- Вы совершили кражу, - исходил пеной сержант Холкомб. - У нас есть свидетели. Мы задержали того мусорщика. Вы его подкупили, чтобы он выманил от нашего человека мусор. Вы заплатили мусорщику пятьдесят долларов! В этом хлебе было то, что мы искали!
- И это вы квалифицируете как кражу? - с иронией спросил Мейсон.
- С обманом.
- Разве ваш человек не отдал добровольно мусорщику хлеб, чтобы тот его выбросил?
- Следовательно, вы совершили присвоение...
- Ошибаетесь, - сухо ответил Мейсон. - Существует право отвергнутой собственности, представляющее собой противоположность основанию передоверия. Эта буханка была отдана для того, чтобы ее выбросили, следовательно, она была бесхозная. Кроме того, вы забываете, сержант, что я являюсь полномочным представителем Дианы Рэджис, которая вскоре подаст в суд о признании конфискованного вами письма в качестве завещания Милдред Дэнвил. По мысли этого письма Диана является не только единственной наследницей Милдред, но одновременно и исполнительницей ее завещания. В результате, как полномочный представитель Дианы Рэджис, я имею право и даже обязанность сохранять и беречь имущество, оставленное Милдред Дэнвил.
- Не будем препираться из-за юридических тонкостей, - ответил Холкомб. - Вы ищете драки, вы ее...
- Подождите, - вмешался лейтенант Трэгг. - Если мистер Мейсон твердо стоит на своих позициях, считая, что он сохранил дневник в качестве части наследства Милдред Дэнвил, то мы могли бы только утверждать, что этот дневник представляет вещественное доказательство...
- Доказательство чего? - спросил Мейсон.
- Мы не знаем.
- Тогда вначале узнайте, господин лейтенант, а потом утверждайте!..
- Не доводите нас до крайности, Мейсон.
- У меня и в мыслях нет ничего подобного. Я не должен объяснять вам, лейтенант, что дневник не представляет собой доказательства. Ни один Суд не посчитает вещественным доказательством дневник, безразлично, что в нем написано. Но вы знаете, что делаете. Кстати, можно спросить, каким чудом вы нашли нас так быстро?
- Мы объявили общую тревогу по радио, - мрачно ответил Трэгг. Машина, которая первой вас заметила, передала в Управление, что едет за вами.
- Радио - поистине великолепная штука! - сказал Мейсон. - Настоящее благословение в полицейской работе.
- Хватит молоть глупости, - занервничал сержант Холкомб. - Где дневник?
- Не буду лгать, потому что это было бы сокрытие фактов от полиции, ответил Мейсон. - А я бы этого не хотел на тот случай, если дневник все-таки окажется вещественным доказательством.
- Хорошо, хорошо, умник, где дневник?
- Под опекой Дядюшки.
- Какого еще Дядюшки?
- Дядюшки Сэма. Дневник вложен в конверт и брошен в почтовый ящик. Если вы продолжаете считать, что это вещественное доказательство, то советую обратиться к почтовым властям. Может быть, вам каким-то образом удастся склонить почту Соединенных Штатов Америки выдать полиции правильно отправленную и оплаченную посылку.
Лицо Холкомба потемнело. Несколько секунд царило полное молчание.
- Со мной такие номера не пройдут, - взорвался наконец сержант. - Вы хотите выиграть время...
- Это правда, сержант, - вмешался Трэгг.
- Откуда вы знаете? - спросил Холкомб.
- Потому что это самый простой и эффективный способ, - с горечью ответил лейтенант.
Мейсон различил в его голосе нотку отчаянья. Он повернул ключ в замке зажигания и завел мотор.
- Это все, что я знаю по этому делу, господа, - заявил он.
- Вы знаете, что написано в дневнике? - спросил Холкомб.
- Конечно, - ответил Мейсон.
- Что?
- Это ни к чему не приведет, сержант, - сказал Трэгг. - Мы обратимся к прокурору. Возможно, как-то удастся достать дневник у почтовых властей.
Холкомб не владел собой.
- Что касается меня, то я забрал бы его в Управление и...
- ...и позволил бы репортерам пронюхать о том, как ваш человек отдал мне дневник, - закончил фразу Мейсон. - Знаете, это была бы отличная реклама. Она должна помочь моей клиентке. Я подумал и решил, что не стану возражать даже при отсутствии у вас ордера на арест. Если вы захотите меня арестовать, господин сержант, то я и пальцем не пошевельну, чтобы воспротивиться.
Трэгг положил Холкомбу руку на плечо.
- Пошли, сержант. Мы едем к прокурору.
Мейсон включил скорость и отъехал от тротуара. Делла Стрит вздохнула с облегчением.
- Боже мой, шеф, я вся мокрая от эмоций.
- Не говори сейчас со мной, дорогая, - ответил Мейсон. - Эта полицейская машина все еще движется за нами. Я должен сконцентрироваться на управлении. Мне почему-то кажется, что достаточно будет малейшего нарушения дорожных правил и я смогу оказаться под арестом за неосторожное управление транспортным средством в пьяном виде.
17
Делла Стрит молча дошла по длинному коридору до дверей их офиса и терпеливо подождала, пока Мейсон откроет своим ключом дверь. Но когда он отступил, чтобы пропустить ее вперед, она импульсивно схватила его за руку.
- Говори! - сказала она.
Мейсон рассмеялся, бросил шляпу в сторону крючка для одежды и закрыл ногой дверь.
- У меня есть срочная работа, Делла, - сказал он.
- Знаю, но говори!
- Только один телефонный звонок. Соедини меня с Полом Дрейком.
Она скорчила гримаску:
- Мучай меня, мучай. Когда я умру от любопытства посреди кабинета, то лейтенант Трэгг обвинит тебя в предумышленном убийстве при отягчающих обстоятельствах.
- Думаешь, он этого не сделал бы? - рассмеялся Мейсон. - А если бы нет, то сержант Холкомб до тех пор бил бы меня резиновой дубинкой, пока я не признался бы во всем. Соедини меня побыстрее с Полом, потом все обсудим.
Через минуту Мейсон говорил в телефон:
- Пол, чего стоят твои ходы в газетах?
- У меня нет никаких ходов, Перри. Все, чем я располагаю, это дружеские контакты тут и там. Детективное агентство должно иметь знакомства всюду, если хочет удержаться на рынке.
- Не знаю, ни в какой газете, ни когда именно появилось объявление, но предполагаю, что не больше недели назад. Мне нужен адрес человека, который получал ответы на объявление при помощи почтового ящика тридцать девять шестьдесят два игрек зет.
