— Я заплачу, — сказал Гоша, — сколько?

Я усмехнулся. И подумал. По негласному правилу после выполнения очередного задания полагался отпуск. От одной недели до одного месяца. Судя по всему, месяца на Георгия будет мало. Но в нашем деле главное начать, а потом война план покажет.

— Плата у меня простая, — сказал я. — Когда надо будет, я в любое время и в любое место вызываю тебя, и ты выполняешь то, что я тебе скажу.

— Надеюсь, убивать никого не надо будет? — в свою очередь усмехнулся Гоша.

— Не знаю, — честно ответил я. — И, кроме этого условия, ты полностью выполняешь все мои распоряжения. Идёт?

— Идёт, — секунду подумав, ответил Гоша.

Я заказал нам по кофе и по штруделю. Удобно откинулся в кресле.

— Рассказывай, — сказал своему новому знакомому, — всё и без утайки.

И Гоша рассказал всё и без утайки.

Жил он на юге Московской области. Было ему почти 50 лет. Его жена была моложе его на 10 лет, звали её Таня. У обоих это был второй брак, который длился уже 19 лет. Дочь Тани, Ларису, Гоша удочерил и воспитывал как свою. Она в настоящее время училась в МГУ, на факультете филологии. На выходные приезжала к родителям домой. Таня работала в администрации города, в архиве. Георгий в своё время был очень хорошим портным. Потом расширил бизнес — открыл свой цех по пошиву одежды.

С тех пор как дочка уехала учиться в Москву, отношения между супругами начали охлаждаться. Секс постепенно сошёл на нет. Гоша старался как-то вдохнуть жизнь в семью, но всё было безрезультатно. А потом случилось то, что случилось. Как в плохом анекдоте. Гоша вернулся из командировки на день раньше, не предупредив никого. Так получилось. Договор с партнёрами подписали в первый же день. Замечаний у них не было. Вот Гоша и рванул домой. Сюрприз сделать. Сделал.

— Я сначала даже не понял, — рассказывал Гоша мне свою до боли банальную историю, — не смог дверь открыть. Ключ в замке. Я позвонил, не открывают. А чувствую, что за дверь кто-то есть. Шорох какой-то, шёпот. Звонил, звонил в дверь. Всё без толку.

— И чем закончилось? — заинтересованно спросил я.

— Полиция приехала, — вздохнул Гоша, — жена не придумала ничего лучшего, как позвонить в полицию и сказать, что к ней в квартиру рвётся дебошир и угрожает убить. Сижу я на лестничной клетке с чемоданчиком и цветами, а тут наряд врывается. Бить, хорошо хоть, сразу не стали, документы проверили. И в этот момент дверь открылась, а оттуда мужичок вышел. А за ним Танюша моя. Мужик с её работы оказался, на 8 лет её моложе. Из соседнего отдела.

— А ты чего? — спросил я Гошу. — Морду кому-нибудь набил?

— А я чего? — вопросом на вопрос ответил он. — Я ничего. Мне противно стало как-то. Да и кого бить? Чтобы меня тут же оформили?

— Молодец, — похвалил я его, — мордобой никогда не помогал в решении проблем, а наоборот, усугублял. Благоверная-то твоя что сказала в своё оправдание?

— Сказала, что это я во всём виноват, — усмехнулся Гоша, — что я занят только своим бизнесом, тканями, сбытом. Что я своих работниц трахаю, а она света белого не видит. И что больше не может со мной жить.

— А ты, правда, работниц трахаешь? — заинтересованно спросил я.

— Да нет, конечно же, — отмахнулся Гоша, — мои работницы штаны и рубашки шьют. И почти все замужем. Я на работе делом занимаюсь.

— То есть ты за всё время своей жене ни разу не изменял? — спросил я.

Гоша задумался. Отпил из кружки, пожевал штрудель задумчиво.

— Было два раза, по пьяни, — наконец-то сознался он, — но это давно было. Года через три после свадьбы. С одноклассницей своей. Но потом чувствовал себя как последняя скотина и поклялся сам себе, что больше никогда ни с кем.

— И ни с кем? — спросил я.

— И ни с кем, — подтвердил Гоша.

— А ты говорил, что секс сошёл на нет, — продолжал пытать я своего нового подопечного. — Как долго это длилось?

— Полтора года, — покраснев, сказал Гоша.

— Сколько? — я от неожиданности чуть не поперхнулся. — Полтора года? Без секса? И чем ты занимался всё это время?

