НИК. Да твоя жена в обмороке, Макс!

МАКС. Нет, ту мы больше не хотим.

ЛЮСЯ-2. Мы ее не хотим. (Смеется.)

МАКС. А эту – эту я ждал всю мою супружескую жизнь. (Макс гладит волосы и шею Люси-2, под его ладонью она почти мурлычет.) Ни одна женщина не вызывала у меня такого желания. (Люся-2 смеется.) Она вся – само совершенство, она вся – желание…

НИК. Отлично, Макс, значит ты хочешь мое воображение? Тогда может проще сразу трахнуть мои мозги!? Скажи, Макс, ты хочешь трахнуть мои мозги?!

МАКС. Отвяжись, отвяжись, я сказал!

Входит Нина, держа в руках при помощи полотенца кастрюлю с кипятком. Она с лицом камикадзе подходит к Люсе-2.

НИНА. А вот и душ Шарко пришел!

Нина переворачивает кастрюлю на Люсю-2. Никита с воплем падает на пол и катается по нему, схватившись за голову руками.

НИК. Что же ты… О-о-о… Что ж ты делаешь!? О, господи… Что же это такое!..

Ох, как мне… О-о-о…

НИНА. Никита… Боже ж ты мой… Я же хотела… Что же это я?… Я что, тебе мозги сварила? О господи, Никита! (Нина начинает голосить, пытаясь гладить Никиту по голове.)

НИК. Иди к дьяволу, садистка! О-о-о…

МАКС. Я устал от этих ненормальных. Люсенька, пойдем домой. Я тебе такой пикник устрою, такой праздник души и тела – чертям тошно станет.

НИНА. Вы что же, уходите? А как же Люся? Макс, куда ж нам ее теперь девать?

ЛЮСЯ-2. Куда хотите. (Смеется.)

МАКС. Блеск! Умница! Куда хотите! (Хохочет.)

НИНА. Вот так, значит… Ну, хорошо… Хорошо, умник. Люся моя подруга и я ее в беде, конечно же, не оставлю! Как-нибудь прокормим, еще и замуж удачно выдадим, это я тебе обещаю!.. Но у меня – условие: ты забираешь с собой и эту – тебе же нужна массовка для праздника души?

Нина открывает створку шкафа, заглядывает внутрь.

Где ее черти носят?

Часы бьют один раз. Из них выпархивает Секретарша, у нее вид невесты на выданье.

ЛЮСЯ-2. Милый, соглашайся, мы тебя любить будем.

Секретарша подходит к Максиму, обвивает его руками и целует.

СЕКРЕТАРША. Я тебе рыбок буду кормить, соглашайся.

Максим, увитый женскими руками и зацелованный, окутанный смехом идет к выходу. В оконном проеме вместе с легким жужжанием возникает парящая Клавдия Егоровна. «Девочки! Девочки! А как же я?» Она становится на подоконник.

МАМА КЛАВА. Возьмете меня с собой. Я… Я вам пригожусь. Во мне столько всего… Да что я вам говорю, вы же сами все видите.

Подоконник превращается в рекламный подиум. Мама Клава подает себя, как умеет.

МАКС. Нет, пожалуй, это будет перебор. На сегодня все билеты проданы. Может, завтра?

Все новое семейство Максима покидает комнату, воркуя и похохатывая.

МАМА КЛАВА (кричит). Ну и катитесь к чертовой матери, сволочи! Все сволочи!

(Садится на подоконник и плачет.) Бедные, несчастные мои сволочи. Вы же подохнете без любви и ласки! Тридцать лет… Тридцать лет ждала… И вот – на тебе! Никому не нужна. Никому. Люди сошли сума, они не хотят большой и чистой любви! Как ужасно. Мир очерствел от одиночества. Никто никому не нужен. Никто. И я никому не нужна…

НИНА. Мама Клава…

МАМА КЛАВА. Мамаклава-мамаклава, что Мама Клава?

