О Боже! Катя закрыла рот руками. Да что это с ней! Надо успокоиться. Он же был блестящим ловеласом, повесой. Она слышала невероятные истории о его любовных победах, которые все обсуждали. А она презирала людей, ведущих такую жизнь.

Слава был не такой. Он был заботливым, работящим. Он никогда не курил, да и пил вино и только по праздникам. Он был прекрасным отцом для Вики, а этот Алексей Владиславович уж точно отцом был бы никудышным! Успокойся! Не плачь!

Катя, как могла, успокаивала себя, приказывая не показывать эмоций, но слезы рекой потекли по щекам. Внезапная щемящая боль в груди вызвала невольный взрыв ее чувств, которые, казалось, все эти годы были спрятаны глубоко внутри. Старая рана открылась и вновь начала кровоточить. Из-за этого мужчины.

Мгновенно, она ощутила себя молодой. Однако желание снова любить и быть любимой, составлять с кем-то пару, обожгло сердце женщины огнем раскаяния. Как она может! Это было бы предательством по отношению к Славе. Ведь она так его любила! Но тут же другая мысль подала голос в сознании Катерины. А может, и не было бы? Ведь его нет уже 4 года. А она имеет право жить дальше и любить дальше?

Катя выключила воду и вытерлась полотенцем. Нет, она не будет больше думать об этом Алексее! Это просто абсурд. Он – человек, живущий в другом мире, в ином измерении. И дело здесь не в желании снова любить. Она просто не будет этого делать, и все. Вряд ли, найдется еще мужчина, который так на нее подействует. А этого, конкретного, она уже нейтрализовала у себя в сердце. Он не для нее. Она смирится и больше не будет о нем вспоминать. Молодая женщина надела сорочку и прошла в их с Викой комнату. Напряженная, словно натянутая струна, Катя легла в свою постель, и закрыла глаза, приказав себе спать.

Да, как же хорошо!.. Алексей лежал на кровати в модно обставленной спальне своей любовницы Алены и смотрел в окно. Молодая девушка же мирно спала у него на плече. Всем бы жить так, как он. За последнюю неделю мужчина только и делал, что гулял и развлекался по полной программе. Алексей даже улыбнулся собственным мыслям. Нет, конечно, утром он вскакивал с кровати и мчался на работу. Но, как только часы били 7 вечера, начинался целый хоровод развлечений: клубы, рестораны, казино, карты, женщины, вернее, женщина, Алена… Алексей еще раз чмокнул Алену в темечко. Друзья, дорогие автомобили, выпивка, снова карты… Да, жизнь удалась!

Алексей еще раз поцеловал Алену, но теперь уже он повернул ее на спину и запечатлел на ее губах страстный поцелуй.

– Мне пора идти, – прошептал он.

– Ммм, – Алена потянулась в постели и открыла глаза. – Как же хорошо нам вместе! Дорогой, может, останешься на ночь… Я израсходовала еще не все силы… – Она улыбнулась ему сонной кокетливой улыбкой.

– Нет, малыш, мне пора. – Алексей поднялся с кровати. – Завтра на работу. Ты же знаешь. Я должен поспать, а с тобой, боюсь, – Он посмотрел на нее взглядом, полным желания. – Я этого не сделаю.

Они поцеловались еще раз, долго и глубоко. Алексей пожелал своей женщине спокойной ночи и ушел: довольный и удовлетворенный жизнью.

Прошло две недели со дня приема в компании, а Владислав Владимирович до сих пор был не в силах поймать своего сына, чтобы хоть парой фраз с ним обмолвиться. Он был занят на работе, а потом на гулянках. Отец Алексея нервно ходил из угла в угол в кабинете Алексея. В конце концов, Владислав решил прийти к нему, чтобы поговорить и расставить все точки над «i».

Надо было что-то менять в этом разнузданном образе жизни сына, и, кажется, он знал, как намерен поступить. Эта идея, эта мысль возникла у него еще после праздника в компании. Он долго обдумывал ее и, видя, что сын совсем потерял чувство меры, отец решил вмешаться. Бог свидетель, он никогда этого не делал, и вот сейчас Владислав был полон решительности повлиять на Алексея. Может, в этом и состояла его ошибка? Может, надо было раньше начинать воспитывать сына? Да уж, усмехнулся он своим мыслям, похоже, отец немного опоздал. Но ничего. Он намерен все исправить, и ждать это уже не может. Владислав еще раз посмотрел на часы, стоявшие на каминной полке. Ничего, он дождется сына, когда бы тот ни вернулся.

