ошеломлённая с вытянутыми руками.
20
Он сидел перед ней на корточках. Лицо его было всё изранено и ободрано, с воспалёнными
красными участками, но он был без своей бороды, лишь частые неровные пеньки тёмных волос
напоминали о ней. Она не могла узнать в этом молодом человеке своего вчерашнего соседа по клетке –
угрюмого и заросшего.
Ева в ужасе вдруг осознала, что он сделал это для неё! Она не понимала как, не понимала зачем, но
он это сделал. Тёмные глаза Макса сверкали неподдельной радостью, улыбка расползалась шире, и
теперь она могла видеть её во всей красе, не скрываемую растительностью.
- Ну, вот видишь, я – человек, а не медведь! – восторженно произнёс он.
Кончиками пальцев Ева дотронулась до его щеки - израненной и шершавой. В горле у неё встал
ком. Глаза защипало, и слёзы медленно покатились по щекам. Улыбка сошла с губ Макса, он вдруг
нахмурился и перехватил её руку.
- Ева, ты чего? Я обидел тебя чем-то?
Она уткнулась лицом в его плечо, пытаясь скрыть свои эмоции, но слёзы продолжали душить её.
Вид бритого и исцарапанного Макса просто разрывал ей душу. Ей так стало жалко его, молодого и
красивого, вынужденного находиться здесь униженным, голодным, избитым, вынужденного доказывать
что-то себе, ей, Хасану, отстаивать свою честь. Стало жалко себя, этот постоянный страх давил
непосильной ношей. Почему всё это с ними случилось?
- Просто… Я так хочу домой… Это не должно с нами происходить. Они не могут нас так мучить.
За что?
Макс осторожно обнял её за плечи, поглаживая их. Потом он тихо отстранился, вздохнув, и отошёл
к прутьям, замахнулся рукой, и она услышала звонкий удар чего-то брошенного им о стену.
Целый день он был хмурый и неразговорчивый. Занимался он резко, с невероятной злой силой
хватаясь за перекладины. Когда в обед в клетку просунули миску с едой, он почти к ней не притронулся,
заставив всё съесть Еву. Было видно, что что-то гнетёт его ещё сильнее, чем раньше.
Поздно вечером он осторожно лёг на матрас рядом с ней. Долго ворочался, видимо обдумывая
дальнейшие действия, а потом виновато сказал.
- Ева, прости, если я причинил тебе боль. Я правда не хотел. Мне казалось, что тебе будет немного
легче, если мой вид не будет тебе постоянно напоминать о том, что я здесь так долго, что так жалко
выгляжу. Хотелось просто дать тебе хоть чуточку надежды. Я совсем не подумал, что у тебя будет
совершенно обратная реакция.
- Дело не в тебе Макс, - она повернулась к нему лицом, - ты очень хороший, добрый, ты правда
очень меня поддерживаешь. Просто мне больно от того, что ты здесь, что я здесь. Разве мы чем-то это
заслужили?
- Нет, не заслужили, - он отрицательно помотал головой, - никто не заслуживает несправедливости,
но тем не менее она повсюду. Разве ты этого не замечала, Ева? По-моему, надо просто дальше жить и
верить, что всё будет хорошо.
***
Почему ей так спокойно рядом с ним? Ева задавала этот вопрос себе много раз. Он действует на
неё каким-то магическим образом. Даже когда её страх достигает отчаянья, его касания снимают любое
напряжение. Он словно купол, накрывающий её от бед. С каждым днём всё сильнее она стала
осознавать, что хотела бы оказаться рядом с ним за пределами этой клетки, в обычной жизни. Быть
рядом с ним, ощущая его силу, его защиту, тепло его души и тела. Это её самое отчаянное желание.
Ева лежала и смотрела на движения его тела, методично поднимающегося на перекладине под
потолком. В нем совсем нет жира. Он так худ. Остались только мышцы, покрывающие его стальной
21
каркас. Как ему хватает сил? Откуда он берёт желание впитывать в себя жизнь? Она знала, что иногда
ему физически очень плохо. По утрам она видела, как его пошатывает: голод, нехватка кислорода,
нервное истощение. Но он не сдаётся.
