Крестьяне начала, середины 16 века являлись людьми лично свободными. В Юрьев день они могли беспрепятственно покинуть обрабатываемые им земли бояр и дворян, и уйти к другому землевладельцу. Даже холопы (военнопленные обращённые в рабское состояние и являющиеся собственностью своего господина), самые бесправная часть русского населения, рассматривалась законом не как двуногая скотина, а как своего рода гражданами. Только одна княжеская власть могла лишить их жизни.

Кроме того существовал обычай, когда по смерти господина, все его холопы отпускались на волю. И что же? Подавляющее большинство из них, искали себе новых господ, вновь продавали себя в кабалу и в крепость. Ибо прожить в холопах было легче (!) нежели свободному крестьянину и посадскому человеку, которым нужно было кроме всего прочего платить подати. О холопе же, о его жене и детях, должен был заботится их господин.

Первые элементы крепостного права в России начал вводить в конце 16 века Борис Годунов, а окончательно закрепостили крестьян первые Романовы. Мало того до Годунова российское законодательство ограничивало закабаление крестьян. По законом того времени, русский мужик мог сам закабаляться или продавать в кабалу сына не более четырёх раз. В четвёртый раз, он, отпущенный хозяином на волю, зависел только от себя и продаться в кабалу не мог. Этот факт говорит о том, что институт холопства в России не был обременителен в 16 веке для крестьянина или дворового человека. В некоторых случаях человек мог получить вольную чуть ли не в наказание. Ибо тогда он сам был обязан содержать свою семью и заботиться о многочисленном потомстве. Жизнь лично свободных крестьян была в некоторых случаях, как это говорилось выше, более обременительной и тяжелее.

Мало того, боярский холоп, владеющий оружием и изъявивший желание выступить вместе со своим господином в поход, становился свободным человеком и попадал в разряд так называемых детей боярских. Впоследствии дети боярские стали свободным служилым сословием, прировненным к дворянам. Из всего выше перечисленного, становится ясно, что в России 14 – 17 веков, не было ни каких внутренних факторов и предпосылок для бегства крестьян и холопов на Дон. Где им ежечасно грозила смерть и мусульманское рабство, в связи чуть ли не ежедневными набегами на казачьи городки крымских и нагайских татар, черкесов и турок. Ситуация начала меняться в Смуту.

Но опять же, крестьяне не бежали на Дон. Часть их присоединялась к донским казакам находящимся в России и впоследствии некоторые из них отбывали на Дон с казаками как казаки. Здесь нужно пояснить, что в Смуту, не смотря на такие переходы на Дон, некоторого количества россиян, в государстве Московском в целом, отношение к казакам сложилось негативное, как к разбойникам и грабителям. Казачьи отряды в течении почти десяти лет опустошали русские сёла и города. У большинства населения казак ассоциировался с вором и разбойником. Именно в те годы были сложены не одна, и не две народные песни о их бесчинствах. Я позволю себе привести отрывок одной из таких песен:

По той же порошице

И шёл тут обозец. Ой, с Дону, ой, с Дону. Не мал, не велик, а семеро саней. Во первых то санях – Атаманы сами

Ой, с Дону, ой, с Дону. Во вторых санях – Есаулы сами

Ой, с Дону, ой, с Дону. А в четвёртых санях – Разбойники сами

Ой, с Дону, ой, с Дону.

Перейдя на сторону народного ополчения, казаки помогли изгнать из России и Москвы поляков, но одновременно захватили часть волостей, пытаясь там закрепиться. Изгнав поместных дворян, они по сути заменили собой это сословие и принялись собирать с крестьян оброк, не гнушаясь грабежами и разорением сёл и деревень. Целые волости пустели. А потому утверждать, что крестьяне бежали в стан своих притеснителей, абсурдно. На Дон в это время уходили шайки разбойников, давно отвыкших от сохи и хлебопашества, вытесняемые правительственными войсками. Большинство из них, привыкнув грабить не рискуя своими головами, остались в верховых городках, совершая разбойные набеги как на Волгу, так и на сопредельные российские территории. По требованию Москвы, и за невыполнение воли Круга, все эти воровские казаки были погромлены Войском Донским.

