Воспользовавшись замешательством Волка, Ксенофан ударил юношу по запястью и, освободившись от его хватки, взмыл в воздух, словно на него не действовала сила тяжести.

Перевернувшись назад, ассассин в полете продолжал метать стрелы в охранников, заслонивших своими телами правительницу Дома Белизариуса. Рагнару оставалось надеяться, что этот живой щит был достаточно прочен, хотя он и понимал, что многие гвардейцы уже мертвы. Собрав последние силы, Волчий Клинок прицелился и метнул меч в живот неуловимого убийцы. Ксанофан молниеносно среагировал и отбросил оружие в сторону. На излете цепной меч воткнулся в горло одного из белизарианцев.

Юноше ничего не оставалось, как выхватить лазган из рук ближайшего охранника. Прицелившись в летящую мишень, он нажал на спусковой крючок. Лазерный луч прожег одежду и обуглил плоть убийцы дочерна. Но ассассин каким-то образом смог защититься от лазера и, приземлившись, ринулся на Рагнара. Обгоревшие мышцы его руки все еще шипели, распространяя вокруг сладковатое зловоние обгоревшего мяса.

Слишком поздно заметил Рагнар кинжал в здоровой руке ассассина и уловил слабый запах смертельного яда, поразившего Хаэгра. Юноше ничего не оставалось, как попытаться блокировать удар рукой, но Ксенофан ловко извернулся, метя Волку прямо в глаз. Отклонившись назад, Рагнару посчастливилось избежать смертоносного удара, лезвие чиркнуло по его щеке, прямо под веком.

Тело Волка пронзила обжигающая боль. Все его чувства странным образом смешались. Звуки стали красками, свет превратился в звук, прикосновение обернулось вкусом. Для Космического Волка, обладающего настолько обостренными чувствами, произошедшее оказалось страшным ударом по рассудку. Агония захлестнула его яркими красно-желтыми волнами. Дыхание вырывалось изо рта серыми и зелеными облаками. Он ощутил в своих жилах едкое жжение яда. Его измученному рассудку все казалось ревущим безумием.

Он не понимал, что делает и делает ли что-либо вообще. Может, он уже умер? Рагнар рванулся вперед. Челюсти сомкнулись на чем-то твердом. Руки сжимали нечто. Обезумевший Волк кусал и рвал в клочья все, что попадалось на его пути. А потом волны красной смерти сомкнулись над ним.

Очнувшись в своей комнате, он обнаружил, что Габриэлла глядит в его глаза. Юноша глубоко дышал, но с его обонянием было что-то не в порядке. Словно он потерял чутье. Так он не чувствовал себя с тех пор, как стал Волком.

– Должно быть, я жив? – полувопросительно произнес он. – Или ты каким-то образом нашла дорогу в ад?

– Да, – кивнула Навигатор. – Ты жив.

– А селестарх?

– С ней тоже все в порядке. Она готовится к Совету. Похоже, там будет о чем поговорить, помимо выборов нового представителя.

– А что произошло?

– Думаю, что смогу ответить на твой вопрос, – прозвучал рядом другой голос. Теперь Рагнар уловил знакомый запах. – Торин? .

– Да, старик. Я подоспел как раз в тот момент, когда ты терзал убийцу.

– А Хаэгр?

– Он слишком глуп, чтобы умереть. Даже сейчас в одиночку он бьется со всеми пирогами на кухне.

– А чего, кроме грязного поклепа на честь могучего Хаэгра, можно ожидать от такой ревнивой жабы, как ты, Торин, – заявил Хаэгр.

Рагнар чуть повернул голову и увидел исполина, прихватившего с собой целую коллекцию мясных пирогов.

– Яд не убил тебя?

– Не существует яда достаточно сильного, чтобы меня убить, – рыгнув, провозгласил Хаэгр. – Хотя, признаюсь, это снадобье слегка замедлило мою стремительную атаку. К тому же, кажется, на время лишило меня обоняния.

– Он очухался раньше тебя, потому что ему не так сильно досталось, – продолжал шутливым тоном Торин.

– Я оказался рядом с убийцей прежде тебя, – возмутился гигант.

– На один шаг.

– Между нами – мы доказали, что превосходим ассассина, несмотря на его ядовитые штуки.

– Не обращай внимания на этого толстого лжеца, Рагнар. Ассассин был почти мертв после той трепки, что ты ему задал.

