В воздухе пахнет грозой

Весной 1940 года меня перевели на работу в политическое управление РККА. Отделение, которое я возглавил, спустя примерно полгода было реорганизовано в самостоятельный отдел. По счету он оказался седьмым, поэтому в обиходе его и стали называть седьмым отделом. А ведали мы теми же вопросами, которыми приходилось заниматься на Халхин-Голе и Карельском перешейке.

В стенах одного из московских особняков мне довелось трудиться 14 лет. Уже с первых дней я понял, что работать в Главном политическом управлении большая честь для коммуниста. Сам стиль его, подлинно партийное отношение к любому - большому или малому - вопросу, творческий подход к разработке актуальных проблем партийно-политической работы, чуткая и быстрая реакция на запросы командиров, политработников и партийных организаций - все это заставляло всегда быть в форме, до предела требовательным к себе, к уровню своих знаний, которые непрестанно надо было повышать, тем более что, как, наверное, мог убедиться читатель, политработа среди войск и населения противника была для политорганов во многом действительно делом новым, сравнительно мало изученным. И мы снова обратились к опыту гражданской войны, а также к опыту, приобретенному в процессе недавних боевых действий. Именно этим и занималось свыше полугода наше отделение, подготовившее целый ряд интересных материалов, вошедших в изданную в том же году книгу о партийно-политической работе{19}.

Разумеется, мы учитывали, что пропаганда - оружие обоюдоострое. Опыт прошлого свидетельствует, что любая воюющая сторона в той или иной мере пытается воздействовать морально на войска противника и население. У тех, кто занимался изучением опыта первой мировой войны, были, надо полагать, основания, чтобы утверждать: "Пропаганда являлась, несомненно, новым и могучим орудием ведения войны". Конечно, Германия потерпела поражение в результате сложного комплекса социально-экономических и военно-политических факторов. Но нельзя недооценивать и значения антигерманской пропаганды, которую широко развернули англичане. Не случайно английских летчиков, сбрасывавших листовки, а не бомбы, расстреливали, как только они в качестве военнопленных попадали в руки немецких властей. Дело в том, что эти листовки деморализующе действовали на германские войска, особенно на их союзников - австро-венгерскую армию. Дом Крю в Лондоне, откуда осуществлялось руководство пропагандой в неприятельских странах и армиях, немецкие историки назвали "министерством разрушения германской веры в себя".

Для ведения такой пропаганды военное командование привлекало лучшие силы, в том числе писателя-фантаста Герберта Уэллса. Он написал специальное воззвание к немецким рабочим, разъясняя им цели войны, а его "Памятная записка", поданная лорду Нортклифу, возглавлявшему руководство пропагандой в неприятельских странах, и теперь читается с неослабным интересом. Английская пропаганда оказалась сильнее, умнее, хитрее, изворотливее и оперативнее, чем германская. Она использовала все, что возможно, не пренебрегала даже выдержками из социалистических газет Германии и "Письмами к военному суду" Карла Либкнехта. Она умело играла на чувствах подневольных народов "лоскутной" австро-венгерской монархии, стремящихся к национальной независимости. При всем том пропаганда эта оставалась зорким стражем английского империализма.

В период между первой и второй мировыми войнами буржуазные военные идеологи обратили пристальное внимание на идеологическую войну, причем в обширной литературе по данной теме значилось больше всего немецких авторов, в основном ученых. У одного из них я как-то натолкнулся на характеристику пропаганды как "орудия, которым нас победили, орудия, которое осталось за нами, орудия, которое завоюет нам вновь подъем". Что-то уж очень знакомое послышалось в этой фразе. Потребовалось совсем немного времени, чтобы вспомнить, что нечто подобное не так давно попадалось мне в досье по Германии, и еще меньше - чтобы найти. Вот оно, это изречение: "Пропаганда помогла нам прийти к власти. Пропаганда поможет нам удержать власть. Пропаганда поможет нам завоевать весь мир". Такой плакат висел во всю стену на нюрнбергском съезде нацистской партии в 1936 году.

Чуть меньше двадцати лет разделяли эти два текста, но, как свидетельствовали события, гитлеровцы немало преуспели в этом - вторая мировая война все ближе подбиралась и к порогу нашего советского дома. Им удалось ложью и обманом опутать, одурачить многих, очень многих немцев, подкупить их посулами легкой и скорой победы, материальными выгодами от нее.

Да, ложь и обман - это альфа и омега действий буржуазии и ее оруженосцев. "Пропаганда - описательное выражение для лжи. Кто хочет вести пропаганду, должен уметь лгать. Нужна не правда, а правдоподобие". Можно ли быть более откровенным, чем Шорт, английский министр времен первой мировой войны, которому принадлежат эти слова? Кстати, идеологи французского империализма тоже называли пропаганду "органом одурачивания". Такова суть их так называемой психологической войны.

Понятно, что наша советская пропаганда не имела и не могла иметь ничего общего с пропагандой буржуазной. Политорганы Красной Армии были призваны в полной мере использовать преимущества подлинно социалистической пропаганды, выражающей коренные интересы рабочего класса, всех трудящихся, в том числе интересы народных масс и по ту сторону государственных границ.

Лжи и обману буржуазной пропаганды мы противопоставляем правду. Но это еще не означает, что правда легко одерживает победу. Напротив, опыт учит, что ей подчас приходится очень трудно: ложь искусно рядится в одежды правдоподобия, весьма тонко драпирует сущность явлений. Всеми этими приемами буржуазная пропаганда владеет едва ли не в совершенство. Словом, нам предстояла упорная борьба. И к ней мы готовились, ни на минуту не сомневаясь, что правда в конечном счете одолеет ложь.

В связи с угрозой новой войны наша партия и правительство осуществляли меры, направленные на укрепление Вооруженных Сил Советского государства. Был взят курс и на совершенствование системы обучения и воспитания личного состава. Руководствуясь решениями мартовского (1940 г.) Пленума ЦК ВКП(б), народный комиссар обороны поставил задачу: "Учить войска тому, что нужно на войне, и так, как требует война". В армии и на флоте вводились новые уставы и наставления, укреплялось единоначалие. Были приняты меры по улучшению партийно-политической работы.