Ибо именно к Божественному, сокрытому внутри, должны восходить люди и все человечество; никакая внешняя идея или закон не должны навязываться им извне. Поэтому закон растущей внутренней свободы будет наиболее почитаемым законом в духовном веке человечества. Это правда: пока человек не обращается к самопознанию и не делает на этом пути первые шаги, он не может избавиться от закона внешнего принуждения и все его попытки избавиться от него неизбежно оказываются тщетными. Пока сохраняется такое положение дел, человек остается и всегда будет оставаться рабом других, рабом своей семьи, своей касты, своего клана, своей Церкви, своего общества, своего народа; он не может не быть их рабом, равно как и они не могут не оказывать на него своего грубого и механического давления, поскольку как он, так и они являются рабами своего собственного эго, своей собственной низшей природы. Мы должны почувствовать принуждение Духа и подчиниться ему, если хотим утвердить наше внутреннее право освободиться от любого другого принуждения: мы должны превратить нашу низшую природу в добровольного раба, сознательное и просвещенное орудие или облагороженную, но все же добровольно ставшую в подчинение часть, супругу или товарища божественного Существа в нас, ибо именно это подчинение является условием нашей свободы, поскольку духовная свобода есть не эгоистическое самоутверждение нашего обособленного ума и нашей обособленной жизни, но подчи-нение Божественной Истине, сокрытой в нас, во всех частях нашей природы и во всем, что нас окружает. При этом надо заметить, что Бог уважает свободу природных частей нашего существа и дает им пространство для развития в согласии с их собственной природой, чтобы они обретали Божественное в себе в процессе естественного роста, а не самоуничтожения. Совершенное и полное подчинение, к которому они в конечном счете придут, должно быть добровольным подчинением в результате признания своего собственногоисточника света и силы и устремления к своему высочайшему существованию. Поэтому даже в необновленном духовно состоянии мы видим, что самый здоровый, самый истинный, самый живой рост и деятельность происходят в условиях наибольшей широчайшей свободы, а любое чрезмерное принуждение является законом либо постепенного замедления развития, либо тирании, которая видоизменяется или устраняется яростными вспышками недовольства, ведущими к хаосу. И как только человек начинает познавать свое духовное «я», благодаря этому открытию, а часто даже просто в процессе его поисков (что понимали древняя мысль и религия) он освобождается от внешнего закона и вступает царство, где правит закон свободы.

Духовный век человечества постигнет эту истину. Он не будет пытаться усовершенствовать человека с помощью внешних средств технического прогресса или удерживать его на пути истинном, связывая по рукам и ногам. Он не будет являть члену общества его высочайшее «я» в облике полицейского, чиновника и капрала, а равно, позволим себе заметить, в форме социалистической бюрократии или Советов Трудящихся. Целью духовного века будет как можно скорее и значительнее уменьшить необходимость внешнего принуждения в человеческой жизни, пробуждая силу внутреннего божественного принуждения духа, и все предварительные средства, которые он будет использовать, будут направлены на достижение этой же цели. В конце концов в духовном веке будет главным образом (если не исключительно) одно принуждение — духовное, которое даже духовный индивид может оказывать на окружающих, — насколько же сильнее будет воздействие духовного общества! — и которое вызовет в нас, несмотря на все наше внутреннее сопротивление и внешнее отрицание, принуждение Света, желание и силу восходить к Божественному путем развития своей природы. Ибо совершенно духовное общество будет таким, в котором — как мечтает духовный анархист — все люди обретут полную свободу, а это произойдет потому, что будет выполнено предварительное условие. В этом состоянии каждый человек не будет представлять собой отличный от других закон — это будет один закон, божественный Закон, ибо человек будет душой, живущей в Божественной Реальности, а не эго, живущим преимущественно, если не полностью, ради своих собственных интересов и целей. Его жизнью будет управлять закон его собственной божественной природы, освобожденной от эго.

Этотакжене означает, что деятельность всего человеческого общес-тва раздробится на разобщенные действия отдельных индивидов; ибо третий элемент формулы Духа есть единство. Духовная жизнь есть высшее выражение не безликого, но сознательного и явленного во всем разнообразии форм единства. Каждый человек должен развиться в Божественную Реальность, сокрытую в нем, через рост своей собственной индивидуальной природы, поэтому человеческому существу в процессе становления необходима определенная и все возрастающая мера свободы, совершенная же свобода будет признаком и условием совершенной жизни. Но при этом Божественное, которое он видит в себе, человек равным образом видит во всех других людях, прозревая один Дух во всех. Поэтому человеческому существу необходимо также чувство все возрастающего внутреннего единства со всеми людьми, а совершенное единство будет признаком и условием совершенной жизни. Не только прозревать и находить Божественное в себе, но прозревать и находить Божественное во всех, не только искать свое личное освобождение и совершенство, но искать освобождения и совершенства других людей — вот всеобъемлющий закон духовного человека. Если бы божественность, которую ищет человек, была индивидуальной и обособленной, а не единым Божественным, или если бы он искал Бога только для себя одного, тогда результатом поисков явился бы грандиозный эгоизм — олимпийский эгоизм Гете или титанический эгоизм, порожденный воображением Ницше, — а возможно, индивидуальное и обособленное знание, либо аскетизм обитателя башни из слоновой кости или столпника. Но человек, который видит Бога во всех, будет добровольно служить Богу во всех служением любви. Он будет, иными словами, искать не только своей собственной свободы, но и свободы всех людей, не только своего собственного совершенства, но и совершенства всех. Он будет сознавать совершенство своей индивидуально-сти только в широчайшей универсальности, а полноту своей жизни сможет почувствовать только в единстве с универсальной жизнью. Он будет жить не для себя, не для Государства и не для общества, не для индивидуального или коллективного эго, но для чего-то гораздо более великого — для Бога в себе и Божественного в мире.

Условия наступления духовного века созреют тогда, когда люди в массе своей станут пробуждаться к осознанию этих истин и начнут — или почувствуют желание — двигаться под действием этого тройственного, или триединого Духа. Это будет означать конец несовершенного и многократно повторенного цикла социального развития, который мы рассматривали, и выход общества на новую линию развития, ведущую к цели. Ибо начав свое движение, согласно нашим предположениям, с символистического века-века, в котором человек ощущал за всей жизнью присутствие великой Реальности, которую он стремился постичь через символы, человечество придет к веку, в котором начнет жить в этой Реальности не через символ, не посредством типа, конвенции или индивидуального разума и разумной воли, но в своей собст-венной высочайшей природе, которая будет природой этой Реальности, осуществленной в условиях (необязательно аналогичных современным) земной жизни. Именно это интуитивно прозревали религии более или менее ясно, но чаще видели как будто отраженным в мутном зеркале и называли Царством Божиим на земле — Его внутренним царством, заключенным в духе людей, а следовательно, Его внешним царством в жизни народов, ибо последнее есть материальный результат успешного осуществления первого.