос спокойным и самодостаточным ребенком. Любил слушать и наблюдать и при любой возможности стремился посидеть в тишине и покое и подумать о своем. Еще мне очень нравилось решать практические задачи и создавать что-то собственными руками. В начальной школе я был увлечен работами по дереву, а дома собирал и раскрашивал модели кораблей, аэропланов и всякие исторические фигурки. Самыми любимыми моими игрушками были конструкторы Lego и Meccano. Целыми днями я просиживал на заднем дворе дома и придумывал всякие игры, в которых использовал все, что было под рукой. Ничто не указывало на то, что я выберу публичную работу и получу международную известность как оратор. Как часто бывает, окружающие приметили мой потенциал до того, как его увидел я сам.

Когда мне было тринадцать, моя кузина Бренда выходила замуж. На ее свадьбе мои старшие братья, Кит и Иан, а также наш двоюродный брат Билли задумали разыграть маленькое представление, что-то вроде кабаре: они решили переодеться женщинами и исполнить пародии на хиты тех лет под фонограмму, запущенную в ускоренном темпе, – голоса на пленке пищали бы, словно голоса мультипликационной группы «Элвин и бурундуки». Свой ансамбль они назвали The Alka Seltzers (это долгая история). Нужно было, чтобы кто-то представил их публике, и Кит предложил эту роль мне. Идея застала меня врасплох, да и не меня одного. И все же я сделал это, хотя дрожал от ужаса.

Я боялся, потому что раньше никогда ничего подобного не делал, а еще потому, что съехавшиеся на мероприятие многочисленные отряды моих родственников всегда были готовы поднять на смех любого, при этом они не испытывали бы ни малейшей жалости и никаких угрызений совести, если бы даже у жертвы были фиксаторы на ногах и дефект речи. Я решился потому, что всегда верил: нужно смотреть в лицо своим страхам. Ведь если не преодолеть их раз и навсегда, они еще долго будут отравлять вам жизнь.

Вечер удался на славу. Даже мое выступление удостоилось похвал. Группа произвела настоящий фурор и получила несколько приглашений повторить свой номер в разных театрах и танцевальных клубах. Правда, ей пришлось сменить название на The Alka Sisters – чтобы избежать возможных конфликтов с производителями известного средства от похмелья. Ребята отправились в многолетнее турне по всей стране и даже победили в национальном конкурсе талантов. Но и я вдруг понял, что ничего не имею против публичных выступлений.

В старших классах я играл в нескольких школьных спектаклях и даже попробовал себя в качестве режиссера. В колледже я уже вошел во вкус сценической жизни и, хотя никогда этого осознанно и не искал, часто получал приглашения выступить на какой-нибудь дискуссии или провести презентацию. И довольно скоро обнаружил, что на сцене чувствую себя раскованно и даже получаю некоторое удовольствие. Мне до сих пор это нравится. Вся моя профессиональная деятельность связана с выступлениями перед людьми, часто в виде презентаций. И хотя я всегда нервничаю перед началом, стоит мне заговорить, как я тут же начинаю чувствовать себя совершенно естественно и время проходит незаметно.