– Я в комментарии не хожу, а надо бы. Если черно-белое изображение, то это я в семнадцать лет. Посмотрю, скажу точнее. Да, – это я. На другом фото, я стою за тобой.

– Здорово. Становится все интереснее

– Ты что имеешь в виду?

– Ну, то, что мы на одном фото, а я кроме Анатолия никого не помню. Точно амнезия, какая то!

– А вдруг в сознании что-то щелкнет, и ты все вспомнишь. Бывает же такое?

– Всякое бывает. Но сейчас в моей жизни, к счастью, нет никаких особых потрясений. Скучновато мы начали жить, – «нет романтики, и пропал у нас духа авантюризма», – стареем!

8 апр. – Я уже тебе писал, что фотопортрет «незнакомки» вызвал у меня повышенный интерес и породил ряд ассоциаций, которыми, если позволишь, поделюсь с тобой.

– Действительно если на фото взглянуть мельком, то первое впечатление такое, что в этом лице нет ничего лишнего. Оно поражает чистотой и практически совершенно. Подобного лица видеть раньше, мне не приходилось, здесь и все составляющие элементы гармонируют друг с другом. Не буду вдаваться в детали.

Более внимательное изучение фото показывает некоторую напряженность и даже некоторую надменность взгляда, как бы осуждающего того, кто перед ним находится с высоты своего положения. Может быть, это впечатление сложилось из-за того, что взгляд незнакомки на фото направлен в сторону и сверху вниз.

Приходила на ум и другая аналогия, наподобие того, что фото «незнакомки» сделано перед свадьбой красавицы, и будто бы свое согласие на эту процедуру она дала, но ничего хорошего от нее она не ждет (бывает и такое).

Возможно, окружающая действительность или недостойное поведение людей из ее окружения, вызвали ее возмущение и презрение, и, несмотря на это, признаки благородства характера, проступают на ее, несомненно, красивом лице. Одним, словом, от портрета веяло, если не зимней стужей, то прохладной осенью, и он порождал больше вопросов, чем ответов.

Расскажу тебе короткую историю, приключившуюся со мной по этому случаю, когда по молодости за красоту я иногда принимал внешнюю оболочку.

Niccolo Jommelli – Requiem

В студенческие годы, в возрасте примерно двадцати четырех лет, я познакомился с девчонкой лет шестнадцати-семнадцати с необыкновенно правильными чертами лица. Она чем-то напоминала мне собирательный образ Марии Магдалины из многочисленных известных картин встречи Иисуса с Марией, где Иисус, «плетет» ей басни, а она внимательно его слушает. Такое же, как на фото незнакомки, у Марии было безупречное по очертаниям лицо, темные волосы, красивый носик ну и все остальное. Само собой мне, как и Иисусу, тоже захотелось с ней побеседовать наедине без Марфы или других посторонних. И я решил пригласить ее тоже на тайную «вечерю» в свою студенческую «келью».

Мало кто из нормальных людей не попадает под магическое влияние красоты. Попал под ее воздействие, причем достаточно быстро, и я. Мы склонны приписывать красоте такие достоинства как благородство, доброту, ум, ну и все остальное, что лучшего можно найти у людей. Прошли полчаса или час нашей «тайной» вечери, но беседа с «Марией» почему-то не клеилась. Никаких общих интересных тем не находилось, хотя к тому времени я уже заканчивал лингвистический «Университет» и кафедру Всеобщего языка, где стяжал неплохие отметки по этому предмету и имел определенные навыки ведения бесед с «девами» почти что неземной красоты.

Прошло еще некоторое время и когда слова закончились окончательно, я подумал, что может другой диалект Всеобщего, под названием «прикосновение», позволит нам обрести хоть какую-нибудь общность взглядов и интересов. Но не тут то было. … Хоть я и не предпринимал сколь-нибудь активных действий, способных вызвать подобную реакцию, эта девушка, шарахнулась, как от захворавшего проказой.

