Я горячо надеялся, что Элин поверит этой версии, поскольку на самом деле собирался сделать все совершенно иначе. И это, конечно, было куда более опасно. Потому что очень скоро кое-кто узнает, что его надули, начнет вопить, и мне хотелось бы знать, кто будет это делать. Но вот Элин при этом должно оказаться как можно дальше.

- Заляжешь на дно, - задумчиво повторила Элин. - А может быть, мы для начала поедем в Подкову?

- Это мысль! - засмеялся я. - В Подкову мы сейчас и поедем.

5

Очень, очень давно, когда боги ещё были молоды, Один, великий северный бог, разъезжал на своем коне по всему северу. Однажды его конь споткнулся и потерял подкову. Она упала в Исландии. И, должен сказать, прекрасно сохранилась.

На самом деле Подкова - это скалистое образование соответствующей формы шириной примерно две мили. Внутри растут деревья, очень густые и высокие для Исландии, потому что защищены от ветра со всех сторон. Никто и никогда не остается здесь на ночь: туристы боятся, а исландцам это ни к чему. И, самое главное, Подкова находится далеко от основной дороги и случайные люди там не появляются.

У нас с Элин в Подкове было постоянное место. Мы въехали в узкую горловину долины и разбили лагерь под скалой. В путешествиях мы с Элин любим комфорт, поэтому не только оборудовали спальные места, но и расставили стол и стулья. Пока я этим занимался, Элин готовила ужин: жарила ростбиф. Говядина - это роскошь для Исландии, но мне слишком быстро надоедает баранина.

Было очень тихо и почти тепло, мы со вкусом поужинали, пили виски и болтали о всяких пустяках. Думаю, нам обоим одинаково хотелось хотя бы на время забыть обо всех проблемах. К тому же в Подкове мы провели немало счастливых дней, а воспоминания тоже успокаивают и отвлекают.

Помимо всего прочего, я придумал, как мне избавиться от Элин. Если она не согласиться уехать к отцу сама, то придется на рассвете потихоньку улизнуть на машине, оставив ей пару банок консервов и бутылку воды. С этим она продержится пару дней, а потом кто-нибудь из туристов отвезет её обратно в цивилизацию. Конечно, она ужасно разозлится, но зато останется цела и невредима.

Мне нельзя было ложиться на дно ещё и потому, что я собирался стать подсадной уткой, сделать из себя приманку. Элин тут была совершенно лишней.

- Алан, почему ты ушел из Отдела? - вдруг спросила Элин.

Я чуть было не поперхнулся виски.

- Я разошелся во мнениях с начальством.

- Со Слейдом?

- Да, но я не хочу об этом вспоминать.

- Будет лучше, если ты мне расскажешь. Нельзя держать все в себе.

Я даже развеселился.

- Элин, ты понимаешь, кому ты все это говоришь? Тайному агенту на государственной службе! Я ведь давал подписку о неразглашении.

- Это ещё что такое?

- Если узнают, что я все разболтал, остаток дней я проведу в тюрьме.

- Ах, это! - небрежно заметила она. - Мне можно, это не считается.

- Объясни это сэру Дэвиду Таггерту, моему бывшему начальнику, посоветовал я. - Я и так уже рассказал тебе слишком многое.

- Тогда почему бы не рассказать все? Ты знаешь, я не болтлива.

- Знаю. Но тебя могут заставить говорить. А я не хочу, чтобы ты страдала.

- Кого же мне можно опасаться?

- Слейда прежде всего. Ну, и есть ещё один тип, которого зовут Кенникен. Вот встречи с ним я хочу меньше всего.

- Если я когда-нибудь и выйду замуж, - неторопливо сообщила мне Элин, - то только за мужчину, у которого не будет от меня секретов. Учти это, Алан.

- Ты думаешь, что если о неприятностях рассказать, то их станет меньше? Вряд ли в Отделе тебя поймут правильно. Власти не считают, что анонимное признание облегчает душу, и очень косо смотрят на психиатров и католических священников. Ладно, расскажу тебе кое-что, но не самое опасное.

Это было в Швеции. Моей задачей было проникнуть в агентуру КГБ в Скандинавии. Операцией руководил Слейд. Кстати, он очень умен, хитер, коварен и, главное, любит побеждать. С враждебной стороны операцией руководил человек по имени Кенникен, и я довольно быстро нашел к нему подход. Для него я был Стюартсеном - шведом скандинавского происхождения, путешественником и авантюристом. Ты знаешь, что я родился в Финляндии?

Элин покачала головой:

- Ты никогда об этом не говорил.

- Значит, хотел забыть эту часть своей жизни. В общем, я внедрился и встретился с Кенникеном. Он не очень доверял мне поначалу, поручал всякие мелочи, но я собирал информацию и передавал её Слейду.

- Ужасно, - поежилась Элин. - Уверена, что тебе было страшно.

- Естественно. Страх - это обычное состояние двойных агентов. Но дальше было ещё хуже. Мне пришлось убить человека. Правда, иначе этот человек убил бы меня, если верить Слейду. В общем, я привел в действие взрывной механизм. Я даже не видел, кого отправил на тот свет, я спасал свою жизнь.

Я заметил ужас в глазах Элин и почти закричал:

- Мы там не в солдатиков играли, пойми!

- Но убить совершенно незнакомого человека...

- Спроси любого летчика, который летает на бомбардировщике, и он ответит, что так даже лучше. Но дело не в этом, а в том, что человек, которого я считал предателем и убил, на самом деле был моим коллегой, английским агентом.

Ужас в глазах Элин сгустился в ледяное презрение.

- Я связался со Слейдом и потребовал от него объяснений. Он сказал, что убитый мною был "вольным стрелком", которому никто до конца никогда не доверял, и посоветовал мне рассказать обо всем Кенникену. Я так и сделал. Мои акции тут же повысились. Кенникен, по-видимому, подозревал об утечке информации в его организации. Но не мог найти источник, а теперь все указывало на "вольного стрелка". Я стал одним из людей Кенникена, м это позволило довольно быстро развалить его организацию.

- И все? - выдохнула Элин.

- Если бы... Это только начало. Когда я вернулся в Англию, меня поздравили с удачной работой и чуть ли не зачислили в национальные герои, но... Но затем я узнал, что убитый мною - его, кстати, звали Беркби, - был таким же штатным агентом, как и я. Просто Слейд затеял сложную игру с Кенникеном, а мы с Беркби были пешками в этой игре. Одной пешкой пожертвовали, чтобы продвинуть другую, вот и все. Но это было не по правилам...