5
- Звери лесныя, птицы воздушныя, - глухо заговорила Яга, водя руками над котлом, - дайте мне силу и ловкость вашу в едином образе, чутьё и слух вострый, отвагу и ярость тоже... Тут она извлекла из кармана юбки дубовый сучок и бросила в кипяток. Взяла уголь и золу, смешала их в кастрюле с холодной водой, обмыла притолоку, дверь с косяком, порог и стены кухни, посыпала огонь зерном и подлила в него постного масла. Затем подожгла клок медвежьей шерсти и стала поочередно окуривать едким дымом углы и шептать заклинания: - Гу-гу-гу, го-го-го... Не хочу я ничего, кроме знанья и здоровья, ибо худо без него... Чики-чики-чикеники, я лечу на венике без труда-старания и хочу питания умного-разумного, для себя и для друзей, чур! И никаких гвоздей... Помешав ложкой в чане, Яга извлекла щипчиками сучок, подула на него, взяла в рот и... стала невидимой. - Видите меня? - раздался в пустоте ее голос. - Не-а! - хором ответили приятели, а Соловей даже присвистнул от удивления, но чуть-чуть, чтобы пламя не погасло. - А теперь? - спросила Яга и вытащила сучок изо рта. - Видим! - Значит, пора... - уверенно сказала Баба-Яга. - Кидайте Енциклопедию в кипяток. Да осторожнее, чтоб ни единой брызги! - Шутишь, Ягинюшка?! - поразился Змей. - К чему это? - А помнишь, как тот голос в Сосновом бору еще сказал: "Знание - пишша ученого"? Сварим Енциклопедию и съедим. Авось да по зубам придется... - Так оно и быстрее будет, - одобрил Соловей. - Молодец, Ягинюшка! - Кидайте, ребятушки, кидайте, - захлопотала Яга. Приказание исполнили незамедлительно и в точности.
6
Три дня и три ночи поочередно дежурили они в кухне и размешивали варево большой ложкой, чтоб не пригорело. Утром четвертого дня Баба-Яга сняла пробу. Отхлебнула из ложки и скривилась. - Ну как? - полюбопытствовал Соловей. - Горьковато чтой-то. - Может, подсластить? - предложил Змей Горыныч. - У меня сахар имеется да медку еще осталось пудиков двадцать. - Не испортить бы... - засомневалась Яга. - Ну хоть подсолим. Да перчику баночки две-три, а? Хренку ведерко... - И без того горько! - напомнила Баба-Яга. - Не всякий желудок примет... - А если грибочков белых лукошка три? - глотнул слюну Соловей. - Уточек с десяток, - поддержал Змей. - Ну и что оно получится? Этак мы переведем добро без толку... - А вдруг люди так и делают? - предположил Соловей. - Ежели знания горьки и в чистом виде не каждому по вкусу, так, может, всяк молодец на свой образец их приготовляет? - Нет, уж лучше без выдумок. Подходи, кто первый?
Тут они было кинулись к котлу разом, но Яга удержала: - Не спешите. Все равно ложкам счет установим и все разделим поровну! - Так оно, вестимо, - сказал Соловей. - Давай мне! Вдруг Змей Горыныч сердито зарычал. - Ты чего? - спросила Баба-Яга и опасливо посторонилась. - Мне положено три ложки зараз! - Что, красив больно? - удивился Соловей. - Нельзя, чтобы одна голова у меня поумнела, а две - в дураках оставались! Соловей уже заложил два пальца в рот - колечком - и хотел свистнуть, но Яга вовремя кинулась к нему: - Не станем ссориться... Пускай по его будет, по-Змеиному. Да и хозяин он здесь. Только другую ложку возьми, поменьше. Ладно? - Ладно уж, - заулыбался Змей. - Спасибо, что уважили... - Без уважения нельзя, - перемигнулся Соловей с Ягой. - А может, это не те знания? - опять спросил Змей. - Вдруг есть еще и сладкие?.. - Все знания едины, - возразила Баба-Яга. - Только к кому попадут... Хлебнул Змей и решительно заявил: - Не стану есть! Душа противится... Отведал Соловей и тоже сплюнул. А Баба-Яга заметила: - Не завидую ученым людям! И как это они терпят?! Скорее околеешь, нежели станешь образованным, ей-ей! - Потому, наверное, дураки и не переводятся, - кивнул Змей. - Что же нам делать-то? - закручинилась Баба-Яга. И Змей с Соловьем головы повесили. Тут откуда ни возьмись появилось в зале что-то веретенообразное, светящееся. Закружилось бесшумно и превратилось в Кащея Бессмертного. - Здорово, ребята! Приятели бросились было к нему, но, вспомнив, как он помешал им получить образование в Сосновом бору да еще и в небо одних закинул - остановились. - Явился! - иронически произнесла Баба-Яга. - Небось понадобились тебе, - сказал Змей. - Сам не гам и другому не дам, - отвернулся Соловей.
- Ну чего вы разошлись-то? - ласково заговорил Кащей. - Я же вас от позора увел: одна лишь забава с вами была у Мур-Вея... Забыли, как он вас в Чинар-беке "лечил"? И сейчас больше о себе печется. А что оставил вас, так на то причины были... Чем вы тут занимаетесь? - Да вот образовываемся, Енциклопедию едим, - помягчел Соловей и пояснил, как и для чего. Повалился Кащей на пол да как захохочет - тонко, заливисто, аж в ушах у всех зазвенело. - Будет тебе, - остановила его Баба-Яга. - Ну дали промашку, чего уж тут... - Вот что, едуны-енциклопедники, - прокашлявшись, посерьезнел Кащей. Верный путь к здоровью только я укажу вам... Но прежде надо Абдула-Надула найти. - К чему он нам? - Потому как Мур-Вея след я потерял, а через того дурня мы его отыщем да узнаем, каков он сейчас. Понятно? - Как не понять! - Заодно и отомстим ему за надругательство над нами. - И так можно, - согласился Змей. - А где искать Абдула-то? - погрустнел Соловей. - Баба-Яга найдет, - уверенно ответил Кащей. - Она у нас самая хитрющая, да и ступа у нее новая, надежная, лучше прежней летает... - А и то, Ягинюшка, давай, что ли... А? - Да уж чего там!.. Постараюсь, - решила Яга. - Для обчества, для вас то ись, себя не пожалею... - Да как разыщешь - сюда его, - распорядился Кащей. Попрощалась с ними Яга и улетела.
Глава четвертая. Весьма странная
1
Мур-Вей летел, точно птица, расставив руки крыльями, наслаждаясь скоростью, высотой и ощущением собственной силы. Абдул-Надул цепко держался за полы его халата и трясся от страха, избегая смотреть на землю, чтобы не закружилась голова. Но вот они вошли в плотную облачность, и Мудрейший из Мудрых, решив, что уже куда-то прилетели, облегченно вздохнул. - Наконец-то, - сказал он сам себе. - Я думал, что нашему полету конца не будет... С этими словами Пожиратель Халвы разжал руки, но тут же почувствовал, что под ним ничего нет. Он посмотрел вниз и попытался то одной ногой, то другой найти твердую опору. Но ее почему-то не было. Прошло несколько секунд, и Великий Врачеватель увидел под собой горы, леса и реки, далеко-далеко внизу... Он хотел закричать, но не смог, хотел пошевелиться, но страх будто обвязал его веревками; Великий Рассказчик впервые в жизни стал нем, как сундук. Он стремительно падал с холодной высоты, а внизу подстерегали его острые вершины гор. Мур-Вей, ничего не подозревая, несся вперед, радуясь, что к нему как бы вернулась былая молодость.