— Рукоблудил, — окончательно покраснев, пробормотал Гоша, — иногда. А так терпел. Таня говорила, что возраст у нас не тот, что уже не молодые. Что ей уже не хочется. Что менопауза скоро, а я к ней, как молодой кобель, пристаю. А её это обижает как женщину. Я поэтому-то сразу и не понял, что она мне изменяет. Просто в голову такое не приходило. До того момента, пока на лестничной клетке с ментами и её любовником не очутился.

— Хорошо, — кивнул я головой, — а что дальше было?

— А дальше Таня собрала вещи и уехала к своей новой любви, — вздохнул Гоша, — а я остался. Пару дней бухал. И тут Виолетта как раз в гости нагрянула. Если бы не она, я, наверное, с ума бы сошёл. Каждый день за мной, как за малым ребёнком. И вот к тебе отправила.

— Понятно, — протянул я. — А ты сам-то чего хочешь?

Спросил, хотя уже знал ответ. Ответ у всех, за редким исключением, был один и тот же.

— Я хочу, — помолчав, сказал Гоша, — чтобы всё вернулось. Любовь, семья. Чтобы было всё как прежде.

Я довольно крякнул. Открыл свой походный портфель, покопался в нём. Достал ежедневник, осторожно вынул из него изрядно потрёпанный листочек. Протянул Гоше.

— Что это? — спросил он.

— А ты разверни и прочитай, — ответил я, — это ответ моего первого подопечного на мой вопрос, что он хочет. Много-много лет назад.

Гоша осторожно развернул листочек. На нём корявым почерком было написано: «Я хочу, чтобы было всё как прежде». И ниже моя приписка: «Никогда».

Подошёл официант. Спросил, не хотим ли мы ещё чего-нибудь. Гоша не хотел. Я заказал себе ещё штрудель. Он в этом кафе не хуже, чем в Вене.

— И что делать? — спросил Гоша.

— Понять, — ответил я, — понять, что как прежде не будет. Никогда. И что тебе надо строить новую жизнь. Без предателей.

— Мне 50 лет, — задумчиво сказал Гоша, — не поздно ли что-то строить?

— Никогда ничего не поздно, — сказал я, — тем более в 50. Ты так говоришь, как будто тебе на кладбище. Твой дед во сколько лет умер?

— В 79, — ответил Гоша.

— Срок жизни сейчас увеличился, так что прибавляй смело ещё лет 5–10, — сказал я, — итого у тебя в запасе ещё лет 35 как минимум есть. По-моему, за это время можно не одну, а несколько жизней прожить.

— Ты думаешь? — спросил Гоша.

— Я знаю, — ответил я, — давай-ка посчитаем твои активы и распишем твоё поведение на ближайшее время. Но тебе надо будет полностью придерживаться моих указаний. Шаг влево, шаг вправо — и всё насмарку. Вопросы есть?

— Вопросов нет, — ответил Гоша, — только жена сказала, что ей ничего не надо от меня.

— Гоша, — наклонившись к нему, проникновенно сказал я, — твой случай не уникален. Такое было уже сто тысяч раз. Поэтому открой уши и слушай. Первое. Не называй её женой. Как угодно, но не жена. Можешь по имени. Можешь просто тварь. Она тебе не жена. Она предатель. Второе. Это она тебе сейчас сказала, что ей ничего не надо. Потому что у неё одно место чешется и бабочки в животе порхают. А завтра коллега выпнет её на мороз с голой задницей, и она сразу же прибежит делить всё, что нажито непосильным трудом. Так что давай, без сантиментов.

— Хорошо, — кивнул Гоша, — из недвижимости у нас трёхкомнатная квартира в Протвино. Дача в Калужской области. Машина записана на меня. И двухкомнатная квартира в Праге. На меня оформлена.

— То есть как на тебя? — удивился я. — А твоя половина не в курсе, что ли?

— Не в курсе, — ответил Гоша, — я её два месяца назад купил. Деньги на счёт упали по старому контракту. Я уж и не надеялся, что выплатят. Ну, я и решил вложить их в недвижку. Чтобы с женой на старость была заначка. Хотел ей к нашему юбилею подарок сделать. На 20 лет.

— Отлично, — обрадовался я, — и никому не говори про эту заначку. Живёт кто в квартире?

— Нет, — ответил Гоша.

— Надо сдать, — распорядился я, — чего зря простаивать будет недвижимость? Я дам телефон своего риелтора, Вадимом зовут. Запиши телефон. Две семёрки, три шестёрки, семёрка, три шестёрки. Но, кроме него никто про эту квартиру знать не должен. Это твоя финансовая подушка безопасности.