В 1627 г. атаман Епифан Родилов нанёс им поражение и взял приступом их городок. Все воровские атаманы, согласно Войсковому праву были казнены, а рядовые казаки нещадно биты батогами. Одновременно с войсковым атаманом, царские воеводы усилили натиск на казачьи разбойничьи шайки за пределами Войска Донского. Но смогли окончательно вытеснить или истребить их только к 1630 г.

Перелом в сознании российского населения в отношении казачества произошёл в 1641 – 1644 г., после взятиями казаками сильнейшей турецкой крепости Азова, одного из центров работорговли на черноморском побережье, и Азовского осадного сидения. Именно в эти годы казачество стало символом борьбы с извечным врагом Руси – турками и их союзниками: крымским и нагайскими татарами. Ещё одним из мощных компонентов, беспрестанно пополнявших ряды донцов в 16 – 17 веке, стали торговые и служилые люди русских украинных городов входящих в так называемую Засечную черту. Часть из них, бросив свою службу и поместья, уходили на Дон на весенне-осенний сезон, для совместного похода с казаками за зипунами, часть проживала на Дону по несколько лет.

Казаки встречали служилых и торговых людей очень благосклонно, так как все они были опытными бойцами и значительно усиливали боевую мощь Войска Донского. Царское правительство смотрело сквозь пальцы на уход служилых людей на Дон и практически ни когда не наказывало из за это. Их поместья, земли, а впоследствии и крестьяне, оставались за их владельцами. Их прибывание на Дону, так же рассматривалась как своеобразная служба. Во время правления Ивана Грозного, царь своим указом пересилил на Дон несколько сот городовых казаков, для укрепления Войска Донского.

Значительное обрусение казачества в результате его ежегодного пополнения россиянами, ещё больше укрепляло в из сознании идею защиты Руси и православия. Тем более, что у многих казаков в русских украинных городах находились семьи. Эти семьи, даже если казаки были уличены в «воровстве», не подвергались гонениям. Даже когда Войско попадало в опалу по воле Михаила Фёдоровича и его отца патриарха Всея Руси, казаки оставались верными союзниками Москвы.

Параллельно с усилением Войска Донского, за счёт россиян, шёл другой процесс. Оно пополнялось нагайцами, крымскими татарами, турками, горцами Кавказа, персами. Казаки принимали в свои ряды всех, кто был готов сражаться с ними бок о бок, против их врагов. Причём, в отличие от турок, нагаев, и крымцов, они не требовали отречься их от своей веры. В столице Войска Черкасске, существовала даже станица Татарская, в которой жили казаки мусульмане. Следы этих пришельцев можно и сейчас найти, изучая казачьи фамилии, которые говорят сами за себя: Татариновы, Калмыковы, Нагаевы, Грузиновы, Черкесовы, Евреиновы и так далее. Представители всех этих народов и стали теми «кирпичами» из которого выкристаллизовалось Войско Донское.

Казаки хутора Средне Митякинского. Слева сидит Беляев Яков Акимович. Фото из домашнего архива автора книги.

Первое упоминание о донских казаках в российской истории мы находим в 14 веке, в « Русской летописи по Никоновскому списку 7, с 338 рукописные ряды», записанное архимандритом Антонием. В нём говориться, что донские казаки из городков Сиротин и Гребни, узнав, что князь Дмитрий Донской собирает войска борьбы с татарами, поспешили ему на помощь и поднесли на кануне Куликовской битвы священные дары: икону —хоругвь Донской Богородицы и образ Богородицы Гребенской: « того ради последи прославился образ Пресвятые Богородицы Донской, зане к Великому Князю Дмитрию Ивановичу Донские казаки, уведавши о пришествии в Междуречии Дона и Непрядвы, вскоре в помощь благословенному Великому Князю и всему православному воинству на побежденье нечестивых агарян вручили».