- Тебе лучше подождать, пока я не научу вас делать порох, Бохар. А до тех пор тебе лучше воздержаться от попыток убить меня.

Бохар с трудом поднялся на ноги. Танар стоял наготове, ожидая нового нападения, но между ними решительно шагнула девушка.

- Довольно! - повелительно произнесла она. - Сид желает сохранить жизнь этому человеку. Или ты хочешь, Бохар, чтобы Сид узнал о твоей попытке застрелить его?

Несколько секунд Бохар стоял, злобно глядя на улыбающегося Танара, затем резко повернулся и бросился прочь без единого слова.

- Похоже, Бохар не питает ко мне теплых чувств, - заметил Танар.

- Он ни к кому не питает теплых чувств, - ответила Стеллара, - но тебя он теперь ненавидит.

- За то, что я сбил его с ног? Я его не виню - удар был неплохой.

- Настоящая причина в другом, - сказала девушка.

- В чем же?

Она замялась, потом со смехом призналась:

- Он очень ревнив. Бохар хочет взять меня в жены.

- Ты хочешь сказать, что он ревнует ко мне? Стеллара оглядела Танара с ног до головы и снова рассмеялась.

- Не думаю. Рядом с корсарами ты не очень-то похож на мужчину. Бороды у тебя нет, талия - тонкая. Да любой из корсаров в два раза больше тебя!

Танару ее тон показался очень обидным, а самое интересное, что он не мог понять, почему слова этой дикой красотки из племени кровожадных пиратов так глубоко его задели. Только что он узнал со слов Бохара, что Стелара была дочерью пиратского вождя, а не женой или любовницей. Эта новость заставила его испытать потрясающее облегчение, но он пока сам не отдавал себе в этом отчета и даже не пытался анализировать свои чувства. Скорее всего, необыкновенная красота девушки вызвала у него законное чувство омерзения при мысли, что она может принадлежать отвратительному негодяю и убийце, а ее внешнее мягкосердечие выглядело искренним только на фоне всеобщей злобы и жестокости. Теперь же она показала свое настоящее лицо, проявив утонченную жестокость и издевку. А чего еще мог он ожидать от дочери предводителя самых страшных разбойников во всем Пеллюсидаре? И все же ее слова настолько уязвили юношу, что он решился выпустить стрелу сарказма и в ее адрес, в надежде хоть немного отомстить.

- Конечно, Бохар знает тебя лучше, чем я, - скромно начал он, - возможно, у него есть основания тебя ревновать, как ты считаешь?

- Возможно, - загадочно произнесла Стеллара. - Но об этом никто и никогда не узнает, потому что Бохар убьет тебя. Я достаточно хорошо знаю его, чтобы быть в этом уверенной.

В безвременье пеллюсидарских морей путешествие может длиться час или год, причем зависит это не от расстояния, а от важности и количества происходящих событий.

Карабкаясь вверх по дуге большого круга, корсарский флот преодолевал неспокойные морские просторы. Попутные ветры неуклонно гнали его к намеченной цели. Полуденное солнце неизменно находилось в зените. Испытывая чувство голода, люди ели, устав - спали, а иногда спали впрок, накапливая резерв на будущее. В этом проявлялась любопытная особенность, свойственная обитателям Пеллюсидара, позволяющая им в спокойное время как бы запасаться сном, чтобы потом при необходимости долгое время бодрствовать. То же самое относилось и к питанию, хотя в меньшей степени.

С момента стычки с Бохаром Танар успел несколько раз поесть и поспать. Все это время он только издали видел своего врага, но близко с ним не сталкивался. Похоже было, что мстительный пират выжидал удобного случая. Стеллара больше не показывалась на палубе, проводя все время в каюте с пожилой женщиной, которую Танар посчитал ее матерью. Он с содроганием подумал, что с возрастом Стеллара неизбежно станет походить либо на мать, либо на отца. Почему-то эта мысль была ему очень неприятна.

Пока он стоял и размышлял об этих и других вещах, внимание его привлекла какая-то возня матросов на нижней палубе. Они столпились на носу, всматриваясь вдаль. Проследив взглядом в том же направлении, Танар увидел крайне редкое явление - большую тучу на ясном небе.

