«Пит, сынок, я знаю, что ты ходишь в колледж для того, чтобы получить образование. Но я скажу тебе другое: мне было всегда очень приятно узнавать о твоих успехах в спорте. Мне не дано понять, какие спряжения могут быть у греческих глаголов и для чего они нужны. Но зато я могу себе представить, что такое прорвать оборону противника в футболе. Пит, мальчик мой, меня очень радуют твои успехи в изучении наук, но еще больше я горжусь твоими спортивными заслугами – и в особенности на футбольном поле. О тебе часто пишут в здешних газетах, и все наши знакомые читают их – надеюсь, ты понимаешь, что я имею в виду!»

Вряд ли Питер вообще сможет в полной мере понять это! Ведь он не знал, что еще один огромный участок из владений их старого ранчо был продан Эндрю Хейлу, а на оставшуюся землю была оформлена закладная на довольно жестких условиях. Впереди же было еще целых три мучительно долгих года, отделявших его от долгожданного завершения обучения!

Первый год, проведенный Питером в колледже, принес Россу Хейлу еще больше славы. Сын играл за команду первокурсников; в «Кримсон» – сборную команду колледжа принимались студенты начиная со второго курса. Но и выступая в команде первокурсников, Питер Хейл играл поистине блестяще, внося смятение в сердца противников! В свои восемнадцать лет он весил около ста девяноста фунтов, но был так ловок и быстр, что первый удар всегда был за ним. Неизменно с блеском прорывая защиту противника, Питер с легкостью нагонял завладевшего мячом игрока, не говоря уже о тех моментах, когда, перехватив высокий крученый пас на лету, он делал великолепные пробежки через все поле, уворачиваясь и продираясь сквозь кордоны защиты, как молния пронзает затянутое грозовыми тучами небо!

Кроме футбола он продолжал заниматься греблей и легкой атлетикой, добившись заметных достижений в каждом из этих видов спорта. Сердце Росса Хейла переполнялось ожиданием следующей осени, когда его мальчик сможет, наконец, войти в университетскую сборную. И вот тогда-то к нему уже придет настоящая слава!

Наступила осень, но заметок о Питере Хейле в прессе почему-то не появлялось – кроме одной-единственной и довольно странной строки, промелькнувшей как-то в одной из газет:

«Футбольная команда «Кримсон» не так сильна в наступлении, как ожидалось ранее. Симпсон, оказавшийся в числе неуспевающих студентов, лишился права представлять «Кримсон» на осеннем футбольном турнире этого года. Кроме того, блистательный Хейл, на которого по результатам его выступлений за команду первокурсников возлагались большие надежды, не выйдет на поле из-за полученной травмы».

И все.

Росс Хейл оседлал коня и провел полночи в седле, чтобы добраться до города и послать телеграмму:

«Насколько серьезна травма и когда сможешь снова играть?

Отец».

Спустя два дня пришел ответ:

«Через месяц или два. Ничего серьезного.

Пит».

Это несколько успокоило Росса Хейла. И все же ему не давала покоя мысль о том, что травма, выведшая его мальчика из строя на целых два месяца, была, скорее всего, нешуточной. Он выждал еще неделю, а затем отправился к Кроуэллу, чтобы поделиться с ним своими сомнениями.

– Так ты что же, – сказал Кроуэлл, – разве не знаешь, что случилось с твоим мальчиком?

– Боже ты мой, мистер Кроуэлл! – воскликнул ранчеро. – Вы говорите так, как будто все это слишком серьезно!

– Серьезно? – переспросил Кроуэлл, и Хейлу показалось, что он как-то очень странно посмотрел на него. – Вообще-то, наверное, могло быть и хуже! – поспешно добавил он.

– Да, – согласился ранчеро, – в конце концов, это вывело его из строя всего на пару месяцев.

– И это все из того, что он написал? – поинтересовался Кроуэлл.

– Да, – честно признался Хейл.

