Марк умолк и с волнением оглядел присутствующих. Зал взорвался аплодисментами. Лицо мальчика засияло.

«Какой талантливый юноша», – похвалила мама, аплодируя, «Он из вашей школы?»

Эмили отрицательно качнула головой, словно боясь, что, сказав слово, она растеряет остатки мужества.

Марк торопливо покинул сцену. Ведущая, одна из маминых коллег-библиотекарей, мисс Чейси, пожилая, полноватая женщина, поднялась с кресла и, поблагодарив юного поэта, торжественно объявила: «А теперь давайте поприветствуем Эмили Чайхани!»

В зале послышались вежливые аплодисменты. Эмили, словно во сне, направилась к сцене.

«Победительница нашего последнего поэтического конкурса, посвященного памяти Эмилии Дикинсон!» – с гордостью добавила мисс Чейси, окончательно смутив бедную девочку.

Эмили споткнулась на ступеньке у сцены. Листочки с распечатанными стихами разлетелись по полу.

«Ох!» – воскликнула мисс Чейси и поспешила помочь собрать листочки.

Наконец, Эмили подошла к микрофону и осмелилась посмотреть в зал.

«Переливы тонких, мягких звуков…,» – начала было она, но тут же остановилась, вспомнив как читала эти строчки прошлой весной. В поисках поддержки она опустила глаза на страничку со стихами, потом вновь взглянула на слушателей… на Марка. Тот, с довольной усмешкой, что-то шептал своему соседу. Прошлой весной он тоже был в зале, и сидел почти на том же месте, и… слушал эти стихи… Да-да, она прекрасно это помнила. Обидно. Нет, это такое унижение! Особенно после его новых стихов, столь ярко, красиво прочитанных… Эмили готова была заплакать от стыда. Зачем только она послушала маму? Зачем пришла на этот конкурс?

«Извините…», – пролепетала Эмили и, едва сдерживая рыдания, бросилась прочь со сцены.

Выскочив из зала, Эмили, растирая на бегу слёзы, побежала по длинному коридору, мимо многочисленных дверей с красивыми медными табличками.

«Эмми! Эмили! Подожди!» – кричала ей вслед мама.

Но разговаривать сейчас совершенно не хотелось, а хотелось именно бежать – долго-долго и чтобы никого-никого не встретить. Увы, в конце коридора шумела группа ребят. Девочка остановилась напротив очередной двери. На табличке было выведено «Книгохранилище». Не долго думая, Эмили нырнула туда.

К счастью комната оказалась пустой. Многочисленные стеллажи с книгами занимали почти всё пространство так, что казалось, будто ты находишься на дне какого-то ущелья, даже окон не было видно. «Идеальное место, чтобы поплакать», – подумала Эмили и опустилась на мягкий стул, стоявший у стены. Рядом стоял большой старый стол, заваленный книгами. Девочка отодвинула несколько увесистых томов и, устроившись на краешке стола и закрыв лицо руками, дала волю слезам.

Спрятаться от мамы в стенах её родной библиотеки было делом бесполезным. Не прошло и пары минут, как дверь в книгохранилище скрипнула. Эмили не подняла головы. Она знала, что это мама. И вот уже нежная, легкая рука коснулась её волос.

«Ну-ну, солнышко, не надо так расстраиваться».

«Я… никогда больше… Я не поэтесса, я…», – говорила Эмили сквозь слёзы, всё ещё пряча лицо.

Мама обняла её, но это мало помогло. Эмили вздрагивала от рыданий.

«Подожди здесь. Хорошо? Успокойся. Я принесу тебе что-нибудь вкусненькое из буфета».

Эмили шмыгнула в ответ носом. Дверь снова скрипнула и в комнате воцарилась тишина.

Немного успокоившись, она забылась в лёгкой дрёме. Перед глазами проплывали строчки стихов, размывались и стекали весенними ручейками, поблескивая на солнышке. Но вот что-то коснулось её руки. Эмили вздрогнула и проснулась. Прямо перед ней, на столе лежал сборник стихов Эмилии Дикинсон. Девочка быстро выпрямилась и огляделась. Комната по-прежнему казалась пустой.

