Были, разумеется, и другие аналогичные примеры верности наших воинов Красному знамени, защиты его в бою. Широко пропагандировался призыв партии к защитникам страны, прозвучавший во время парада войск на Красной площади в Москве 7 ноября 1941 года: "Пусть осенит вас победоносное знамя великого Ленина'.. Под знаменем Ленина - вперед к победе!"
Этот призыв вызвал огромный патриотический подъем у всего советского народа, вдохновил бойцов и командиров на новые ратные подвиги Защитники Отчизны клялись в верности Красному знамени. Личный состав 7-й отдельной армии, разумеется, не был исключением.
Красные знамена частям армии вручали командующий генерал-лейтенант А. Н. Крутиков и член Военного совета армии генерал-майор Г. А. Васильев. Это происходило в феврале 1943 года.
Торжественному акту предшествовала большая организационная работа. Две недели я с группой командиров ездил по частям армии, выполняя задание командарма. Мне было приказано выбрать в каждой части место для построения личного состава, не связанного боем, организовать прикрытие зенитной артиллерией района построения, предусмотреть вызов авиации с армейских аэродромов в случае угрозы воздушного нападения противника, уточнить начало построения, рассчитать время на переезд из части в часть, включая и зенитную артиллерийскую батарею, которая следовала в составе нашей колонны, решить многие другие вопросы. Вроде бы они и не очень сложные. Но ведь шли бои, враг бдительно следил за всем, что делалось у нас.
Все обошлось благополучно. Противнику не позволили нарушить торжественность момента. Вручение знамен во всех частях прошло организованно и запомнилось на всю жизнь. Командиры потом докладывали о настроениях личного состава и отмечали при этом большое мобилизующее значение торжественного акта.
После завершения всей работы по вручению боевых знамен (а на это ушло две недели) мы возвращались с правого фланга армии от южного побережья Онежского озера в сторону Алеховщины. Сидя на заднем сиденье в машине командующего армией, мы с порученцем старшим лейтенантом Осиповым находились под сильным впечатлением того, что только что пережили вместе с бойцами и командирами частей. Генерал Крутиков был поглощен своими мыслями. Боковые стекла машины затянуло изморозью, а это мешало наблюдать по сторонам.
- Ну, молодежь, не замерзли? - неожиданно спросил нас командарм. И, не ожидая ответа, он остановил машину. - Давайте разомнемся. - И первым двинулся по дороге, заложив руки за спину. Мы с Осиповым последовали за ним.
Командующий посетовал на плохие дороги, а потом перевел разговор на волновавшую тогда всех тему - скоро ли погоним гитлеровцев с советской земли. И хотя особо веских доказательств он не приводил, но высказался вполне определенно: перелом в войне наступил, придет и наш черед, всему свое время.
Беседу прервали пронесшиеся две пары истребителей. Они шли к правому флангу нашей армии.
- Товарищ Бунаков, свяжитесь по радио с командным пунктом армии и выясните обстановку, - распорядился генерал Крутиков.
На КП находился полковник Кутняков. (Ранее работавший в оперативном отделе полковник Казанцев отбыл на преподавательскую работу в Военную академию имени Фрунзе, а на его место с должности начальника штаба стрелковой дивизии назначили полковника Кутнякова.) Он сообщил, что в полосе обороны армии происходит обычная перестрелка. В районе Ошты самолеты противника бомбят огневые позиции нашей артиллерии. Туда направлены две пары истребителей.
Командующий выслушал доклад об обстановке, поинтересовался слышимостью по радио и снова зашагал по дороге. И вдруг вопрос:
- Как идет служба, товарищ Бунаков?
Отвечаю, что объем работы освоил. Многое уже повторяется. Хотелось бы на самостоятельную в войска. Генерал внимательно посмотрел на меня, раздумчиво сказал:
- Да, да, я вас понимаю. Но пока надо работать здесь, в оперативном отделе. Однако ваше желание буду иметь в виду.
Среди нас не было курящих. Командующий посмотрел на часы и распорядился садиться по местам. Тряска по фронтовой дороге продолжалась.
Партизанский трофей
Я спешил на узел связи для очередной корректировки обстановки в частях армии и все же остановился, увидев черную легковую автомашину у входа в землянку разведывательного отдела армии. Подойдя к ней, прочел латинские буквы - "Шевроле". На кузове зияли пулевые пробоины, заднее стекло было разбито. Как машина могла оказаться здесь?
Из землянки разведотдела вышел лейтенант Вигонен, переводчик. Я поинтересовался у него, откуда этот трофей.
- А, это привезли партизаны, - пояснил он - Вместе с машиной доставили много документов. Сейчас разбираемся в них. Есть много интересного по Карельской армии противника.
Я недоумевал: как это на легковой автомашине через Онежское озеро?
- Да, да, я серьезно вам говорю. Так оно и было, - убеждал меня Вигоней. - Если есть время, то зайдите посмотреть карты, записи, различного характера справки и фотографии противника.
Я ответил, что буду свободен после 22 часов. Если не помешаю работе, то хотел бы полюбопытствовать.
- Будьте любезны, заходите, - пригласил лейтенант еще раз.
Я был поражен прочитанным и увиденным. Но прежде лейтенант Вигоней рассказал, как была доставлена трофейная автомашина.
Наши партизаны действовали в тылу Карельской армии финнов южнее и юго-западнее Петрозаводска. На участке шоссейной дороги Петрозаводск Вознесенье, проходящей вдоль западного берега Онежского озера, они перехватили легковую автомашину. В ней
ехали полковник и капитан. За рулем сидел солдат. Полковник оказал сопротивление и был убит на месте. При нем оказался портфель, набитый картами и различными справочными данными. Капитана и шофера партизаны связали и посадили на заднее сиденье.
Трое партизан сели в машину. Один из них - за руль. Двинулись в южном направлении. По наезженной дороге они свернули на лед Онежского озера и взяли курс к нашему, восточному, берегу. Вначале все складывалось удачно. Но потом на пути появились снежные заносы. Партизаны вынуждены были остановиться и надеть на задние колеса цепи противоскольжения, которые оказались в автомашине.
