Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Однажды

Жизнь такова – однажды станет все ненужным:
мечты несбывшиеся, ожиданий свет,
что выживать и верить заставляли годы долгие, —
все потеряет смысл, все превратится в пустоту,
которой тоже – нет…
Жизнь такова – однажды просто прошлым
все обернется, – даже зеркала
вдруг станут лгать, отчаянно показывая
то отражение, что сохранили
годы многие назад…
Жизнь такова – однажды лишь воспоминаниями
заставит жить, – без будущего, просто – каждым днем, —
без права на мечты, – за их ненужностью,
любя лишь то, что есть и что подарено нам было
коротким слишком и – нелепым, часто, – сном…

Черепаха

Снова солнце в упаковках золотистых,
одинаковых, – нам лето раздает…
и – в саду запущенном – проснулась черепаха,
потерялась в зарослях – и бродит по нему, —
суетливыми кругами выход ищет —
из приюта зимнего спешит туда, —
где деревья апельсиновые в цвете,
где свободно и где жизнь – не пустота, —
зимняя, засохшая, слепая..
Суетливыми нелепыми кругами
черепаха ищет путь в тот мир,
где придется от ежей под панцирем скрываться,
за камнями прятаться от змей,
где не знает – утром суждено ль проснуться —
иль – последним станет будущий рассвет,
пусть опасен мир там, за плющом садовым —
но – его роднее сердцу черепахи – нет,
и – не будет: каждый год в то время,
когда солнце в упаковках золотистых,
одинаковых нам лето раздает —
черепаха суетливо мир свой ищет —
пусть – со змеями, ежами, но – ее…

У меня все по-прежнему, папа

У меня все по-прежнему, папа, —
я все также тебя не люблю,
и день за днем перелистывая, —
нОшу, что дал мне – тяну…
Я больше не виню тебя во всем, что было,
и в том что есть – никто не виноват,
вид делаю, что все давно простила, —
но, – доказать пытаясь, как ты был не прав, —
не зная, там, где ты сейчас —
способен слышать чувства?
и радоваться? – или ты там просто – есть..
и – все с такой же ненавистью смотришь
на бытие мое, не признавая права – жить, —
мое, – и право быть счастливой, —
лишь потому, что я не та, кем быть должна,
и потому, что я не тех любила,
не с теми говорила иль – жила…
и потому, что для тебя была я глупой,
никчемной и – ненужной никому.. —
ты убеждал меня, хотя и знал – неправда,
ты рушил жизнь, ломал судьбу мою..
Но – больше не виню тебя за все, что было,
жалею лишь, что я – по – прежнему – раба
твоих изысканных ошибками учений,
противиться которым не смогла,
надеясь, что когда-нибудь, однажды,
ты просто станешь папой – хоть на миг —
меня обняв, не будешь требовать удачи
во всем и – совершенства – на двоих…

«…отчего есть – будущность и нет – прошлости?..»

…отчего есть – будущность и нет – прошлости?..
…отчего смех чужой все чаще звучит – пошлостью?..
почему уже не радует закат, – красносочный,
словно – лопнувший от зрелости гранат?
оттого, что – годы – и – уже не стать поэтом,
музыкантом, и художником – не стать:
в жизни так бывает – все завяло и – уныло,
когда сушит жаждой новое, – но —
без возможности – начать,
когда звезды улыбаются ван-гогово —
а не с неба темного загадками чужими,
и – милее тишина становится, —
заменяя радость быть с родными…
но – не подавайте беспощаде лет —
пусть богата будет судьбами иными, —
будущность граната все же есть —
наслаждением раскрасить чью-то,
столь беззвездную и серую унылость…

На древний мяч похожий камень

На пляже, все еще зимой опустошенном,
средь миллионов серых и безликих, – как и он, —
скучал – на древний мяч похожий – камень —
обточенный до совершенной круглости, – волной…
Он – в грусти – времена листал: когда скалой зубастой
пугающей всех тех, кто покорить ее желал, —
жил, на обычный мир взирая – с высока и – гордо,
камней, чьи судьбы были там, внизу – не замечал…
Во времена далекие все было просто:
он жил величием своим, не думал, что земля,
однажды и его состарить сможет,
где – трещины послав на лик его, где – языки огня…
Он вспомнил день, когда от гордости очнулся:
волной холодной омываем, где- то – в глубине морской,
не видя ни вершины собственной, зубастой,
ни леса, ни столетиями окружавших мелких гор…
Состарившись, он превратился в просто камень,
такой, как все: что жив еще, но – не способен ни на что,
лишь вспоминать величие былое,
грустить, рассказы глупых слушая вокруг него…
Он с каждым годом становился меньше,
все ближе – к берегу, и об одном мечтал:
однажды, наконец, – исчезнуть, —
волной быть сточенным в ничто, пропасть…
Но, выброшен на пляж волной капризной,
средь миллионов серых и безликих, – как и он, —
скучал – на древний мяч похожий – камень,
когда рук человеческих почувствовал тепло…
Забыв о прошлом, камень удивленно
смотрел на шумность, и людей – вокруг,
пока его несли куда-то человеческие руки,
но, оказавшись в доме человека, понял он – замкнулся круг:
на полку водружен, он гордо слушал,
сколь совершенны формы и цвета его,
хотел поправить говорящего – таким не Богом создан, —
но, – передумал тайны раскрывать былого своего…
Он снова величаво – с полки —
смотрел на мир внизу, когда вдруг снова загрустил:
ведь не узнают никогда те серые и глупые
на пляже камни – кем снова стал и где живет он,
гордиться же – без этого – на древний мяч похожий камень, —
как не пытался, но – причин не находил…
Грустил на полке книжной старый камень,
что некогда зубастой неприступной был скалой:
мечтал на пляж вернуться к столь же серым и безликим,
им рассказать, что столь он совершенен,
что даже человек его забрал в свой дом…
3
{"b":"534977","o":1}