Этот знаменательный факт в свое время отметили в одной из своих бесед армянские писатели Ширванзаде и Цатурян, как яркий пример признания самобытного таланта армянского художника.[124]
Таким образом, еще в дореволюционные годы Мартирос Сарьян занял достойное место в семье русских художников.
Полностью раскрылось дарование Сарьяна, когда на земле его древней родины — Армении победила советская власть.
«Его захватывает пафос грандиозного строительства, рождающийся новый облик родной страны, — говорит народный художник РСФСР С. В. Герасимов, — образы людей с новой психологией, новыми мыслями и чувствами. Искусство Сарьяна кровно связано с природой Армении: ее горячее солнце, ее контрастирующие сочные краски, монументальный ритм ее пейзажа, прекрасные плоды ее земли видим и любим мы на картинах Сарьяна. Его произведения покоряют нас гармоничностью и ясностью мировосприятия, пластической выразительностью, живописным темпераментом, красотой колорита».[125]
Искусство Мартироса Сергеевича Сарьяна входит в советскую и мировую живопись как гимн счастливой жизни родившего его народа.
В начале нашего века начал свою творческую деятельность один из крупных мастеров, народный художник Советской Армении Акоп Герасимович Коджоян (1883–1959). С первых же дней установления советской власти в Армении он переезжает в Ереван и с юношеским порывом весь свой неугасимый самобытный талант ставит на службу развитию родного искусства. Советская армянская графика! Своим рождением и своим развитием она во многом обязана А. Коджояну.
В живописи и в прикладном искусстве созданные им работы заслуживают самой высокой оценки.
Много лет своей творческой жизни он посвятил благородному делу художественного оформления книг, в том числе и 1000-летнего эпоса «Давид Сасунский». Коджояновская серия «Давид Сасунский», богатая смелыми художественными приемами, присущими только ему, Коджояну, и сейчас остается непревзойденным образцом творчества, которое в каждом вызывает благодарность художнику и истинное наслаждение.
«Легенды и баллады» М. Горького, вышедшие в 1934 году в армянском переводе Егише Чаренца, содержат иллюстрации А. Коджояна к «Песне о Буревестнике». Созданные более четверти века назад, эти чудесные иллюстрации к бессмертному горьковскому произведению получили высокую оценку Максима Горького.
Однажды искусствовед А. Членов познакомился с пятью работами А. Коджояна. И по теме и по манере выполнения они были разные.
«С непривычки трудно признать в этих работах одну руку, — пишет он, — а между тем это не просто вещи последовательных периодов: разные манеры часто сосуществовали в творчестве художника одновременно. А дома Коджоян показывал мне эскизы плафона для горного курорта Арзни — по ним сейчас ведется роспись — замечательные летящие журавли и диковинные птицы в духе древних миниатюр, среди фантастических розеток, распускающихся, как цветы.
Который же Коджоян «настоящий»? Да, видимо, все его облики настоящие…»[126]
Традицию дружбы мастеров искусства обоих народов продолжают художники Советской Армении: А. Саркисян, Г. Гюрджян, С. Степанян, Э. Исабекян, X. Есаян, М. Абегян, О. Зардарян, Г. Ханджян и многие другие. Они любовно отображают расцвет своей страны. Их можно видеть на берегах Севана, в цехах заводов, на Алавердских медных рудниках, в колхозах Зангезура и в совхозах Араратской долины. Революционное прошлое и пафос творческого труда наших дней, новаторы производства, герои семилетки, выдающиеся деятели Армении, красочный пейзаж страны, преображаемой советской властью, — все это находит яркое отражение в их работах.
В семье московских художников раскрылось многогранное дарование Дмитрия Аркадьевича Налбандяна — талантливого певца бессмертного образа Владимира Ильича Ленина. Слитность художника Налбандяна с современностью чувствуется в каждой его работе.
Опираясь на богатые традиции многовековой армянской архитектуры, рождается новая, социалистическая архитектура армянского народа.
«Я всегда с большим интересом и уважением относился к многовековой культуре Армении, ее архитектура — одно из лучших достояний классического наследия, оставленное нам поколениями замечательных зодчих древней Армении, — писал в одном из своих писем выдающийся зодчий, академик архитектуры И. В. Жолтовский. — Простые, ясные формы архитектуры органично сливаются с суровым горным пейзажем страны. Живые пропорции, прекрасное владение материалом — камнем, сочетание сильной стены и объемов с нежным декором, правильное использование света и тени — все это свидетельствует о высоком мастерстве армянских зодчих.
Античные корни питают это мастерство.
Армянский народ любит свою страну, свое искусство, гордится своей архитектурой, и долг архитекторов Армении приумножить славу своего национального искусства.
Таким архитектором был Александр Иванович Таманян.
Пусть архитекторы Армении, следуя примеру Таманяна, и впредь создают для народа прекрасные творения настоящего искусства».
Александр Иванович Таманян родился в 1878 году. Специальное образование получил в петербургском Высшем художественном училище при Академии художеств, куда он был зачислен по конкурсу в 1898 году на архитектурное отделение. В 1902 году он получил право производить строительные работы. Первые опыты были сделаны под руководством профессора Померанцева в руководимой им мастерской. Здесь А. И. Таманян продолжал совершенствоваться. Два года спустя исполнил дипломную конкурсную работу — «Проект дворца» и, закончив образование, получил звание архитектора-художника.
Решив стать архитектором, он отказался от других, более выгодных предложений. Терпя лишения, удовлетворяясь лишь скромным заработком, он с головой ушел в любимое дело. Неоднократный участник архитектурных конкурсов 1904–1918 годов, Таманян создает ряд проектов и осуществляет их в Петербурге, Москве, Ярославле и в других городах России. Интересы архитектора были разнообразны: жилые дома, торговые помещения, банки, особняки, выставочные павильоны, планировка и реставрация художественных архитектурных памятников — таков далеко не полный перечень его работ. И поныне стоит в Москве построенный еще в 1911–1913 годах дом Щербатова, за что А. И. Таманян был удостоен первой премии — золотой медали.
В 1914 году за большие заслуги в архитектурном творчестве Академией художеств Таманяну было присуждено звание академика.
Кроме Общества архитекторов-художников, А. И. Таманян состоял также членом Союза инженеров. В 1905 году участвовал во всеобщей забастовке петербургских рабочих. Он с радостью приветствовал победу Великой Октябрьской революции, и в бурные дни революционных событий стал председателем Всероссийского Союза деятелей искусств и председателем совета Петроградской (Ленинградской) академии художеств с правами президента Академии.
Оставив привычный уют и несмотря на большие возможности работы в Ленинграде, покинув своих стародавних друзей — ленинградских зодчих, в 1923 году Таманян переезжает в Ереван, с огромной любовью изучает памятники древнего зодчества Армении. Он, как никто другой из армянских архитекторов, разгадывает тайны своих предшественников. Былой упрек Армении — ее каменистая природа — волшебным талантом Таманяна заговорила новым, живым языком. Коммунистическая партия и Советское правительство Армении предоставили Александру Ивановичу Таманяну широчайшие творческие возможности. И поныне непревзойденными образцами современного зодчества являются творения академика Таманяна — Дом правительства Армянской ССР, Театр оперы и балета, одна из первых гидроэлектростанций в Советском Союзе — в Разданском ущелье и много десятков других сооружений.
Таманян создал архитектурный облик Еревана. Он был автором первых вариантов планировки столицы Армении, на основе которых растет и реконструируется Ереван. Он создал целую школу армянской архитектуры, в которой так блестяще сочетаются богатые традиции армянского зодчества с социалистическими требованиями нашей эпохи.