Единственным местом в башне, где никаких произведений искусства не наблюдалось, был последний этаж. Там находился только один предмет – громадное зеркало на гранитной подставке. Чтобы поднять его сюда, Чудищу пришлось напрячь всю свою магическую силу, ибо одно дело доставить миниатюрную отроковицу из Киева, а другое – поднять на верхний этаж несколько тонн гранита. Когда-то давно Чудище получило зеркало в подарок от Ундины, проживавшей в Галлии. В нём отражалось всё, что происходило в башне, а когда к ней приближался незнакомец, оно начинало вопить благим матом, так что иногда именно эти вопли незваных гостей и отпугивали. Благодаря зеркалу Чудище могло не тратиться на охрану и жило в башне в гордом одиночестве – если, конечно, не считать отроковиц, которых оно время от времени похищало в разных странах.

Отроковицы были ещё одной слабостью Чудища. Помимо прочего, они были нужны Чудищу для экономии магической силы – при наличии в башне девицы, можно было заставить её убирать и прислуживать, не задействуя магию по мелочам. Поэтому в подземелье почти всегда содержалась хотя бы одна отроковица. Когда они совсем обессиливали от жутких нагрузок, Чудище по дешёвке продавало их проезжим викингам, которым постоянно требовалось приносить кого-то в жертву Одину.

Выехав из ворот стольного града Киева, три богатыря медленно поехали вдоль дороги, ведущей на Запад. Ничего хорошего там не было – сначала Галич, потом Польша, где говорили вроде по-русски, но как-то странно, а потом вообще неизвестно что, где богатыри по работе уже бывали, но находили те края крайне непривлекательными – и даже алкоголь там делали, на их вкус, хуже, чем на Руси. Правда, по мнению всех троих, в южном, восточном и северном направлениях тоже было так себе – хазары, волжские булгары и новгородцы казались ничем не лучше поляков, немцев и галичан.

Миновав холм, на котором стояла уже известная нам избушка Бабы-Яги, откуда как раз доносился чей-то визг, они пришпорили коней. Дорога петляла между холмами, уводя всё дальше и дальше и становясь всё хуже и хуже – по мнению дьяков, отвечавших за её ремонт, чем больше появлялось на ней ям и рытвин, тем труднее было захватчикам дойти до города Киева. Правда, захватчиков это не убеждало, и до Киева они доходили с завидной регулярностью.

То тут, то там встречались деревни, жители которых не обращали на проезжавших никакого внимания – их интерес могли вызвать только княжеские дьяки и дружинники, выехавшие на полюдье, но, во-первых, на полюдье ездили зимой, а во-вторых, не втроём, а гораздо большими группами – иначе было опасно. Так, пересказывая друг другу услышанные в корчмах срамные истории и время от времени останавливаясь, чтобы справить естественные надобности, скакали богатыри почти до полудня. В полдень же они подъехали к развилке, где дорога разделялась на три.

Перед развилкой стоял камень, на котором правильным уставом было выбито:

Добрыня Никитич прочитал надпись вслух, но это было излишне – все трое знали её наизусть.

– Ну что же, – изрёк Илья Муромец. – Сказано – на запад ехать, так и поехали. А в Корсунь и к литовцам нам пока не надобно.

И богатыри поехали на запад.

Вскоре богатыри увидели большой развесистый дуб. Подъехав к нему, они спешились, привязали коней, наскоро перекусили сухарями, запили их самогоном, обсудили, в каком порядке будут дежурить, и легли спать.

Времена тогда были неспокойные, разбойников водилось много, поэтому путники спали, не снимая кольчуг и мечей. Первым выпало дежурить Алёше Поповичу, как самому молодому. Чтобы не заснуть, он описывал круги вокруг дуба, поглядывая вокруг. Гораздо чаще он, правда, смотрел на походные песочные часы, которые должны были показать, когда придет пора будить Добрыню Никитича.

Когда половина песка просыпалась вниз, Алёша Попович решил дать себе небольшой отдых, подошёл к стволу, облокотился на него и снял шлем. Вдруг ему на голову что-то упало. Выхватив меч, богатырь посмотрел вверх и увидел, что на ветке сидит ворон и внимательно на него смотрит.

– Смотри, куда гадишь, хмырь пернатый! – прошипел Алеша.

Ворон благоразумно перелетел на более высокую ветку и ответил:

– А ты кто, вообще, такой? Я на этом дубе живу, вот и гажу. Или уже у себя дома нагадить нельзя?

Алёша Попович вложил в ножны меч и потянулся за луком, но был остановлен окриком проснувшегося от шума Добрыни Никитича:

– Отставить стрелять! Что тут происходит?

– Да вот, Добрыня, ворон этот на голову мне насрал…

– А ты не зевай! Воин должен быть внимательным! Надо было пристрелить до того, как срать начнёт, а сейчас поздно уже.

– Вот именно, – заметил ворон. – Вы кто вообще такие и куда путь держите?

– А тебе зачем? – спросил Добрыня Никитич, который, как старший, взял на себя ведение разговора.

– Как зачем? Остановились под моим дубом, намусорили тут, так хоть представьтесь, – обиженно сказал ворон.

Оглядев место ночлега и признав претензию справедливой, Добрыня ответил:

– Из Киева мы. А путь держим на запад. Куда точно – не знаем.

– Как не знаете?

– А вот так. Подрядились мы найти дочку купца одного – Чудище Заморское её похитило. Знаем только, что живёт Чудище далеко-далеко на Западе, на берегу холодного океана, в башне на одинокой скале. Вот и едем мы искать эту самую скалу.

– Да-а… Нелегко вам, добры молодцы. И как же вы её искать-то собираетесь? Без карт, без джипиэса и даже без какого-нибудь завалящего путеводителя?

Добрыня понял, что разговор начал принимать нежелательный оборот – похоже было, что ворон пообразованнее его, и даже умение читать и писать его бы не удивило. С другой стороны, он мог дать какой-нибудь совет, поэтому Добрыня решил не будить вспыльчивого Илью Муромца, а попытаться вытянуть из ворона что-нибудь дельное.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.