– Он был очень мертвым после того количества пуль, что всадил в него могучий Хаэгр.

– Я никогда не сражался с таким сильным противником, – сказал Рагнар. – За исключением, пожалуй, последователей Хаоса.

– Несомненно, ассассин сказал бы то же самое о тебе, – усмехнулся Торин.

– А что произошло?

– Когда я вошел, он почти уже не двигался, а ты продолжал раздирать его плоть зубами.

– Мы прикончили его, а затем отвели селестарха в безопасное место.

– А кто нас предал?

– Скорпеус. По крайней мере, мы так думаем. Его труп был обнаружен возле секретных дверей, через которые произошло вторжение.

– Почему он предал свой клан? Торин пожал плечами:

– Наверное, хотел еще большей власти или чувствовал, что его обошли. Фераччи наверняка обещал сделать его новым селестархом. Скорпеус, вероятно, полагал, что лучше быть марионеткой, чем слугой. – В словах Торина что-то прозвучало фальшиво, но Рагнар пока не мог определить, что именно. Пока.

– Можем ли мы доказать, что за этим стоял Фераччи? – спросил Рагнар.

– Пока нет. Чезаре просто скажет, что мы лжем и хотим обесчестить его. Остальные боятся его и одновременно восхищаются тем, что ему удалось подкупить одного из белизарианцев. Скандал лишь укрепит его авторитет.

– Так, значит, он выйдет сухим из воды? Все те люди погибли напрасно.

– Я бы так не говорил, Рагнар, – возразил Торин. – Леди Джулиана сделает все, чтобы Чезаре не посадил в Совет Высших Лордов своего сына.

Он лелеял свои планы десятилетиями, а ты помешал ему. Он будет мстить за это.

– Пусть так, – ответил Рагнар.

– Это слова истинного сына Фенриса, – произнес Хаэгр с почти отеческой нежностью.

– Рагнар, у тебя будет либо очень короткая, либо блистательная карьера. Возможно, и то и другое вместе, – усмехнулся Торин. – Так недолго пробыв на Земле, ты умудрился сделать своим врагом одного из самых могущественных людей в Империуме. Я содрогаюсь при одной мысли о том, что ты сотворишь на бис.

– А как с имперским ассассином? Что с этим-то делать?

– С имперским ассассином? – повторил Торин. – Если сделаешь запрос, уверен, выяснится, что он был неким изменником.

– Но несколько часов назад ты говорил другое…

– Да, но Администратум ответит именно так, если мы будем настолько глупыми, что поднимем этот вопрос.

– Это нечестно.

– Такова жизнь, Рагнар, привыкай к этому. Но опять-таки, если это тебя хоть как-то утешит, полагаю, сегодня ночью мы насолили кому-то сидящему гораздо выше, чем Чезаре. И там тоже сделают выводы.

– Мне хотелось добиться чего-то большего.

– Не беспокойся, Рагнар, – вставил Хаэгр. – Я уверен, что появится еще кто-нибудь, в кого ты сможешь вонзить свои зубы.

– Если это была шутка, – отметил Торин, – то не очень смешная.

Хаэгр разразился хохотом, и Рагнар не смог удержаться, чтобы не присоединиться к нему. В дверях появился Валкот.

– Все еще валяешься? – угрюмо спросил он. – Давай-ка вставай с постели и готовься выполнять свои обязанности. Нас ждут в зале приемов.

Рагнар вновь шагал по коридорам дворца в сопровождении Волчьих Клинков. Все они выглядели очень довольными, будто знали что-то, чего не знал он.

Селестарх серьезно посмотрела на них с высоты своего трона. Она немного постарела, и в ее взгляде сквозили одновременно и печаль и гнев. Леди Джулиана сильно изменилась с тех пор, как Рагнар увидел ее впервые.

– Мы здесь только благодаря тебе, Рагнар. Наш Дом благодарит тебя за отвагу.

– Я всего лишь исполнил свой долг, – ответил Рагнар.

– Тем не менее Дом Белизариуса обязан отблагодарить тебя, и я готова выразить нашу признательность.

Рагнар промолчал. Поступить по-другому было бы дерзостью.

– Ты утратил свой клинок, защищая нас. Возместить эту потерю – честь для нас. – Она сделала знак, и два гвардейца вынесли массивное, инкрустированное рунами оружие. Это был старинный и очень красивый меч. – Возьми его.