2-й день нашего пребывания в воспетой в мечтах Франции можно охарактеризовать следующей фразой: «лучше б я умер вчера!»

Утром выяснилось, что я охрипла. Моей жалкой попытке оправдаться, что я не пила и не курила, никто не поверил, поскольку остальные судили по себе. О том, что происходило в Сентрале минувшей ночью, мы узнавали частично со слов участников пьянки, а частично, руководствуясь собственными впечатлениями. Повеселились они на славу, то есть до утра. Что там у них происходило в точности, мне никогда не узнать, потому что никто из народа этого полностью не помнил. Сначала компашка, состоящая из Никотина, Ольги и Вересова, гуляла вокруг Сентраля, потом, то есть где-то в 2 часа ночи, ребята вломились к нам в комнату (мы как раз только что пришли) с 2-мя бутылками пива. С воплями «это вам, девчонки!» они грохнули пиво на столик, и, пропустив мимо ушей наши уверения, что мы пива не хотим, так же стремительно удалились. Ольга к тому времени уже где-то отдыхала, может быть, даже в своей комнате, история умалчивает, а вот Вересова с Никотином мы слушали аж до 6 утра, безрезультатно пытаясь заснуть.

В коридоре то и дело кто-то падал и матерился, единственный француз, имевший «счастье» жить на том же этаже, тоже матерился и в отчаянии грыз подушку, я проклинала все пьянки, которые есть и еще будут…

Короче, утром всем было хорошо. Первым делом к нам пришла Катя с сумкой, где хранились остатки водки, уцелевшей после вчерашнего. (А у нас ведь впереди был еще Лион и горы…!) Времени было в обрез, нас уже ждали остальные, и поэтому Катя ограничилась одной короткой, но емкой фразой: «Водку надо спрятать от ребят, лучше всего у вас». Спрятав НЗ, мы, как прирожденные заговорщики, присоединились к остальным и под предводительством Робина двинули в Город Своей Мечты.

Для тех, кто не знает, что первым делом нужно делать, оказавшись в Париже, поясняю: бежать в Российское Посольство за деньгами спонсоров! Что мы и сделали. Мгновенно опознав монументальное бетонное здание в самом конце 16-го округа, наша тусовка тут же стала ломиться в первую же дверь с криками «пустите в Россию!» Там на доходчивом русском языке нам посоветовали идти куда подальше, потому что ни про какие деньги они не слышали и слышать не желают. Робин на это ответил: «Ну ладно, тут еще один вход есть», и мы потащились к этому второму входу, предварительно повиснув на посольском заборе, чтобы запечатлеть этот исторический миг для потомков. Через 2 часа выяснилось, что деньги нам должны были дать вообще в другом месте, это снимало проблему, и все облегченно вздохнули, потому что теперь могли заняться нормальным туризмом.

Знаменитая на весь мир Tour Eiffel, честно говоря, производит впечатление! Особенно снизу, когда смотришь вверх так, что шею начинает ломить: все эти хитросплетения метровой толщины железных прутьев, издалека кажущихся легким кружевом, уходят куда-то ввысь, и вообще создается противоречивое впечатление чего-то очень легкого, но монументального. На уровне первого этажа красовалась неоновая надпись, если верить которой, до начала 2000 года оставался 831 день.

Уже наверху, геройски преодолев весь путь до 2-й площадки на своих двоих, мы разбрелись по сторонам света и сувенирным лавочкам. Женька умудрилась отбиться от остальной толпы, и когда нашлась, рассказала о своей милой беседе с охранником. Прикол заключался в том, что в самый разгар беседы, ведшейся на французском, к Женьке подошла пара здоровенных бритых амбалов в цепях и с ходу на нормальном русском поинтересовалась: «Девушка, он вас обижает?» Женька выпала в осадок, но все же сказала, что нет, не обижает. На что амбалы ответили, что если вдруг кто начнет обижать, они придут и с этими… (непереводимый фольклор) разберутся. В итоге выяснилось, что это минская братва на каникулах.

