– Простите, Глафира Павловна. Но так полагается. В деле должна быть бумага, протокол. Словам-то никто не верит, верно?

– Пусть будет так.

– Нужно записать ваш адрес проживания, город улицу, номер дома и квартиры.

– Пишите, я уже называла.

Андрей Петрович старательно записывает паспортные данные Глафиры Павловны. Он не спешит, записывает каллиграфическим почерком, чтобы мог прочитать любой человек. Его приводят в бешенство бумаги, написанные таким почерком, что, по прошествии некоторого времени, сам, написавший их, не может прочитать. Поэтому, его протоколы допросов, всегда с удовольствием читают в прокуратуре. По оформлению дел прокуроры ставят его в пример остальным следователям.

– Итак, вы видели, кто вчера приходил к вашему соседу?

– Да, я видела его, об этом я уже говорила.

– Пожалуйста, Глафира Павловна, повторите ещё раз, нужно записать в протокол.

– Я вечером выходила на улицу, встретилась с ним на лестнице.

– Тот человек, кто встретился с вами, вошёл к Портнову?

– Да. Он вошёл к нему. Я услышала, что дверь открылась, оглянулась, и увидела, Что он входит в квартиру Портнова.

– Его зовут Михаил Сазонов?

– Да. Его так зовут.

– Вы не слышали, вечером, или ночью, они ссорились, ругались или дрались?

– Я такого не слышала. Они сидели тихо, наверное, пили водку, о чём-то разговаривали. Мне из-за стены был слышен только какой-то гул: всё бу, бу, бу, да бу, бу, бу. Слов я не разобрала.

– Вот, Глафира Павловна, протокол допроса, прочитайте его, и подпишите.

– Не поняла. Прокол, нет проток, нет протокол чего?

– Мы с вами, Глафира Павловна беседовали, да?

– Да, вели разговор, можно сказать, что беседовали.

– Так вот, Глафира Павловна, наш разговор на юридическом языке называется допросом. Нужно протокол прочитать и подписать. Понятно?

– Понятно. Я читать не буду, так подпишу.

Андрей Петрович не стал ввязываться в новую дискуссию с Глафирой Павловной. Он взял подписанный ею протокол, и положил его в папку: – Всё, Глафира Павловна. Можете отправляться домой, вас отвезут, я распоряжусь. Подождите в коридоре, и пригласите молодую женщину.

Людмила вошла в кабинет. Андрей Петрович рукой показал на стул, рядом со своим столом: – Будьте добры, присаживайтесь. Будем знакомиться. Меня зовут Андрей Петрович Жданов. Я следователь, мне поручили расследовать факт убийства Портнова Анатолия Ивановича. Как вас зовут? Нужно фамилию, имя и отчество.

– Людмила Васильевна Лучезарская.

– Ваш год и место рождения?

– Тысяча девятьсот девяносто первый год, девятнадцатого августа. Город Волжск.

– Где вы живёте?

– Улица Полярная, дом восемь, квартира девятнадцать.

– Людмила Васильевна, расскажите всё, что знаете об убийстве Портнова?

– Я об убийстве ничего не знаю. Когда я пришла, чтобы помыть пол и посуду, которая за неделю накопилась в раковине, и постирать бельё, он был уже мёртвый.

– Это вы первой его обнаружили?

– Да, я.

– Вы хорошо знаете Портнова?

– Я у него подрабатываю уже год.

– Вам нужны деньги?

– Да, нужны. На стипендию не разбежишься.

– Вы знаете друзей Портнова?

– Он знакомил меня только с одним.

– Как его зовут?

– Михаил Сазонов.

– Вы его часто встречали?

– Нет. Всего раза три, или четыре.

– В день убийства Портнова, вы его видели?

– Нет, не видела. Я в этот день долгое время пробыла в университете, затем в библиотеке. Домой пришла поздно. В квартире Портнова в этот день я не была.

– Вы знали, что Портнов большую сумму денег взял в кредит, и хранит её дома?

– Нет. Он мне об этом не говорил, мы не настолько с ним близки. Я всего лишь, убираюсь у него.

– Деньги он хранил дома. Вы знаете где?

– Я у Портнова денег никогда не видела, и понятия не имею, где он их хранит.

– Портнов и Сазонов много пили?

– Нет, не много. Иногда, что было не часто, я убирала со стола одну бутылку вина. Для двоих, здоровых мужиков такая доза походит на воробьиную.