Ева осмотрела себя – жалкое зрелище. Синева от ударов на теле почти уже не видна, но кожа
бледная и сухая. Ободранные руки с обломанными ногтями. Волосы повисли грязными сосульками.
Тело всё липкое от пота и грязи. Она была просто омерзительна сама себе. Ева нервно встряхнула
волосы руками и вздохнула.
- О чём задумалась? – Макс присел на колени перед ней.
- Да так...Чепуха…
Он пристально смотрел ей в глаза, она поняла, что бесполезно скрывать свои мысли – он видит их.
- Я устала от всего этого… Я есть хочу… Я хочу чувствовать себя в безопасности. Знать, что я не
умру завтра. Перестать бояться шума дверей. Я хочу чувствовать себя человеком, а не грязным вонючим
зверем. Я намыться уже хочу, в конце концов! – Ева не хотела плакать, показывать ему свою слабость,
но слёзы предательски капали, разбиваясь о бетонный пол.
Макс сел рядом, прижав затылок к стене. Немного подумав, он сказал.
- Ну, вообще-то у меня есть идея, как исполнить одно из твоих желаний. Я думал об этом и раньше,
но одному не удобно это осуществить. Вдвоём мы, возможно, справимся, - он приблизился к ней.- Я,
конечно, знаю ответ на этот вопрос, но всё равно спрошу. Ты сегодня очень голодная? Готова
пожертвовать едой?
- Ты что задумал? – Ева увидела огоньки в его глазах и её напугала авантюра, задуманная им.
- У нас есть вода, холодная правда. Но ради дела можно потерпеть. Через час примерно у нас будет
миска с едой - она больше по объему, чем мятая кружка, в неё достаточно воды набрать можно. Я
помогу тебе, я буду лить на тебя воду.
- А причем здесь пожертвования еды?
Макс крепко сжал челюсти, обдумывая что-то неприятное.
- Ты же знаешь, что здесь камеры. Эти подонки постоянно наблюдают за нами. Я не хочу
доставлять им удовольствие от просмотра на тебя. Они не смогут лишить нас последних капель
достоинства. Еда нужна, чтобы я смог залепить камеры.
Эта идея привела Еву в ужас.
- Ты понимаешь, что они сделают, узнав, что мы «закрылись» от них? Они не простят нам бунта.
- Не бойся! Я возьму всё на себя, - рука Макса нежно опустилась ей на затылок. – Убивать меня
они всё равно не станут. Если бы хотели – давно бы сделали. А к кулакам мне не привыкать.
Макс смотрел на Еву, ожидая её согласия, но увидев нерешительность в её глазах, он сказал:
- Не бойся! Считай, что это теперь и моё желание. Знаешь, насолить им лишний раз – самое
большое удовольствие! Мне надоело быть хомяком в их клетке. Я – человек! А последствия? Да будь,
что будет!
Решимость Макса поборола последние сомнения Евы. В душе она надеялась, что их поступок не
вызовет особой ярости, а желание намыться и привести себя в порядок было настолько сильным, что
22
затмевало страх. Да и сам Макс выглядел таким спокойным и беззаботным, будто бы его эта идея
совершенно не страшит.
- Ева, только…- Макс вдруг посмотрел на неё серьёзно и настороженно,- Во-первых, вода ледяная.
Ты готова?
- Думаю, что справлюсь. А что во-вторых?
- Тебе придётся раздеться, потому что сменной одежды нет, а в мокром ходить я тебе не дам, тебе
нужно будет согреться после холодной воды. Ты болела не так давно. Не подумай, что я хочу…
- Всё нормально, Макс! Не объясняй. Я готова.
Он понимающе кивнул.
*** Макс
Вот уже час я сидел и обдумывал план моего неподчинения. Я знал, что наверняка расправа надо
мной будет суровой. Лишь бы только они не тронули Еву. А за себя я не боюсь. Я не знаю, сколько нам
осталось жить. Но точно знаю, что остатки своей жизни я хочу провести не по их, а по моим правилам.
За стеной стали раздаваться привычные мне звуки: тихий разговор женщин на непонятном мне
языке, шум воды, звон посуды. А потом, как всегда, донёсся запах готовящейся пищи. Этот мучительный
момент я ненавидел больше всего. Запахи вызывали спазмы в желудке и головокружение. Никогда не