НИНА. Не все так ужасно… Не все такие ужасные.

МАМА КЛАВА (перестает всхлипывать). Ты передумала? (Округляет грудь.) Девочка моя…

НИНА. Нет, Клавдия Егоровна, нет! Я имела ввиду совершенно другое! Господи…

МАМА КЛАВА (горестно). И ты, значит… Ну, ладно. Я ухожу. На этот раз навсегда. Но не прощаюсь.

Мама Клава как сидела, свесив ноги с подоконника, так и опрокинулась за окно. Нина переводит дыхание и выглядывает, но тут же отшатывается – в верхней части окна возникает обиженно-надменное лицо Мамы Клавы.

Нина задергивает штору. Никита, обессиленный, сидит на стуле, обхватив голову руками. Нина подходит к нему.

НИНА. Милый, тебе очень скверно?

НИК. Уйди.

НИНА. Мог бы и поблагодарить. Только что я избавила тебя от привидений. Или ты не рад?

НИК (вздрагивает). Не прикасайся ко мне!

НИНА (отходя к бару). Ладно, не буду. Как ты думаешь, почему она Макса не шандарахнула?..

НИК. … ……

НИНА. А я так думаю – это все водка. Алкоголь – великая штука! (Наливает из бутылки, пьет. Наливает Никите.) Выпей, может, полегчает?

НИК. Меня надо спасать…

НИНА. Что?

НИК. Нина, меня срочно надо спасать!..

НИНА. От кого спасать?

НИК. От них… от всех… От Макса!

НИНА. При чем тут Макс?

НИК. Та не представляешь, чем это может кончиться… Нина, у меня страшное предчувствие… (Кричит.) Может такое произойти!

Никита подбегает к алькову, отдергивает занавес и начинает трясти Люсю за плечи, бьет ее по щекам. Ничего не помогает.

Его взгляд падает на бутылку в руке Нины. Он выхватывает ее и пытается залить водку в горло Люси. Люся закашливается и открывает глаза.

НИК. Умница! Умница! Молодчина! Узнаешь меня?

ЛЮСЯ. Никита… (Тянется к нему губами и руками.)

НИНА (желчно). А я, милая, его жена!

ЛЮСЯ (окончательно придя в себя). Нина… А где Максим?

НИК. Сейчас, сейчас, глотни еще.

ЮСЯ (закашливается). Не надо, не надо меня спаивать. Почему я лежу? Где Максим?

НИК. Ты только не волнуйся, Люсенька. Он от тебя ушел.

ЛЮСЯ. Куда ушел?

НИНА. Не куда, а с кем!

ЛЮСЯ (бездумно повторяет). С кем ушел?

НИК. В том то и дело, что с тобой! То есть, не с тобой, а… Вот черт, время уходит!

Никита подбегает к окну.

Глянь в окно! Быстрей, они уже возле машины. Да шевелись ты, господи!

Люся выглядывает в окно.

ЛЮСЯ. Никита, что происходит, кто эти женщины?

НИК. Одна – моя секретарша, а другая… Другая – ты, но из моей головы!

НИНА. У него ночью случилось недержание подсознания.

НИК (Нине). Заткнись ты! (Люсе.) Две бабы уводят Максима! Уводят от тебя! Или тебе уже не нужен муж!?

Люся, наконец, все понимает. Вырывает бутылку из Никиты Делает несколько глотков. Отдает ему бутылку и выбегает из комнаты, под поощрительный боевой клич Никиты.

Никита бросается к окну. К нему присоединяется Нина.

НИК. Сейчас Макс впервые в жизни узнает, что такое женщина-тайфун.

НИНА. Если ее не шандарахнет, значит, это водка.

НИК (отхлебывает). Да, есть в водке нечто такое…

НИНА. Никак не пойму, чем они похожи.

На улице нарастает шум голосов.