Герман хмыкнул, но промолчал.
-Алла встречалась с ним, - продолжал монолог Райдер, - всего два раза. В разных гостиницах. Мы пытались ухватиться за любую мелочь, но этот инкогнито со знанием выбирает людей и место. Мы к нему не приблизились и на йоту за всё время наблюдения.
-А поймать Аллу и допросить желания не возникало?
Картмен убедительно кивнул пару-тройку раз.
-Не то слово! Меня распирало это желание! Да всех, кто занимался этим делом. Но сам подумай, явных доказательств у нас нет, а в вашей стране мы работаем нелегально, - американец пожал плечами, дескать, что поделать, такие правила.
-Засада.
-Ещё какая. Но однажды нам повезло. Точнее повезло нам раз пять-шесть, но нам сначала так казалось. Мы засекали место источника сигнала, расшифровывали его, отбрасывали всю шелуху, снова расшифровывали, затем занимались декодированием, а затем отправлялись в место, которое нам выдала программа. Ошибки быть не могло. Да её и не случилось ни разу. Потому что приходя в обозначенное место, мы никого не обнаруживали. Кроме...
Райдер сделал паузу и глотнул виски.
-...кроме небольшой стальной шахматной фигуры. Каждый раз мы находили эту фигуру. Однажды нас забросило в Пакистан. Там, следуя координатам, мы вышли на огромное плато, испещрённое воронками от взорвавшихся снарядов. На дне одной из них мы снова нашли ту же самую фигуру. Стальной ферзь. Ручная работа.
-Иди ты, - промычал Гера.
-Ага, - снова кивнул Райдер, - этот ублюдок играл с нами в кошки-мышки. Одно ясно, он могущественный человек, у которого много денег. И я практически уверен, что он и Алла заключили договор. В обмен на формулу CDNK он даёт ей много-очень много-премного денег. И в парк Алла полезла именно по этой причине. Она единственная фигура в этой шахматной партии, которая была ближе всего к искомому иксу, но при этом не была замешана в тайнах мадридского двора. И он использовал её.
-Вам больше ничего о нём не известно?
-Не-а. Ферзь и всё. Куча финансов и, скорей всего, властные друзья. Но я узнал, что больше всего ненавидит Ферзь, - Картмен хитро прищурился, - "Контору".
-Я думал они в одной лодке.
-И мы так полагали, пока он не проболтался Алле в одном телефонном разговоре.
-Вот так и сказал, не люблю "контору"?
-Конечно, нет. Но мы ясно это поняли.
-Выходит, Алла и про Контору знает? - удивился Гера.
-Разумеется. Она представляет, с кем связалась.
Мужчины допили виски. Собака зевнула, вытянув шею, и снова улеглась, положив морду на лапы. Альфреду понравился новый знакомый хозяина. Правда сначала пса настораживал запах, исходивший от Геры, но, в конце концов, Альфи привык и теперь относился к нему равнодушно.
-Выходит, Алла корыстная тварь, которая пошла на такие жертвы только ради больших денег? - как-то опечаленно резюмировал Герман.
-Расстроился что ли? Не грусти. Самое сладкое я оставил напоследок. Да, мы прослушивали и просматривали дом Андо. Но сам понимаешь, нам удалось разместиться не везде, где мы захотели. Одна комната в доме часто была заперта на ключ, а на окнах завешаны шторы.
-Только не говори, что там хранился чей-то высохший труп! Я был в их доме лично! Вы должны были видеть меня на камерах. Чёрт...
-Надо же, до великого сыщика наконец-таки дошло! - Райдер громко засмеялся и хлопнул Геру по плечу.
-Ты знал кто я? Поэтому и притащил сюда. Ты знал, что мы с тобой в одной упряжке!
Картмен кивнул.
-Но ты же...
-В темноте я бы и родного отца не узнал, - снова осклабился американец, - но не будем отвлекаться. Когда ты был в гостях у старушки Андо, ты ничего подозрительного не заметил? Слышал, может, что?
-Нет, ничего такого.
-Вообще?
Гера кивнул.
-Хм. А ведь твоя комната располагалась напротив той, ну, запретной.
-Что в ней?
-Кто. Ребёнок. Годовалый малыш Аллы Андо.
