Аргун смотрел в серо-черный потолок, украшеный плесенью и паутиной. Здесь не убирали лет сто, последний раз как раз перед очередным съездом КПСС. Аргун как-то неожиданно вспомнил прежнее время и ужаснулся. За последние пятьдесят лет заваривалось столько разной каши, что диву даёшься, как для неё хватало посуды. А порой и не находилось, и каша выплёскивалась за борт, пачкая красивую скатерть, купленную и постеленную заботливым хозяином всего пару дней назад. Хлипкую дверь снесло ветром. В однокомнатную халупу, доставшуюся Аргуну, вторглись Псы. Аргун не спеша поднялся со скрипучего дивана, совершенно голый, с испуганным лицом.

   -Эй, даун, вот твой пропуск. Завтра в 9.30 будь на месте. Опоздание или прогул караются по закону "города".

   Они удалились так же быстро, как и возникли - молниеносно и по-хозяйски нахально.

   Аргун лениво облизал взглядом чёрные буквы, прыгавшие на сером листке плотной бумаги. "Промзона. Завод "ПР-Е 345". Цех N4. Быть в 9.30". Аргун скомкал листок и бросил на грязный пол. Потом уселся за стол и просидел так полчаса. Ариосто хотел писать стихи, Аргун никогда их не любил. Аргун не мог понять, каким образом этот горе-поэт очутился в его нашпигованной всякой дрянью голове. "Белая моль". Что означало это словосочетание? Аргун остался собой, он помнил друзей, врагов и знал, где очутился. Кошмаром свою жизнь в последние месяцы Аргун не считал, но она казалось ему очень странной, наверно даже, особенной. Ариосто говорил с ним, часто и всё стихами. Но Аргун понимал их, хоть и отмечал их безнадёжную паршивость. Из Ариосто не выйдет хорошего поэта, но только так он может говорить с людьми, не пугая их, не вводя в ступор и панику ирреальным цифровым изображением своей физиономии. Да, с помощью штуковин в своей голове, которая теперь болела чаще обычного, Аргун был способен проникать в места, к которым ни один хакер не доберётся. К тому же его собственное здоровье было перед глазами. В буквальном смысле. Это нравилось Аргуну. Он мог видеть структуру программы, устройства, словно архитектуру здания или лабиринт. Аргун слышал, что в АФБ существует специальный отдел, занимающийся вопросами кибербезопасности, и что деятельность людей, там работавших, напоминает его новые способности. Аргун владел своим телом наполовину, другая часть принадлежала Ариосто. И где он откопал такое дурацкое имечко? Ариосто стал другом, кем-то вроде брата, но странного, непознанного.

