- А та одежда, в которой она появилась вчера утром, оказалась более открытой?

- Гораздо более открытой. Я... меня смутила одна мысль о том, что я подглядываю.

- Что вы сделали потом?

- Я не знал, куда мне деться. Я закончил бриться и сидел в ванной. Там не так сильно пахло кофе... Я ждал, пока Гламис не пригласит меня завтракать.

- А дальше?

- Гламис постучала в дверь моей комнаты только через час.

- Она оделась к тому времени?

- Накинула какой-то пеньюар. В общем, вид был вполне приличный.

- И как развивались события?

- Она поинтересовалась, как мне спалось. Увидя, что я уже одет и, определенно, давно встал, она сказала, что мне следовало спуститься вниз и выпить кофе... Мы вдвоем пошли на кухню, она угостила меня кофе и сообщила, что уже позвонила на станцию техобслуживания, расположенную в нескольких кварталах от их дома. Ей там пообещали проверить аккумулятор моей машины.

- Вы остались на завтрак?

- Да.

- Кто его готовил?

- Гламис. Почему вы спрашиваете?

- Где находилась Мьюриель?

- Не знаю. Я ее не видел.

- А миссис Джилман?

- Думаю, что спала.

- Что вы ели на завтрак?

- Яичницу с колбасой.

- Как долго вы оставались в доме Джилманов?

- Не очень долго. Пришел мастер со станции техобслуживания и сообщил, что они установили свой аккумулятор, я могу ехать, а во второй половине дня должен заглянуть к ним, к тому времени они перезарядят аккумулятор с моей машины.

- Что вы сделали?

- Поблагодарил Гламис, извинился за доставленные неудобства и уехал.

- Вы забрали свой аккумулятор со станции техобслуживания?

- Да.

- Когда?

- Вчера ближе к вечеру.

- Станция техобслуживания расположена в двух кварталах от дома Джилманов. Вы встречались с Гламис?

- Нет.

- Почему нет?

- У меня были кое-какие дела и я не договаривался с Гламис о встрече. Мы виделись в предыдущий вечер.

- Вы часто с ней встречаетесь?

- Да, если это вас так интересует.

- Как вы прощались, когда вы уезжали из дома на авеню Вауксман? Сердечно?

- Да, сердечно.

- Вы поцеловали Гламис?

- Черт побери, конечно я ее поцеловал. Я общался с ней чуть ли не до утра, а остаток ночи спал в их доме. Гламис - милый ребенок. И, естественно, мы целовались ночью на крыльце, если вас это касается! Хотя я думаю, что это не ваше дело.

- Меня это касается, - спокойным тоном ответил Мейсон. - Ваш рассказ, определенно, подвергнут тщательной проверке. Если он правдив, то полиция, несомненно, решит, что Вера Мартель шантажировала или Гламис, или ее мать, а Гламис встречалась с ней в мастерской, чтобы отдать ей деньги, они о чем-то поспорили, Гламис задушила Веру Мартель и побежала в дом. Картер Джилман заметил, как Гламис выскочила из мастерской, отправился туда, чтобы выяснить, в чем дело, увидел тело Веры Мартель, понял, что случилось, затолкал труп в багажник своей машины и отвез на горную дорогу, где задумал от него избавиться. Потом или сам Джилман, или какой-то его сообщник пригнал туда же машину Веры Мартель, припаркованную у дома Джилманов, труп переложили из одной машины в другую, а потом столкнули с обрыва. Многое зависит от времени смерти. Если определят, что Веру Мартель убили между восемью тридцатью и девятью утра, то можете не сомневаться, что Гламис предстанет перед судом, как одна из обвиняемых, а вы станете главным свидетелем окружного прокурора.

- Что?! - воскликнул Эллиотт.

- И Гламис осудят за предумышленное убийство первой степени, добавил Мейсон, внимательно наблюдая за молодым человеком.

- Мистер Мейсон, я рассказал _в_а_м_, что видел, но и не собираюсь это никому больше открывать.

- Это вы так думаете, - заметил Мейсон.

- Но что... что мне делать?

- Я не могу консультировать вас, - ответил Мейсон. - Я представляю Картера Джилмана, а если арестуют Гламис, то, вероятно, я стану представлять и ее. Мне хотелось знать истинные факты дела. Для вашего сведения, Гламис отрицает, что когда-либо встречалась с Верой Мартель, и заявила, что вообще понятия не имеет, кто она такая.

- Но как она объяснила, зачем она ходила в мастерскую вчера утром? поинтересовался Эллиотт.

- Об этом я ее не спрашивал. Не исключено, что сейчас это выясняет полиция. А если нет, то они продолжат допрос, поговорив с вами.

- Они могут заставить меня сделать заявление?

- Они имеют право отвезти вас в Управление. Если вы откажетесь говорить, то из этого не выйдет ничего хорошего. Если не откажетесь, то последствия будут ужасными. Вам вручат повестку, и тогда вы предстанете перед Большим Жюри. Там вы обязаны отвечать на вопросы.

- Не обязан, - упрямо сказал Эллиотт.

- Тогда вы сядете в тюрьму. А если наврете, то тоже сядете - за лжесвидетельство.

- Но если я открою рот, Гламис окажется замешанной в убийстве?

- Гламис, скорее всего, уже сейчас замешана в убийстве, - сказал Мейсон. - У нее был шанс сообщить мне правду, но она им не воспользовалась. Я не представляю, чего ждать теперь.

- А, если, например, полиция не сможет меня найти? - спросил Эллиотт.

- Она найдет вас.

- Я в этом не уверен.

- Если вы исчезнете и полиция не сможет вас найти, а потом выяснится, что вы находились в доме Джилманов вчера утром и Веру Мартель убили тоже вчера утром в мастерской Джилмана, то _в_ы_ становитесь лицом, на которое в первую очередь падает подозрение.

Эллиотт начал быстро мигать глазами.

- И? - спросил он.

- Вы сами в состоянии сделать выводы, - ответил Мейсон.

- Послушайте, - обратился к адвокату Эллиотт, - сколько у меня времени до того, как полиция станет меня искать?

- Мне-то откуда знать? Возможно, уже сейчас они направляются сюда.

Эллиотт подошел к входной двери и открыл ее.

- Я сообщил вам все, что мне известно, господа. У меня есть и другие дела.

- Если вы планируете... - начал Мейсон.

- Вы слышали, что я сказал. Интервью закончено.

Мейсон встретился взглядом с Полом Дрейком, кивнул и они вышли из квартиры.

Эллиотт плотно закрыл за ними дверь.

Мейсон с сыщиком спустились вниз на лифте. Они молчали, пока не оказались на улице.

- Ты на машине, Пол? - поинтересовался Мейсон.

- Да. А ты?

- Тоже.

- Мне сесть ему на "хвост"? - спросил детектив.