- Что?! - возмутился Карамелькин. - Ну, это уже слишком!
- Помедленнее, пожалуйста! - взмолилась Света. - Я не успеваю стенографировать!
Карамелькин затравленно обернулся.
- Карамелькин всех достал, - заявил Стрекозов. - Друзья, давайте его хором заклеймим, как гада!
- У-у, гад!!! - хором закричали члены Общества.
- Кстати сказать, Карамелькин, - заметил Стрекозов, - если ты не будешь членом нашего добровольного Общества, ты не сможешь поехать с нами в Гурзуф. Поскольку наша поездка носит строго научно-исследовательский характер в плане Охраны Ёжиков...
- Ладно, - сломался Карамелькин. - Заплачу я ваши взносы. Хотя это самый настоящий уголовный шантаж...
- Нет, мы принимаем только добровольные взносы и пожертвования!
- Да я добровольно, добровольно! - Карамелькин всплеснул руками. - Кто тут у вас принимает деньги?
Все зааплодировали отважному поступку программиста Карамелькина, после чего он стал почти счастлив.
Как мало нужно человеку для счастья...
Глава следующая,
в которой Дамкин и Стрекозов устраиваются на работу
Что теряет пьяница и прогульщик? Уважение коллектива и товарищей, отпуск летом, премии, прогрессивную оплату на 100%, материальную помощь, путевку за счет соцстраха, оплату больничных листов.
Из стенного листка "Путь от простого рабочего до директора завода"
Хотите верьте, хотите нет, но если для вас важно, чтобы в вашей служебной карьере произошли серьезные перемены, не ходите в среду на работу. Останьтесь дома, к одиннадцати тридцати сварите себе крепкий кофе, и тогда около двенадцати обязательно позвонит телефон. Можно даже не сразу снимать трубку...
Так и случилось с Дамкиным и Стрекозовым, которые в указанное время сидели на кухне и пили кофе. Сократову за починку японского телевизора один клиент на радостях отвалил два килограмма настоящего бразильского кофе, и тот поделился с литераторами.
Дамкин жмурился от удовольствия, Стрекозов листал украденную из почтового ящика дворника Сидора газету "Правда".
Телефон зазвонил неожиданно и по-утреннему громко. Лениво протянув руку, Дамкин снял трубочку и томно молвил:
- Дамкин на проволоке!
- Алло, это Максим Максимович Иванов, - представилась трубка. - Вопрос о вашем трудоустройстве решен сегодня на оперативке. Через полчаса за вами заедет машина, захватите трудовые книжки, в отделе кадров вас оформят на работу, выпишут пропуска. По две фотографии у вас есть?
- Были где-то...
- Я вас жду у себя в кабинете. Введу вас в курс дела.
- Очень хорошо, большое спасибо, - сказал Дамкин и повесил трубку. Собирайся, Стрекозов.
- Куда?
- На завод "Заветы Ильича" оформляться на работу. Сегодня на оперативке решен вопрос о нашем трудоустройстве.
- Наш Однодневный тоже любил по средам проводить оперативки, - заметил Стрекозов. - Что-то в этом есть.
- Все очень просто. По понедельникам коммунистов мучает похмелье, во вторник надо подписывать всякие важные бумажки, а в среду, самый раз, встретиться с друганами, поболтать о том, о сем, устроить себе разгрузочный день...
Ровно через полчаса литераторы вышли из подъезда и увидели серую "Волгу". За рулем сидел усатый шофер, с умным видом читающий газету "Правда". На газете красовалось жирное пятно, как будто в нее недавно заворачивали селедку.
- Вы не нас ждете? Мы Дамкин и Стрекозов, - представился Дамкин.
- Залезайте, - бросил шофер, комкая газету и выкидывая ее на заднее сиденье. - Протри газеткой заднее стекло, будь другом...
Заурчав мотором, машина быстро помчалась к заводу "Заветы Ильича".
Стрекозов, развалившись на заднем сидении, томно протянул:
- Хорошо-то как! Персональную "Волгу" присылают... Значит, уважают...
- Просто, я тут заправлялся недалеко, - сказал шофер, не оборачиваясь. - Директор сказал, раз все равно мимо едешь, захвати двоих...
Дамкин достал пачку "Беломора" и угостил водителя. Тот, одной рукой продолжая рулить, взял папиросу и прикурил от протянутой литератором спички.
- Вообще, директор у нас мужик ничего, - молвил шофер. - Утром приезжает на работу, вечером уезжает. Целый день машина в моем распоряжении. Ну, конечно, ездит иногда в горком, иногда встретить какую-нибудь делегацию, а так работа у меня, что надо!
- Хороший, значит, человек - Максим Максимович?
- Оно конечно, хороший. Но строгий. Когда сидит у себя в кабинете, лучше на его глаза не попадаться.
- Почему? - спросил Стрекозов.
- В кабинете он всех ругает. Прогульщики, говорит, тунеядцы! Саботажники!
- Сурово, - оценил Дамкин.
- Ну. Я никогда к нему в кабинет не захожу, всегда жду его у подъезда, но рабочие рассказывают, что зверствует. И знаете, почему? Разные ходят слухи! Все равно от кого-нибудь узнаете, так лучше уж от меня. Наш директор ухлестывает за Машкой, своей секретаршей, а она не дает, - простодушно сказал шофер. - Вы того, за Машкой не ухаживайте, а то директор вам головы оторвет.
- Нужна она нам! - отозвался Дамкин. - У нас и своих секретарш хватает!
Они въехали через проходную и по ухоженной аллее мимо цехов подкатили к двухэтажному зданию дирекции. Перед зданием стоял чугунный Ленин, как еще одно гордое свидетельство того, что наша страна занимает первое место по выплавке чугуна.
- На первом этаже у нас столовая, - указал рукой шофер. - А вам, ребята, на второй этаж, потом направо. Еще папироской не угостишь?
- Легко, - сказал Дамкин, доставая пачку.
Шофер прихватил три папиросы.
- В кабинете не курите, - сообщил он напоследок. - Максим Максимович этого не переносит.
- Учтем, учтем, - пообещал Дамкин, вылезая из машины. - Какой симпатичный домик... Столовая - это хорошо! Я сегодня еще не завтракал. Интересно, что будет на обед?
Стрекозов, пожав плечами, открыл стеклянную дверь и поклонился:
- Прошу вас, господин Дамкин! Директор уже запечатал конверт с двухсотрублевой премией и с нетерпением ожидает вашего появления!
- Как можно! - вежливо отстранился Дамкин. - Только после вас, господин Стрекозов!
- Поспешите, господин Дамкин, поспешите. Газ-то выходит!
Литераторы вошли в здание и направились мимо стендов с фотографиями Политбюро ЦК КПСС на второй этаж. На фотографии Брежнева кто-то подписал матерное слово, которое потом тщательно затерли, но все равно было видно.