Странно, – подумал я, – именно в таком возрасте подобный диалект «Всеобщего» и представляет наибольший интерес для двух сторон. Не тогда же, когда «собеседникам» стукнет лет по сто! А может в том молодом возрасте, все же из-за недостаточного образования и практического опыта, мной часто допускались серьезные ошибки? Находясь даже уже в более зрелом возрасте и накопив приличный практический опыт, я так и не сумел для себя однозначно ответить на этот вопрос. Хотя сейчас мой интерес к этой проблеме носит чисто умозрительный характер.

Во Львове, который мне приходилось посещать многократно, есть знаменитое старинное польское Лычаковское кладбище. Как и все католические кладбища, оно интересно своими надмогильными памятниками-склепами. Так вот там, на могильных склепах в изобилии установлены статуи скорбящих дев и тоже неземной красоты. Примерно нескольких часов неторопливой прогулки между рядами склепов и статуй, позволяют надежно выбрать любую из них по своему вкусу. Внешне образ моей девы «Марии» порождал умиротворение и спокойствие, и от него веяло материнским теплом и блаженством.

Однако первое прикосновение к богообразной «Марии» повергло меня в состояние, близкое к шоковому. Мне показалось, будто я оказался в могильном холоде гранитного склепа или прикоснулся к мраморной статуе. С той поры я и к красоте подхожу с опаской. Может быть, по этой причине я столь тщательно рассматривал этот фотопортрет незнакомки.

7. апр. – Люда, к сказанному хочу добавить, что именно этот образ «незнакомки» с фото, породил еще несколько своеобразных полумистических видений и ассоциаций.

Одно из них реалистично, но связано с впечатлениями автора еще из периода его студенчества и перекликается с сюжетом романа Фейхтвангера «Гойя, или тяжкий путь познания», который оказал на него сильное впечатление в юности. Относительно ассоциаций, возникших в связи фотопортретом незнакомки, приведу их чуть ниже, в виде коротких рассказов на сон грядущий.

Иногда подумываю, не податься ли мне в ополчение на Донбасс, где сейчас происходят драматические события. Романтики там точно нет, но там есть дух борьбы и товарищества, а это чувства хорошие, и мне последнее время их явно недостает.

8 апр. – Придумаешь такое! Никакого Донбасса. А может еще, какое-нибудь занятие себе найдешь, – может, огород на даче перекопаешь? Толик твой друг, наверное, уже работает на даче. Разговаривала с ним по скайпу, оброс как Циолковский.

А память это такая штука, в любой момент может вытащить из «ниоткуда» то, чего не надо, а что необходимо спрячет глубоко. Так что, посмотрим, что будет происходить, остается ждать!

– Толик не только работает на даче, он там постоянно живет, как отшельник. Особенно там «интересно» в морозы. Из-за отсутствия отопления вода в доме замерзает. Мы спасались вкусными и полезными напитками. И еще возле его дачи зимой собираются все брошенные дачниками коты. Их там великое множество. Был один по имени Степан, очень интеллигентный субъект. Я ему потом все время привет передавал. А сейчас он мне почти не пишет, – совсем одичал. (Нет, не кот Степан, а Толя, конечно).

– На даче хорошо в любую погоду, даже в осенний дождь, а если еще и тепло, то супер! Я очень люблю землю, и работать на ней люблю. Просто сейчас у меня этого нет.

10 апр. – Ну вот! И ты уже чаще начала употреблять главные слова из словаря Всеобщего. У меня тут появился какой-то призрачный образ «незнакомки». Припомни, в то время когда мы познакомились, ты в образе рыжей, энергичной девчонки не была? Что-то у меня мерещится, а может это из моих сновидений, или из параллельной реальности.

Рассматривал ваше семейное фото. Ты там маленькая, но узнаваема, и такая симпатичная, глаза не поддаются описанию. Сейчас глаза, как подменили. На маму не походишь совсем. Но я и мамы твоей не припоминаю, хотя ты говоришь, что мы жили рядом. По фото, мне кажется, что ты, брюнетка, а не рыжая. Рыжих я всегда опасался, они коварные «бестии». Хотя Светлана из соседнего селения Лозового утверждает, что я мог, был быть знаком с Верой Р., у которой были бесподобно-красивые вьющиеся рыжие волосы.