Алексей в дорогом сером костюме без галстука и с растрепанными волосами вошел в холл своего трехэтажного особняка в половине третьего ночи. Он выглядел уставшим. Внезапно дверь его кабинета слева от входа открылась, и в дверях появился его отец собственной персоной. Алексей решил отвадить его.

– Отец, – сказал он устало, – Давай завтра поговорим.

Владислав, даже поздней ночью выглядевший опрятно и величественно, смотрел на сына непроницаемым взглядом из под полуопущенных век.

– Я жду этого разговора две недели, сын. – Его голос был тверд, как скала. – Ждать это уже не может.

Алексей посмотрел на отца более внимательно. Несмотря на разногласия из-за его образа жизни, ему в его воспитании было привито беспрекословное подчинение отцу в любой его просьбе. Поэтому, уставший и раздраженный, он последовал за ним в библиотеку.

Эта комната в особняке Алексея была выполнена в классической традиции с преобладанием коричневого цвета в мебели и красного в текстуре штор и стен. Сейчас, вместив в себя двух этих высоких и привлекательных мужчин, она стала казаться меньше в размере.

Алексей не стал проходить в комнату, оставшись в дверях. Он не намерен был продолжать этот ночной разговор долго. В конце концов, ему завтра, то есть сегодня, надо было вставать на работу. Владислав же встал у камина, который не работал летом, но тем не менее выглядел очень грозно. Он оперся о каминную полку и взглянул на сына. Тот в свою очередь с нескрываемым раздражением и усталостью взирал на отца.

– Что случилось? – спросил он.

– Лучше присядь. – Отец говорил низким и спокойным голосом, в котором слышалась сталь. – Разговор будет долгим.

– Я постою.

– Как хочешь.

Владислав, не отрываясь, смотрел сыну в глаза.

– Начну я сразу с самого главного. Леша, так больше продолжаться не может. Ты ведешь недостойный нашей семьи образ жизни…

– Стоп, стоп, отец. – Алексей перебил отца с заметным раздражением в голосе. – А я-то думал, ты хочешь похвалить меня. Офис уже строится, ты же об этом знаешь…

Отец поднял руку в ответ, одним этим жестом заставив Алексея замолчать.

– Не помню, чтобы я закончил говорить прежде, чем ты начал перебивать меня.

Глаза Алексея превратились в две льдинки. Он невольно сжал скулы, и на его шее заходили желваки.

– Я понимаю, – продолжал Владислав, – что та жизнь, которой ты сейчас живешь, никоим образом не располагает к хорошим манерам. И все-таки ты – мой сын. Так что потрудись сначала выслушать меня.

– Прости, отец. – Взгляд Алексея, хоть и раздраженный, все же обрел некоторую мягкость.

– Итак, – Владислав подошел к окну и повернулся от него лицом к сыну. – Если ты желаешь, я все же поздравлю тебя с этим проектом. Это – достойная работа, сын.

Алексей слегка наклонил голову в знак благодарности.

– Однако мое отцовское сердце беспокоится о тебе. Как ты живешь? Что это за пьянки, кутежи, карточные долги, которые вдруг стали появляться? Женщины, вино, деньги, льющиеся рекой у тебя из карманов… Ты думаешь, это то, что тебе действительно нужно?

Отец и сын смотрели друг другу в глаза.

– Я не узнаю тебя. – Продолжал Владислав. – Ты выполняешь свой долг передо мной в компании, это я должен признать, но я не только бывший руководитель, Леша, я – твой отец. И я не могу смириться с тем, что я вижу. Это кривая дорожка, а она не может вывести тебя в светлое будущее. – Взгляд Владислава стал тяжелее. – И если ты сам не можешь вновь выйти на прямую дорогу, тогда я помогу тебе.

Последовала пауза. Алексей хранил молчание, мечтая, чтобы этот, как ему на тот момент казалось, пустой утомительный разговор, наконец, подошел к концу, и он смог отправиться в постель.