   Аргун шарил по карманам в поисках болеутоляющего: снова разболелась голова. Одно успокаивало Аргуна Ведева - теперь он исцелён, никакая страшная, смертельная болезнь ему больше не угрожала, и даром, что побочными эффектами стали почти пятьдесят килограммов, потерянных за несколько месяцев, железная рука, обтянутая искусственной кожей, и какой-то Ариосто, взявшийся, чёрт знает откуда. Скорее немой наблюдатель, чем собеседник, таким чувствовал себя Аргун рядом со своим новым другом. Они не разговаривали, но могли. Ариосто был в ответе за убийства, которые Аргун не совершал. Никогда бывший спортсмен не поднял бы руку на беззащитного человека, поэт в его голове имел другое мнение. Кто чаще владеет телом? Конечно он, Аргун. Быть может, он ошибается? Точный ответ вряд ли возможен, тут даже высококлассный психолог запутался бы, в этом Аргун не сомневался. Прошёл час без движения за старым, неустойчивым столом на таком же древнем стуле. Ему нравилось рассуждать: о жизни, о мечтах, о смерти. Разумеется, рассуждал Аргун, но Ариосто соглашался с каждым словом, сказанным на сцене разума. И правда, сцена, а в зале - ни души. В такие минуты кажется, что твоё сольное выступление провалилось, что вот он - крах всему, но остаётся надежда, когда из самого дальнего угла слышатся звонкие хлопки, принадлежащие самому близкому для тебя созданию на данный, никем не замеченный, но такой важный момент. Аргун вернулся в своё тело, сейчас плотью владел только он. Осмотрел квартиру. Обязательным стал пункт смены жилья, помимо него были и другие, но теперь место дальнейшего существования было решено поменять быстро и наверняка. С чего начать? Вопрос, мучающий тех, кто не знает своего потенциала, человек, определившийся с приоритетами своего организма, без труда найдёт применение талантам. Аргун умел многое. Вдвоём они могли ещё больше. Проникнуть в сеть, распространить вирус, забросить ключ на дно кибер-сознания... Пожалуй, слишком сложно. Аргун приметил крохотную запыленную коричневую коробку, стоящую на холодильнике. Телевизор, популярный кучу лет назад, давно вышел из пользования по всей стране, его было сложно найти даже в захудалых уголках родины. Здесь раритет имел широкое применение - стоял у каждого рядового жителя Парка 300. Аргун воткнул розетку в сеть и оживил экран. Стал переключать каналы, их было всего два - "П-300" и канал мультфильмов. По первому Аргун застал выпуск новостей города. Голос за кадром, на экране только картинка. Говорили о разных скучных вещах, но не забыли упомянуть о работе органов правопорядка, которые качественно выполняют свою нелёгкую работу, очищая улицы города от всякого сброда. Все нарушители, попавшие в "зоопарк" вынуждены считаться с установленными порядками, почти полицейское карликовое государство, а они априори мусор и преступники. К первой категории относились все, кто попал в Парк после статей за тунеядство, хулиганство, пренебрежение к законам Объединенной Федерации, список длинный. Вторая группа - люди, совершившие преступления. И тут не важно, что конкретно: кража, убийство или тонкая, неудавшаяся афера. Строгость состоит только в привитых анималоидах, в остальном - относительное равенство. Но "знать", сливки криминального сообщества и в "зверинце" чувствуют себя крайне вольготно. Аргун пока не столкнулся со всеми нюансами здешнего пребывания, но точно знал, что законы в Парке и за его пределами - это как две разные галактики. Аргун коснулся ладонью глади экрана, статическое электричество заботливо погладило кожу человека. Процесс синхронизации, связи, проникновения начался. Аргун закрыл глаза и опустил голову. Миллионы частиц незнакомой информации, будто метеориты, старались сбить странствующий разум путешественника. Это не сеть, не компьютерная программа, тут не подвластны законы, применимые там. Никак. Аргун вернулся, открыл глаза и замер. Потом он надел штаны, зацепил подтяжки за худые плечи, накинул ещё не просохшее пальто. Пришлось выйти на пустынную улицу. Подобных ему, гуляк светлым будничным днём, совсем не много. Среди них либо новоприбывшие, либо знать, не вкалывающая на износ в промзоне. Аргун шёл быстро, хоть и не знал точно, куда держит путь. Найти компьютер, возможно, общую сеть, пусть локальная или глобальная - не важно. О глобальной он не мечтал. Парк 300 закрытый город, доступ к источникам информации извне практически ограничен. Аргун бросался взглядом на каждого прохожего, но получал в ответ только косые, озлобленные, ненавистные взоры. Город показался Аргуну гигантским. Таких он не видел с шести лет, с тех пор как его родители свозили своё чадо в парижский "Диснейлэнд". Яркость детских впечатлений до сих пор не угасает в истерзанной душе взрослого мужчины. Бангкок, такой высокотехнологичный, узкий, душный и тесный не был похож на город, в котором простор улиц и площадей гармонично переплетается с массивностью возведенных сооружений. Зоопарк показался Аргуну близким по духу, не родным, слишком рано. Просто в нём, если не замечать ядовитых взглядов исподтишка, хотелось дышать до одурения. Потому что позади не оставалось ничего, а новое строилось вместе с ним.

   -Эй, чучело, ты из какого цирка или клетки вырвался?

   Аргун не сразу заметил низкого паренька, который таращился на него откуда-то снизу карими, игривыми глазами.

   -Ну, ты и клоун, братюня, я сказал, похож на сбежавшего из концлагеря. Тебя звать как?

   Аргун только промычал. Речь к нему не возвращалась, а что-то написать мог только Ариосто, Аргун как будто забыл, как это делается.