Кто-то, видимо, оповестил об этом капитана, потому что он тоже вышел из своей каюты, пристально уставился в небеса и почти сразу же принялся громогласно отдавать распоряжения. Его свирепая команда в мгновение ока разбежалась по местам, часть полезла на мачты, подобно обезьянам. Все основные паруса были спущены, а остальные зарифлены. Прочие суда, разбросанные на довольно большом пространстве, поспешили последовать примеру флагмана. Туча тем временем неумолимо приближалась, на глазах увеличиваясь в размерах. Это было уже не маленькое облачко, а огромная угрожающе набухающая черная масса, нависшая над океаном и изменившая своей тенью цвет его вод с лазурного на свинцово-серый.

Легкий попутный ветерок внезапно стих. Корабль остановился и закачался на волнах мертвой зыби. В наступившей тишине таилось что-то дьявольское, вселяющее ужас и панику даже в бесшабашных головорезов.

Все это не укрылось от наблюдательного юноши, и он пришел к справедливому выводу, что опасность и в самом деле велика, раз уж даже испытанные морские волки ощущают такой страх. Уроженец горной страны Сари, Танар плохо знал море. Если в этом мире и было что-то, чего он боялся, так это было именно оно. Вид охваченных ужасом бесстрашных корсаров подействовал на него в высшей степени угнетающе.

Кто-то подошел сзади и остановился рядом с ним.

- Когда все кончится, - раздался знакомый голос, - в корсарском флоте недосчитаются многих кораблей, и множество моряков уже никогда не встретятся со своими женами.

Он повернулся и увидел вглядывающуюся в небо Стеллару.

- Тебя это, кажется, не пугает? - спросил Танар.

- Тебя, Кажется, тоже, - ответила девушка. Похожее, мы с тобой единственные люди на борту, не испытывающие страха.

- Посмотри на пленников, - посоветовал юноша. - На их лицах ты не найдешь и тени страха.

- Почему?

- Потому что они настоящие дети Пеллюсидара, - с гордостью пояснил Танар.

- Мы все - дети Пеллюсидара, - напомнила девушка.

- Я имею в виду Империю, - поправился сарианин.

- А ты почему не боишься? Неужели ты настолько храбрее корсаров? - на этот раз в голосе Стеллары не было сарказма.

- Я ужасно боюсь! - признался Танар. - Мы ведь горцы и не разбираемся в морских делах.

- Но ты же не показываешь своего страха, - продолжала допрос Стеллара.

- Это другое дело. Наследственность и воспитание не позволяют мне проявлять подобные чувства.

- А корсары своего страха не скрывают, - задумчиво произнесла девушка, словно сама не принадлежала к тому же племени. - Они любят хвастаться своей храбростью, - продолжала она размышлять вслух, - но когда небо хмурится, они не стыдятся показать свой страх.

Теперь в ее словах сквозило неприкрытое презрение.

- Смотри! - воскликнула она вдруг. - Начинается!

Туча стремительно опускалась прямо на них. Море вокруг словно взбесилось. Клочья облаков со страшной скоростью кружились по краям нависшей черной массы. Обрывки пены срывались с гребней бушующих волн. Сокрушительный порыв ветра ударил в борт корабля и наклонил его почти горизонтально к поверхности воды. Все последующие события показались молодому горцу, никогда прежде не сталкивавшемуся с разбушевавшейся стихией, одним сплошным, непрерывным кошмаром. Хаос гигантских валов, безжалостно швыряющих во все стороны корабль, завывающий в снастях ураган, слепящие глаза соленые брызги, обезумевшая от страха команда, уже ничем не напоминающая прежних хвастливых забияк, - все смешалось перед взором отважного молодого человека.

Цепляясь за ограждение и поминутно спотыкаясь, на палубе показался Бохар Кровавый. Он прошел совсем рядом с тем местом, где Танар одной рукой держался за столбик ограждения, а другой прижимал к себе Стеллару, неминуемо оказавшейся бы смытой за борт, не прояви сарианин быстроты реакции и цепкости рук. Пепельное от страха лицо Бохара резко контрастировало с багровой бороздой ужасного шрама. Он прекрасно видел, в каком положении они находятся, но, не задерживаясь, прошел мимо, что-то неразборчиво бормоча себе под нос. За спиной молодых людей бесновался Сид. Он все еще выкрикивал команды, которые никто не слышал и не смог бы выполнить. К нему-то и пробирался Бохар. Даже сквозь рев урагана до Танара донесся его пронзительный, умоляющий крик.