-Не может быть! - Герман вспотел. - Но вы же следили за ней? Всё это время.
-Правильно. Точнее нет, не правильно. В один момент мы решили, что с нас достаточно. Оставили только прослушку и интернет-фильтр. Камеры и наружное наблюдение нас не интересовали. Примерно пять-шесть месяцев Алла была свободна от нашего зоркого глаза.
-Вот так совпадение.
-Совпадение, несомненно. Алла родила больного малыша. И он всё время проводит в этой комнате. За ним ухаживает одна только бабушка.
-Алла уехала в столицу, бросив ребёнка?
-Не совсем. Она уехала заработать. Малышу требуется дорогостоящая операция. Это мы распознали из первых бесед Ферзя и Аллы. Он согласился помочь в обмен на услугу. Времени у неё мало, всего год-полтора. И Алла обязалась успеть.
-Но почему так? Почему она не могла попросить у людей? Государства? Взять кредит, уехать в другую страну за помощью?
Картмен Райдер пожал плечами.
-Она решила так. Тем более в мире творятся дела поважнее. Никто бы ей не помог. А Ферзь согласился.
-Я уверен, она отправилась в Парк не за одними деньгами.
-За деньгами или лекарством, может ещё зачем. В любом случае, последняя деталь нашла своё место. Да, товарищ капитан?
Гера кивнул.
-Паззл собрался воедино.
-Точно, - поддержал Геру Райдер, - вот только бы узнать, кто такой этот чёртов Ферзь, и вообще б была не жизнь, а сплошной Лас-Вегас!
Шах и мат.
До конца смены в Промзоне оставалось несколько часов. Сотни фабрик и заводов, которые выбрасывают в атмосферу гигантские количества яда, окрашивая небо в грязно-серый цвет, скоро затухнут. Вся промзона - это один большой организм, работающий на благо Комитета и Объединенной Федерации. Миллионы овец, баранов, козлов, бизонов, псов - живности совершенно разной, предсказуемой и покорной, пашут, чтобы получать пищу. Точнее деньги, скромные довольствия, на которые можно купить самый худой овощ или грязную крупу. Но полулюди предпочитают хлестать водку, приобретенную на черном рынке на эти грошовые выплаты. И таких большинство. Они живут, чтобы жить. Поддаются местным законам, а точнее их отсутствию. Преступность, кровь, похоть, разврат здесь переплетаются, тесно содействуют со смертью, уродством, продажностью и извращенством. И как одна из самых просвещенных стран мира могла допустить такое на собственной территории? Для многих это остаётся непонятным, для большинства это станет загадкой.
Теплоэлектростанция, а в частности её башня - самое высокое здание в Парке, которое выделяло промышленный район на фоне других. Территорию, которая переваривает "нарушителей" с 8 до 22, выплёвывает многих, потому что не в силах расщепить, но никогда ни об кого не ломает свои крепкие зубы.
Ило Кракатук скользнул глазами по наручным часам. Пятнадцать минут и стукнет десять. Оживёт сирена и оповестит рабочих о конце очередного трудодня. Нужно успеть. Потому что вместо привычной сирены впервые за девять лет будет говорить человек.
Ило шёл в голове отряда, минуя лестничный пролёт за пролётом. На входе отлично сработали диверсанты, разоружив штатную охрану башни ТЭС. Архитектура здания была очень простой - вверх и только так, заблудится нереально. Этажей двадцать было пройдено. По пути встречались штатные сотрудники ТЭС, которых устраняли транквилизаторами. Аккуратно, тихо и быстро.
Отряд из пяти бойцов забрался на предпоследнюю площадку, выше только кабина управления станцией. Все отдышались, подъём дался легко, но перевести дыхание - просто необходимое дело. Ило дал команду, бойцы заняли свои позиции. Лестница, дверь, а за нее гнездо - пункт управления всеми процессами ТЭС. Его нужно занять быстро и без лишней стрельбы, дабы не привлечь чьё-то нежелательное внимание раньше времени и чтобы не повредить технику и электронику. Кракатук отсчитал на пальцах и на счёт три ворвался в гнездо. Работников было пятеро. Они замерли, кто за клавиатурой компьютера, кто с чашкой кофе за столом.