Смущенье Поворот головы, и смущенье твое, отсвет нежной груди и плеча, и упавшую прядку, – я не смог целовать сразу и сгоряча. Лишь ладоней твоих, я касаюсь губами украдкой. Поцелуй Обмирая с тобой… На губах замирая. В дыхании яблочном сладком. Твою влажность как плен ощущая. Выпивая до дна без остатка… Первая любовь Стройность ног и платье тонко. Спиц сверканье в блеске дня. Рассмеялась вдруг ты звонко, вспомнив радостно меня. Рассказав своей подружке, лихо шляпку заломив. Как я целовал веснушки, пересчитывая их. Её сон Засыпаешь словно лето, сложив свои пальчики, пахнешь свежестью зари, солнечными зайчиками, ароматом диких трав, ягодной поляною и прохладою дубрав, и росой алмазною. Талисман Невзирая на угрозы от родителей к тебе, ты бежала по дорожке, словно по моей судьбе. Торопливая, босая, невесомая как тень, легким бегом увлекая, в разгорающийся день. Вдруг застыла в изумленье, тронув жаркую ступню. Это милое мгновенье талисманом сохраню. Летний дождь Наконец-то мы дождались этой встречи! Летний дождь, нас накрыл, и мы прижались, унимая свою дрожь. А причина моей дрожи не от капель дождевых, а от нежной твоей кожи и кудряшек золотых. Я спрошу, тебя вдыхая. – Отчего же ты дрожишь? Обниму, оберегая. – Никуда не убежишь! До встречи До встречи! Моя девочка! До встречи! До жаркого дыхания на плечи, до слов, не засыпающих в ночи, до губ твоих. До тающей свечи, в рассвете сладостном и утреннем тумане. В стремительном – и сон и явь – обмане. До дрожи – вмиг проснувшихся ресниц, счастливого сияния двух лиц. Дыхания, единого с зарей. До тайного сближения с тобой. До чашки кофе на моих ладонях, тебе несущих, аромат сегодня. До первого горячего глотка и солнечного света у виска. До невесомого и легкого касанья – твоей руки – в минуты расставанья. Запреты
Майский ветер, облака, солнца – круглые бока, утомленное сверканье глаз, и жаркая щека. Твое легкое дыханье, и горячая рука. И запрет на все желанья бьет прохладой у виска. Качели Шум берез и запах ели плеск волны и скрип качели. Погружение в мечты первозданной красоты. Лето, сумерки, желанья, и тревоги ожиданья. В мастерской Холсты, палитры, краски, краски… На стенах, на полу; вдоль них… Грустят картины взрослой сказки, и я грущу, касаясь их. Кисти мазок, густой и яркий, тончайший штрих карандаша. На маки, вспыхнувшие жарко, легла росой твоя душа. Вот чей-то взгляд, а здесь – ромашки, там – избы в синеве снегов. И лета зной, и день вчерашний, с вечерней прелестью лугов. Этюдники, мольберты, рамы, и мягкий свет, и аромат, сливаются волшебной гаммой. Меня тревожат и пьянят. Холмы, сбегающие к речке, и сумеречность дальних гор, и лист осенний на крылечке, и парковых аллей узор. Здесь все пронизано мечтою. Усталым странником спешу, в тот хрупкий мир. Где лишь тобою, одной тобою я дышу… Снегири Вьюжит, кружит февраль, будоражит, и солнечным светом, заливает в полнеба – лицо побледневшей зимы. Потеплевшей надеждой. И все более ранним рассветом. Так еще невесомо – лишь дымка желанья! В ясный полдень почувствовать запах весны! Снегири – на холодной заре – встретят солнце малиновой грудью. В потускневших снегах, оплывают метельные дни. И волнующий звук! Осторожной и робкой капели полудня – нам напомнят о смутной любовной тревоге. Рассыпающей в наших сердцах золотые огни. Зазнобе С первым снегом тебя, мой февраль! Заплутавший в любовной метели. Посмотри за окно, в снежных звездах кружась, наши сны с облаков прилетели. Незабытые дни той зимы, телефоном звенящие ночи, корешки недочитанных книг, и стихи из сплошных многоточий… Первый чай. Ты же помнишь? Тогда, я поставил бокал твой на блюдце, с осторожностью, как никогда, и заставил тебя улыбнуться. Так близки были руки твои, так волнующе близок твой профиль. И дыханием «Нет», а ресницами «Да»… Чайной ложечки звон. А напротив, за окном на морозном ветру, снегири на ветвях заалели. И февральского солнца, дымящийся диск – над дрожащей от снега аллее. Мы о чем говорили тогда? Я смотрел на тебя и касался, только взглядом, припухлости губ… И мой голос внезапно менялся. Мы о чем промолчали тогда? То на «ты». То на «вы» вдруг сбиваясь, что мы здесь не одни, в диалоге забыв. Во внезапности чувств забываясь. С добрым утром тебя! Мой февраль, утонувший в любовной метели. Посмотри. Видишь? Там в небесах – белый снег, для луны мягко стелет. |
