Она совершенно забыла о лепаре, пока горловой голос не произнес у нее за спиной.

– Могу ли я попросить минуту вашего внимания?

– Что еще? – проворчала она, поворачиваясь от экрана.

И тут же она испытала самое большое потрясение в своей жизни. А это, учитывая все, что ей довелось испытать за последние годы, было оценкой высочайшего разряда.

Пистолет, который держал Лепар в своей темно-зеленой скользкой руке, был достаточно мал, чтобы казаться игрушечным, но, зная гораздо больше обычных вейсов о таких устройствах, она понимала всю его потенциальную опасность для жизни. Само присутствие его в руке не-массуда и не-землянина было поразительным. Увидеть, что его направлял на нее лепар, превосходило ее понимание.

Ошеломленная, она подняла глаза на его массивное лицо. Длинный беззубый рот был плотно сжат, широко расставленные черные глазки поблескивали в искусственном свете. Она была слишком потрясена, чтобы вымолвить хоть слово.

– Пожалуйста, не пугайтесь. – Тон его был вежливым и традиционно почтительным. Он жестикулировал пистолетом. – Я собираюсь воспользоваться им только в самых крайних обстоятельствах.

Если этим он хотел ее успокоить, то ему это не удалось.

– Ты – лепар. Твой народ был цивилизованным членом Узора с самого его начала. Вы не считаетесь особенно хитрыми, но вы так же не склонны к насилию, как и мы. Я не понимаю этого, – кончиком крыла она указала на оружие. – Как можешь ты стоять здесь и угрожать мне этой штукой?

– Это сильное эмоциональное напряжение, но я справлюсь. Знайте, что если обстоятельства потребуют, я воспользуюсь им без колебаний. Ее первоначальный страх медленно сменялся гневом. Это было прост возмутительно.

– Здесь и так пытаются разобраться с одним мертвым амплитуром и двумя мертвыми землянами. Не думаешь ли ты, что убийство еще и вейса объяснить будет довольно трудно?

– Да, наверное, трудно, – согласился лепар, – если я убью вас здесь и сейчас, вполне возможно, что меня обнаружат. И так как этого допустить нельзя, то, убив вас, мне придется убыть себя. Этот будет достаточно, чтобы прекратить дальнейшие вопросы.

Она считала, что ее уже ничем не поразить, но она ошибалась.

– Так ты собираешься убить меня?

– Никто не хочет убивать вас, достопочтенная Ученая. Вы уникальная и ценная личность. Сведения, которые вы собрали и обобщили, о том, как взаимодействует Человечество с другими видами существ, входящих в Узор, оказались чрезвычайно полезны.

– Полезны? – повторила она. Ее ресницы дрогнули. – Но не вам же?

– Мы давно знакомимся с вашими архивными материалами, – на его загадочном лице, казалось, навсегда застыла идиотская ухмылка. Она напомнила себе, что это выражение лица было следствием строения костей черепа, а не результатом эмоций. – Лепары, работающие в вашем родном мире, всегда имеют к ним доступ.

Она не думала о наемных лепарах, которых часто видела выполнявшими длительные и главным образом грязные работы на территории университета. Тихие, вежливые, раболепные лепары. Как и большинство ее коллег, она никогда не обращала на них внимания. Умственно и эмоционально они подходили для таких занятий, а вейсы и другие разумные виды – нет. Лепары всегда охотно, даже рьяно, брались за такие работы, как будто понимая свою врожденную ограниченность и получая тихое удовольствие от выполнения избранных занятий с полной отдачей.

Все это было как-то бессмысленно.

– Зачем, – ошеломленно поинтересовалась она, – зачем лепары знакомятся с моими материалами? Зачем лепарам вообще знакомиться с какими бы то ни было архивами? Моя работа сложна и не касается какого-то одного вида. У вас никто не сможет ее понять.

– Сможет. Конечно, с трудом. Но некоторые из нас обладают гораздо большей разумностью, чем принято считать. Им трудно, но они достаточно умны, чтобы разобраться в таких вещах.

– Это безумие какое-то, – пробормотала Лалелеланг вслух на своем шипящем языке. – Сумасшествие.

Транслятор, который он носил на своей почти несуществующей шее, уловил ее слова.

– А Вселенная вообще – сумасшедший дом. Мне говорили, что ее физические законы бессмысленны. Почему же те, что в ней живут, должны быть организованы более разумно?

Осознание происходящего приходило постепенно. Того, что в руке ее посетителя было абсолютно настоящее оружие, отсутствие других подозрительных заговорщиков и тот факт, что это существо, как бы это ни казалось невероятным, готово использовать это оружие против нее, подтверждало его слова.

Она сразу поняла, как умерли Амплитур и реакционный генерал Левон, но смерть ее друга – полковника Страат-иена до сих пор была совершенной тайной. Ни один амплитур не мог победить землянина в борьбе один на один, и никакой иной представитель любого вида. Даже чиринальдо или молитар. Но землян можно было иногда победить другими, не такими очевидными способами. Например, полной внезапностью.

– Ты был там, – обвиняюще произнесла она.

Она поняла его простой недвусмысленный жест, понятный и под и над водой, которым он признал ее обвинение.

– Я был там.

Самым убедительным было то, что он не спросил: «где?»

– Как это случилось? Хоть это ты можешь мне рассказать?

Она не стала добавлять, что до нее постепенно дошло, что для нее, по-видимому, будущее ограничивается окончанием этого разговора. Сопротивление было бесполезно. Вдобавок ко всему, она была совершенно ошеломлена нереальностью всей ситуации.

Ей пришло в голову, что, может быть, это какой-то отдельный случай, что стоящий перед ней лепар просто клинический психопат. Ведь неизбежным спутником разума была возможность его искажения. Сумасшествие встречалось во всех мирах Узора. Был ли именно этот лепар безумен? Она не знала. Занимаясь всем человечеством в целом, она ничем другим не интересовалась.

– Это было… неприятно, – невозмутимо объяснил лепар. – Во время конфронтации я находился на работе в квартире амплитура. Возможно, зам известно, что наши вкусы относительно условий жизни некоторым образом совпадают, так что мне было легко выполнять свою работу. А генералу-человеку было трудно. Во время разговора с амплитуром из его кожи сочилась вода с солью. Никто из них не обращал на меня внимания, и я на них не обращал до того момента, когда прибыл второй человек.