Эмили нахмурилась, в душе закрались сомнения. Она открыла книгу. Губки её изогнулись в грустной улыбке. На титульном листе, красивым почерком было выведено: «Эмили Чайхани, победителю поэтического конкурса имени Эмилии Дикинсон. Декабрь 2012, Амхерст. Штат Массачусетс». Конечно, это была та самая книга, что подарили ей на последнем конкурсе. За стеллажами, у дальней стены послышался лёгкий шорох. Девочка насторожилась.

В следующее мгновение, грохот падающих книг потряс комнату. Эмили вскочила на ноги и, захватив драгоценную книгу, бросилась к дальним стеллажам.

Весь пролет между двумя стеллажами был завален книгами. При этом вокруг по-прежнему не было ни души.

«Э-эй», – осторожно позвала Эмили. «Кто здесь?»

Никто не отзывался. В какой-то момент девочке показалось, что стена напротив неё как будто бы слегка колыхнулась. Она закрыла и открыла глаза, потрясла головой, но видение не исчезало. Стена действительно чуть колыхалась, вторя порывам какого-то сквозняка… Осторожно ступая, Эмили направилась к стене.

Пробираясь через гору книг, она вдруг заметила на полу маленький блестящий предмет. Эмили наклонилась. Её и без того большие чёрные глаза стали ещё больше от удивления. Перед ней, на полу лежал изящный, серебряный браслет, щедро украшенный цветочными узорами. Она бережно подняла его. Удивительно, браслет пришелся точно в пору для тонкого запястья девочки. Эмили невольно залюбовалась им, пока вновь не заметила легкого движения стены напротив. Одним прыжком она перемахнула через разбросанные книги и подбежала к загадочной стене.

Теперь Эмили ясно видела, что стена была вовсе не стеной, а большим занавесом, простирающимся непрерывно от потолка до самого пола. И цвет этого занавеса был точно таким же, как цвет стен в комнате. Не веря своим глазам, она осторожно коснулась ткани, а потом решительно одернула её в сторону.

Перед Эмили открылась округлая комнатка с простым письменным столом, вращающимся мягким стулом и уютным диванчиком. Единственное окно выходило в парк. Девочка шагнула в комнату и еще раз оглядела её. Здесь не было ни души. Занавес за спиной сомкнулся с легким шелестом. Браслет на запястье вдруг ожил – цветочки замерцали, переливаясь радужными огоньками.

Не успела Эмили подивиться этому чуду, как простой письменный стол раскрылся словно цветок, лепестки которого оказались панели с множеством мерцающих кнопочек. Среди панелей вырос настоящий корабельный штурвал, только маленький, какие бывают на яхтах. Слева от штурвала, прямо в воздухе светились цифры, а справа – повис яркий, цветной глобус.

Эмили подошла и нашла на глобусе её родной городок, которого обычно на глобусах не обозначали, такой он был маленький. Она коснулась светящейся точки города пальчиком и перевела взгляд на цифры, которые очень походили на дату, на сегодняшнее число: «08:08:2013», то есть восьмое августа две тысячи тринадцатого года.

Эмили повернула штурвал. Послышалось потрескивание как при настройке радиоприемника на нужную волну. Девочка бросила взгляд на пестрый ряд кнопок, таких симпатичных, таких аккуратненьких, что она сама не заметила, как нажала одну из них. Потрескивание сменилось громким гулом. Эмили отшатнулась от стола. Цифры у штурвала сменились и показывали уже совсем другую дату: «20:12:2012». Эмили с беспокойством взглянула на окно и замерла.

Парк за окном стал белым от снега, только темнеющие стволы и ветви деревьев нарушали эту белизну. Зима? Эмили испугано попятилась к занавесу, но тот оказался неожиданно твердым. В отчаянье девочка забарабанила по нему кулачками. Но всё было напрасно, занавес превратился в самую настоящую стену, через него нельзя было пройти, пока… громкий гул невидимой машины не стих и стена вдруг снова сама собой обрела мягкость занавеса. В этот момент колотившая по стене Эмили буквально провалилась в соседнюю комнату…