Этой ночью Наоми сочла странным столь частое упоминание с его стороны о Лалелеланг.

– А почему, собственно, так заинтересовала тебя эта чудачка? В первое время, когда она только появилась, ты, кроме жалоб на то, как она мешает выполнению твоих повседневных обязанностей, ничего о ней и не говорил. Только о том, что она путается под ногами и отравляет жизнь. И еще, что она подвергает опасности и себя и окружающих.

– Отношения меняются. – Страат-иен отвалился от нее и лег на спину, положил руки под голову и уставился в потолок. – Для вейса, она проявила просто выдающуюся смелость.

– Это все хорошо. Но ведь не из-за этого у тебя о ней навязчивые мысли?

Подавляя в себе беспокойство, он слегка повернул голову.

– А кто говорит о навязчивых мыслях? – Он что, собирается и для своей милой подруги устроить на Чемадии маленький несчастный случай? Стоит только ступить на путь устранения трудностей – и скоро уже ничто не покажется затруднительным.

Он улыбнулся и повернулся к ней лицом, левой рукой обняв за талию.

– Тут дело, скорее, в озабоченности, чем в навязчивых мыслях.

Поскольку она добровольно подвергла себя такому, меня заинтриговали ее мотивы.

– Она же историк. – Наоми придвинулась поплотнее. – Она просто делает свое дело. Чего тут такого необычного?

– Есть кое-что. Ты просто плохо знаешь вейсов. – Раздумья, как половчее пресечь ее нездоровое любопытство, привели к неожиданному озарению. – А хочешь с ней познакомиться?

Наоми, похоже, задумалась. Постепенно на лице ее проступила безразличная улыбка.

– Не-а. Доводилось мне видеть этих вейсов. Они зазнайки, выскочки и не-желаю-вас-знать снобы с задранным клювом. И какая бы она не была башковитая, я-то знаю, что в душе она ничуть не лучше. Может быть, она и кажется более дружелюбной, но это просто часть ее работы, могу поспорить. Не может же она шляться тут и обижать при этом людей, которых хочет изучать. Она просто профессиональный дипломат. И очень хорошо владеет всеми своими выразительными средствами, а в глубине души буквально смеется над нами, вонючками. И она-то тебя очаровала!

– Я же сказал, что меня очень поразила ее преданность делу. Я не сказал, что она меня очаровала. Наоми теперь была очень довольна собой.

– А она, наверное, рассказывает о тебе у тебя за спиной, отпускает всякие замечания о людях в целом, когда связывается с другими вейсами. Они же такие, ты знаешь. Любят посплетничать. Не то, чтобы другие из Узора чем-то отличались – все они не лучше, начиная с массудов и кончая лепарами.

– Ну, лепары-то слишком тупы, чтобы насмехаться, – возразил он.

– Ты знаешь, что я хотела сказать. Они все молча смотрят на нас сверху вниз. Да и ладно, главное, они нас уважают. Но вейсы при этом еще и так высокомерны, что так и хочется схватить такого за клюв и держать, пока он не посинеет.

– Вейсы на всех смотрят свысока, а не только на Человечество. – Неван высвободил руку для плавного жеста. – У них такая культура – форма превыше содержания.

Нижняя губа ее приоткрылась, глаза сощурились.

– Насчет формы и содержания, полковник… – Она прижала его к себе, и на какое-то время он с радостью забыл о проблемах, связанных с не в меру настырным историком.