– Мы на протяжении нескольких недель тестировали этот сервис и разные его возможности. Надо же было придумать какие-то способы его использования, которые бы позволяли оставить там больше одной записи, – вспоминает Носик. – И я подумал, что это, например, хороший инструмент для литературных проектов: можно придумывать тут какой-то роман с продолжением. Но прежде чем его писать, надо было предложить сюжет. Потому что один роман уже был написан, он назывался «Роман» в честь Лейбова и был гипертекстовым романом, который любой желающий мог продолжить. Это был проект, который Делицын[23] делал вместе с Лейбовым и Вербицким[24]. А тут можно было придумывать сюжет. Мы стали придумывать сюжет, то есть я решил, что мой ЖЖ – это площадка для написания романа. Наметил персонажа, и мы стали – в основном, с Лейбовым – придумывать к нему сюжет.

– Там фигурирует Дмитрий Ицкович[25], а роман – про киллера. Ицкович должен был погибнуть?

– Киллер попадает в московскую богемную тусовку, и все персонажи оказываются постепенно разрублены. Лейбов предположил, что подходящей кандидатурой для разрубания мог бы быть Дмитрий Соломонович Ицкович, потому что он виктимный тип. И после того, как мы с ним начали это предположение обсуждать, творчество пошло бойчей. Потому что мы стали изучать обстоятельства, при которых этот киллер в «Пирогах» на Большой Дмитровке поедает мясное карпаччо, или Ицкович поедает мясное карпаччо, а киллер за соседним столиком накачивается потихонечку…

– А что за рыжая девушка там у вас фигурирует?

– Ну, рыжая девушка с зелеными глазами, с которой сидит то ли Ицкович, то ли грузин. Это, в общем, баловство было такое, в процессе которого мы дожили до момента, когда «Живой журнал» стал клубом общения по интересам. И тогда роман как бы сам собой забылся.

«При всем уважении к Кузнецову С.Ю. и другим авторам, популяризирующим сервис “Живого журнала” на примере конкретных дневников отдельных пользователей, мне все же не кажется, что записи, которые там делаются, уместно рассматривать в качестве публичного высказывания. Дневник – он и есть дневник, записи и выписки, сырой поток сознания. Это не статьи и не проза, и лично я свой дневник пишу только для себя (хоть и не возражаю против ознакомления с отдельными заметками ограниченного круга друзей, коллег и знакомых), – писал dolboeb 25 февраля 2001 года. – Тут могут возразить, что если я так свято оберегаю privacy своих заметок, ничто не мешает сделать их закрытыми для публичного доступа. Строго говоря, я так и поступаю: адрес моего дневника нигде за пределами Livejournal не публикуется, и поисковыми машинами эти записи тоже не индексируются. Учитывая демографию и общие размеры WWW, такой пассивной защиты должно быть достаточно для того, чтобы ресурс не считался публичным. Открытый доступ нужен мне лишь для того, чтобы демонстрировать возможности Livejournal тем из моих друзей и знакомых, кто еще не начал пользоваться этим сервисом».

Этот «дисклеймер» довольно долго висел на видном месте в журнале dolboeb, но уже через полгода его существования все желающие могли убедиться, что действительности он не соответствует. Dolboeb быстро стал тысячником; мнение его, даже высказанное в якобы непубличном дневнике, мгновенно расходилось по сети и за ее пределами, а уже через три года частная запись, сделанная в ЖЖ, стала поводом для судебного иска и громкого разбирательства с освещением этого события в прессе. Да и странно было бы думать, что открытый дневник человека, рабочий день которого выглядит так, как Носик описывает его в одном из постов у себя в ЖЖ, может оставаться частным и непубличным:

У Носика, вокруг которого, в силу его работы и склада характера, всегда было больше людей, чем вокруг среднестатистического пользователя интернета, планка «публичности» выше, чем у многих. Публичность для него начинается там, где у обычных людей – уже «мегапопулярность» и даже «звездность».

«Я приехал в Израиль в 1990 году, и я был в очень большом радиусе единственным человеком, который владел английским, ивритом и русским, – вспоминал он в публичном же интервью для проекта “Разговорчики”. – И поэтому выстраивалась очередь из всяких там Таймс, Би-Би-Си, “Мааривов” и так далее, чтобы взять у меня интервью: “Как вы приехали?”, “Как вам здесь?”, “Как было там?”. Не потому, что я такой интересный. Просто приехал миллион человек; один из них говорил на иврите, поэтому все ивритоговорящие побежали к нему. На английском – к нему же. Так что прежде чем я стал давать комментарии в профессиональном качестве, я был интервьюирован много десятков раз и при этом в таких изданиях, о которых не мог даже помыслить, что они заинтересуются моей скромной персоной (мне было тогда 23 года), просто потому, что я знал те языки, на которых они только и могли задавать мне вопросы».

В ЖЖ довольно скоро выяснилось, что «своих людей» у Носика больше 750, – такое ограничение на количество френдов у одного пользователя было в «Живом журнале» до 2006 года, когда появилась компания СУП и ее руководящие сотрудники, в том числе и Носик, получили возможность давать задания по изменению структуры сервиса американским программистам из Livejournal Inc. Кроме того, Носик, который одним из первых в России начал говорить о самой возможности капитализировать популярность и аудиторию блогера в ЖЖ, открыл благотворительный фонд Pomogi.org, сбор денег в который осуществлялся в том числе и с помощью объявлений в тогда уже многотысячном журнале dolboeb.

– Огромное количество личных нужд решается через ЖЖ, – сказал он мне в 2008 году. – Это найм сотрудников, получение рекомендаций, помощи в каких-то вопросах…

– Это все вещи, которые можно сделать, только если ты – тысячник.

– Так я и был тысячником с 2002 года.

– А до того, как ты стал тысячником? Я просто хочу понять, в какой момент ЖЖ из инструмента общения стал бытовым инструментом.

– Очень быстро. Просто это был другой бытовой инструмент. Вот, например, ЕЖЕ-лист: это список рассылки. Сегодня там, наверное, человек 400 подписчиков. Он существует с 1997 года, я до сих пор на него подписан, мне все письма приходят, я их иногда читаю, отвечаю на них. Есть такая форма жизни, как общение с людьми по закрытой подписке. В любой момент ЕЖЕ-лист мог бы решить, что количество людей, которые могли бы быть нам полезными, оправдывает наш отказ от прежней политики секретности. И можно вынести все это на какой-нибудь веб-форум, разрешить всем регистрироваться и участвовать в этих дискуссиях. Это было бы логично. Поскольку такого не случилось, возникло сообщество «Хабрахабр» (habrahabr.ru) – собственно говоря, ЕЖЕ-лист с открытым членством. Есть формат общения между своими – он не в ЖЖ создавался и с появлением ЖЖ никуда не делся. А есть формат общения закрытый, который при разрастании сообщества до определенного размера может естественным образом перерасти в открытый. С моим ЖЖ так случилось, а вот с girls_only, например, так не случилось.