Кроуэлл что-то тихо пробормотал себе под нос и поспешил отвести глаза. Похоже, он был немного взволнован. И тогда Росс Хейл возвратился к себе на ранчо и начал терпеливо ждать.

Наступил конец октября, затем ноябрь, а в газетах по-прежнему не было ни строчки о возвращении Питера в команду!

Это был тяжелый удар судьбы, но ведь, в конце концов, впереди у Питера были еще целых два года учебы в университете, и вообще, что Бог ни делает – все к лучшему. Пусть за время этого вынужденного перерыва его мальчик окрепнет, наберется сил и получше подготовится к тому, чтобы с наступлением следующего сезона войти в историю университетского футбола, затмив собой всех остальных. А поэтому Росс Хейл набрался терпения и стал дожидаться следующего года. Время от времени до него доходили небольшие утешительные весточки. Самой отрадной новостью было сообщение о том, что в начале лета Питер сделал большие – просто потрясающие – успехи в овладении знаниями. Но странное дело – Питер отчего-то забросил греблю, да и в бейсбол тоже больше не играл!

«Я берегу силы для футбола!» – писал Питер.

Но и третий курс оказался ничем не лучше предыдущего. Наступил октябрь, а об успехах Питера на футбольном поприще по-прежнему ничего не было слышно. Тогда Росс Хейл написал письмо тренеру университетской команды – тому самому легендарному Кроссли, – задавая ему вполне закономерный вопрос: «Почему мой мальчик не играет? Ведь он делал такие успехи! Может быть, он не подходит для вашей команды?»

Некоторое время спустя – а на дворе тогда уже стоял ноябрь, и футбольный сезон был уже завершен! – Росс Хейл получил долгожданный ответ. Письмо оказалось довольно длинным, и все, от начала до конца, было написано от руки самим Кроссли, собственноручная подпись которого красовалась в конце последней страницы!

Там были такие слова:

«Питер вполне пригоден для того, чтобы играть за университетскую команду. На сегодняшний день он является самым способным и сильным игроком команды нашего колледжа. Мы очень сожалеем, что не можем задействовать его в игре. Но травма ноги оказалась слишком серьезной, и все тренировки закончились неудачей.

Но даже если Питеру впредь будет не суждено отстаивать на футбольном поле честь университетской команды, вы имеете право знать о том, что мы, все те, кто внимательно следил за его игрой в составе команды первокурсников, считаем его очень способным спортсменом и одним из самых замечательных и результативных, по моему мнению, нападающих. Он обладает поистине железной волей. Но вы, как его отец, несомненно и сами знаете об этом.

Со своей стороны мне хотелось бы добавить лишь следующее: иногда большие разочарования, пусть даже в мелочах, лишь закаляют мужчину и придают ему сил и решимости».

В этом письме о Питере было написано еще много добрых слов. Но факт оставался фактом – в футбол он в том сезоне так и не сыграл. А Энди Хейл лишь пожал плечами и как бы между прочим заметил с улыбкой:

– Что-то, Росс, твой Пит и в этом году, похоже, не спешит всех удивить!

– Ничего, подожди следующего года, и тогда увидишь, что он обязательно побьет все рекорды! – в ответ огрызнулся Росс.

Но и наступление следующей осени не принесло сообщений о возвращении Питера Хейла в команду.

Осиротевшая команда выходила на футбольное поле, отстаивая честь знаменитого «Кримсона», переживая не самые лучшие времена. Старшие ребята старались вовсю, новички же, казалось, лишь отбывали время на площадке. Конечно, вне всякого сомнения, в этой команде было место для такого игрока, как Питер Хейл. Его отец не находил себе места, зачитываясь разделами спортивной хроники газет, выходящих в Восточных штатах, и ждал, ждал, в душе проклиная все на свете, готовый пожертвовать всем только ради того, чтобы Питер появился на площадке в составе команды «Кримсон» и отыграл хотя бы период, хоть пять минут! Но этим мечтам так и не суждено было сбыться. Питера упорно никуда не приглашали!