Я медленно (иногда – рывками) перемещалась по периметру смотровой площадки и любовалась живописными видами парижских крыш и изгибом Сены с бесконечными мостами, уходящими к горизонту… Сразу же вспомнился Виталик, сражающийся сейчас с Люберецким ОВИРом на предмет выдачи загранпаспорта. Если все пойдет хорошо, в следующем сентябре он будет, как мы сейчас, стоять здесь и не верить, что все это не очередной сон… и дней до 2000 года останется на 365 меньше.

Ребята тут же захотели плюнуть с «Эйфелевой башни на головы беспечных парижан»1 – и, видимо, плюнули, потому что вид у всех был очень довольный. Да, Париж с высоты птичьего полета, это что-то незабываемое! (хотела бы я быть птицей, чтобы летать сюда каждый день)

Ну ладно, хватит травить душу.

Вернувшись вечером в Сенраль, мы стали думать, чем бы еще заняться. В результате занялись мы тем, что отправились ужинать к Илье, который сам по доброте душевной нам это предложил. В первый день нас было всего трое – Катя, Женька и я, что не помешало нам в момент умять весь недельный запас еды Ильи. На следующий вечер на наш сытый хохот пришел Никита. Ужины начинали входить в традицию…

Где-то к середине недели в результате хронического недосыпа мы отмочили следующую фишку (чтобы в 8—30 утра не идти на какую-то нудную встречу в Сентрале): перевесили наши таблички с номерами комнат на двери 2-х оставшихся на этаже французов (остальные сбежали, как только тут поселился Илья), а остальные жутко перепутали. Вот будет потеха, когда Sebastien начнет к нам ломиться с утра пораньше! – потирая руки, радостно думали мы…

Утром произошло чудо, то есть Себ не купился на провокацию и вломился куда положено. На наш удивленный вопрос, как он нас нашел, он ответил, что русские такое проделывают каждый год, а где кто живет, он наизусть знает. Вот черт!

Но потом настал наш черед прикалываться над Себастьеном, когда он взвалил на себя нелегкую задачу сводить нас в Лувр. Всю дорогу он только тем и занимался, что бегал из зала в зал, сбивая нас в общую кучу (ага! Понял теперь, каково нам было с вами в Москве!) и отчаянно матерился. Сонный народ, добитый мировыми шедеврами и полчищами туристов, тут же снова разбредался кто куда, в основном по мягким банкеткам. Потом он отправился с Катей покупать ей новый фотоаппарат взамен старого, забытого накануне в метро. Короче, намаялся он с нами, бедняжка. (это еще что! Никита как-то раз забыл в вагоне метро ролики, так его подруга на следующий день их нашла, причем там же, в вагоне)

Как показывает практика предыдущих поколений, всех приезжающих русских студентов обязательно водят на французские предприятия с ознакомительной целью – показать sur place достижения западной техники и развитого капитализма. И все шло по накатанной до прошлого года, когда группу очередных бауманцев решили повести на экскурсию на RATP, то бишь во французское метро.

Однако одного фактора принимающая сторона легкомысленно не учла – в составе делегации был некто Гриша…

Ну так вот, картина маслом: окончание визита, все собрались в операторской, откуда ведется управление всей разветвленной сетью поездов, светофорами, станциями и прочей техникой. Пульт управления полетом, одним словом. Важный дядька (какой-то большой шеф всего этого хозяйства) увлеченно рассказывает народу о том, как это все работает. Народ не менее увлеченно слушает (хотя зверски хочет спать).

И тут некто Гриша, оказавшийся, как назло, у небольшой и, в общем-то, неприметной приборной панели, висящей на стене, задает сакраментальный вопрос – «а это что за штука?», одновременно опуская небольшой рычажок вертикально вниз…

Реакция важного дядьки была молниеносной: он пулей продрался сквозь ничего не понимающую толпу и буквально на лету перехватил этот рычаг, вернув его в исходное положение. Лицо его стало серым, как прошлогодний снег. Как потом выяснилось, Гриша играючи чуть было не обесточил все парижское метро…