– Следовательно, они не были пьяницами?

– Ни в коей мере.

– Они были очень дружны?

– Три месяца назад, или немного больше, в наш город приехал Сазонов. Вы бы видели, как расцвёл Портнов.

– А они не голубые?

– По моим сведениям, Портнов ни одной юбки не пропустит, чтобы не поволочиться за нею. Он за мною тоже пытался ухаживать. Это говорит о его ориентации.

– Ну, что же, Людмила. Я вас больше не задерживаю. Если ещё понадобитесь, пришлю вам повестку.

После ухода свидетелей, Андрей Петрович позвонил по мобильнику майору Субботину Александру: – Саша, доставь ко мне в кабинет Сазонова Михаила для допроса. Вместе допросим его.

В дверь постучали. Она открылась. В проёме показалась фигура Александра Субботина. Он спросил хозяина кабинета: – Саша, Сазонов доставлен. Заводить?

– Заводи.

Мимо Александра Субботина, в дверь протиснулся невысокий человек. Рядом с Субботиным, он выглядит хлипким, не обладающим большой физической силой.

– Проходите к столу, садитесь. Я следователь, меня зовут Александр Петрович Жданов. Я буду вести ваше дело.

– Объясните мне причину, по которой меня задержали. – Задал вопрос Сазонов.

– Вообще-то, в этом кабинете вопросы задаю я. Не будем менять традиции. Назовите вашу фамилию, имя и отчество.

– Я вижу в ваших руках мой паспорт. Там все данные записаны. – Сказал Сазонов.

– Гражданин Сазонов, когда я задаю вопросы, на них нужно отвечать. – Бархатным, обволакивающим голосом промолвил Жданов.

– Хорошо. – Сказал Сазонов: – Меня зовут Михаил Петрович Сазонов. Что дальше?

– Не спешите, Сазонов. И не торопите меня. Мы потихонечку, полегонечку, напишем протокол, и вы его подпишете. Вам в любом случае спешить некуда. Вас ожидает камера. Она на гостиницу не походит. Назовите адрес регистрации, и проживания.

– Улица Севастопольская, дом 12, квартира 35. – Назвал свой адрес Сазонов.

– Вы там зарегистрированы. Проживаете там же? – Спросил следователь.

– Да. Проживаю там же. – Ответил Сазонов.

– Вы знали Анатолия Ивановича Портнова? – Задал вопрос Жданов.

– Он самый близкий мне друг.

– Следовательно, вы его знали?

– Я не мог его не знать, поскольку он мой друг. – Объяснил Сазонов.

– Вы часто встречались?

– Часто. Не могу сказать, что ежедневно, но близко к этому.

– Вчера вы были в квартире Портнова? – Вновь задал вопрос Андрей Петрович.

– Да, был. – Ответил Сазонов.

– Чем вы занимались? – Спросил следователь.

– Толя заболел. У него была высокая температура. Я вскипятил молоко, добавил в него мёд, и напоил Толю. Затем перебрал лекарственные препараты в его аптечке. Выбросил все с просроченным сроком годности. Напоил Толю нужными при гриппе препаратами. Сам за это время выпил бокал вина, в одиночестве.

– Кто резал хлеб и колбасу?

– Поскольку Толя болел, работал ножом только я.

– В какое время вы покинули квартиру Портнова?

– Я не смотрел на часы.

– Всё же, постарайтесь припомнить.

– Домой я прибыл в час пятнадцать ночи. Ходьбы до дому минут десять-пятнадцать. Следовательно, я покинул квартиру Толи в час ночи. По крайней мере, около часу ночи.

– По результатам экспертизы, смерть Портнова произошла между половиной первого, и половиной второго. Что вы на это скажете, Сазонов?

– Ничего не скажу. Довод моей виновности не убедительный. Смерть могла произойти, и на самом деле произошла после моего ухода. Когда я уходил, Толя был жив.

– На ноже имеются ваши отпечатки пальцев. Что вы скажете на это?

– Ничего не скажу. Я этим ножом резал хлеб и колбасу. Появление моих отпечатков на нём, имеет вполне естественный характер.

– Если кто-то другой убил Портнова, почему ваши отпечатки оказались не повреждёнными?

– Я этого не могу объяснить. Вы следователь, специалист, в вашем распоряжении эксперты. И ещё аппарат оперативных работников. Объясняйте.