Все пассажиры как один начали помогать друг другу, выбираться из вагона, они поднимали с полу раненых и погибших.

– Где Леший, Упырь и Вурдалак? В вагоне их нет? – спросил у Сергея Гнедой.

– Не знаю! Возможно, они в тамбуре.

– Мы здесь! Откопайте нас! Мы засыпаны вещами с Упырём, – крикнул в ответ Вурдалак.

Сергей с Гнедым откопали парней, картина была ужасающая: у Вурдалака рука была вся в крови, кисть руки была вывернута в обратную сторону. Упырь лежал на животе в большой луже крови, Сергей повернул его на спину, у него из горла торчал осколок от разбитой бутылки. У двери, в туалет, согнувшись калачиком, лежал Леший, его лихорадочно трясло.

– Живой? – спросил у него прапор.

Он, испуганно посмотрев на прапорщика, дрожащим голосом произнёс:

– Я жить хочу, там война. Война там.

Когда никого в вагоне не осталось, они ещё раз осмотрели вагон, Сергей с прапорщиком выбрались из вагона и ужаснулись. Поняв, что случилось что-то страшное, Сергей спросил:

– Товарищ прапорщик, это война?!

– Не знаю, потом разберёмся! Хватай простыни, бегом тушить людей!!!

Сергей побежал в сторону семнадцатого вагона. Дверь у вагона была вырвана с корнем. Сам вагон развернуло на 90 градусов. Он заскочил в вагон, повсюду лежали окровавленные мертвые тела. Поднял с полу несколько шерстяных одеял и направился к выходу.

– Помоги мне, я не чувствую своих ног, помоги, – едва был слышен женский голос.

Сергей увидел в середине вагона женские руки, он положил одеяла, подошёл к женщине, которая звала на помощь, её ноги были в крови, рядом лежал небольшой деревянный ящик. Он взял женщину на руки, понёс к выходу, по ходу прихватив одеяло. Вынес женщину из вагона, положил её на землю. Сергей посмотрел в сторону посёлка, то пришёл в ужас: Как гигантские свечи, горели деревья, деревянные дома, которые стояли рядом с нефтебазой. Горящая жидкость из искорёженных огромных бочек текла вниз по посёлку огненной рекой. Охватывая один дом за другим, они как спички, вспыхивали друг за другом.

Небо было затянуто густым черным дымом. Языки пламени поднимались далеко в небо. Искореженные, охваченные огнём вагоны стояли вдоль насыпи. Несколько вагонов были завалины на бок. Грузовые и легковые машины, которые стояли на железнодорожном переезде, были отброшены на несколько метров в сторону, перевёрнуты, охвачены огнём. Деревянная будка диспетчера железнодорожного переезда от взрывной волны разлетелась на мелкие части. От неё остался лишь один фундамент. Слышны были нечеловеческие крики людей, охваченных огнём.

– Помогите, я горю!!!

– Где моя дочь!!!

– Сынок!!!

– Мама!!!

– Паша, где мой сын Паша!!!

Люди выбирались из искореженных горящих вагонов, бежали в разные стороны. Они, как живые факелы, метались из стороны в сторону, падали на землю, катаясь по ней, чтобы затушить на себе горящую одежду. Прапорщики и другие пассажиры подбегали, тушили их.

– Ты что стоишь, как истукан, давай одеяла!!! – крикнул Сергею прапорщик.

Сергей пришёл в себя от этого ужаса. Схватив одеяла, начал тушить людей. Из горящего вагона выбежала женщина, она металась из стороны в сторону, кричала от боли. Одежда на ней горела, на руках был маленький ребенок, она укрывала ребёнка от огня простынею из поезда. Сергей кинулся тушить женщину с ребёнком, она упала на землю, плачущий ребёнок выпал из её рук. Хриплым голосом она произнесла:

– Мои дети внутри, пятнадцатый вагон, спаси! Они там, спаси! Они должны жить!

Сергей увидел вагон, на который показала женщина. Верхняя часть крыши вагона была охвачена огнём, сам вагон был сильно деформирован. Не раздумывая ни минуты, он побежал в сторону вагона. Прапорщик побежал за ним, кричал ему в след:

– Стой! Уже поздно, там всё горит!!!

Сергей заскочил в открытую дверь горящего искореженного вагона. В проходе у двери он увидел на полу мальчика, лет семи, который был в бессознательном состоянии. Его светлые волосы местами были в крови. Сергей взял мальчика на руки, понёс к выходу, он увидел мужчину, который неподалёку стоял у вагона, крикнул ему:

– Примите ребёнка!!!

К вагону подбежал лысоватый мужчина, взял ребёнка на руки, понёс его к остальным пострадавшим. А Сергей вернулся обратно в горящий вагон, чтобы убедиться, что там не осталось живых. В вагоне было много дыма, дышать было очень тяжело, местами вырывались языки пламени. Сделав несколько вдохов свежего воздуха, он снова исчез внутри вагона. Среди наваленных вещей и мёртвых тел людей в середине вагона он увидел девочку лет десяти. Она пыталась ползти к выходу, тело у неё было всё в крови.

– Мама! Где мама? Мне больно? Мама мне больно? – постоянно повторяла она.

Взяв девочку на руки, Сергей подошёл к разбитому окну, увидев прапорщика, крикнул ему:

– Возьмите ребёнка!!!

Прапорщик подбежал к вагону принял девочку, сказал:

– Вылезай! Не дури, вылезай! Погибнешь, всё равно всем не поможешь! Я приказываю тебе, вылезай!

– Вы отнесите ребёнка. Я сейчас ещё посмотрю. Вдруг имеются ещё раненые.

Прапорщик понёс девочку к месту, где находились пострадавшие. Молодой человек в это время, задыхаясь от едкого дыма, огляделся внутри вагона. Из туалета раздавался глухой стук, он подошёл, выбил ногой дверь. На унитазе сидела девушка, лицо у неё было всё в крови, она ногой стучала по стенке, тяжело стонала от боли. Сергей взял девушку на руки, понёс к разбитому окну. Он увидел двух парней, которые несли раненого, крикнул им:

– Примите раненую!!!

Положив на землю раненого мужчину, которого они несли, подбежали к окну. Сергей подал им девушку, сам сделал несколько вздохов свежего воздуха, ещё раз решил осмотреть всё внутри. Он прошёлся по вагону, убедившись, что спасать уже было некого. Задыхаясь от едкого дыма, он подошёл к двери, собрался только выйти из вагона. Внезапно произошёл второй взрыв небольшой мощности.

Взрывной волной его вытолкнула, и отбросило на несколько метров, он упал на выжженную землю. Сергей лежал на животе, голова была повёрнута в правую сторону. Глаза у него были приоткрыты, изо рта текла кровь. Он издавал глухие стоны, в области живота и лопатки торчали осколки от деревянной оконной рамы. Спина и ноги были в крови. Его белая футболка медленно меняла окрас от сочившейся крови. Вдали был слышен вой сирен. Прапорщик подбежал к нему, сел на колени.

– Серёга, держись, не умирай. Помощь на подходе. Ты слышишь, как воют сирены, держись, – сказал он спокойным голосом.

Вскоре начали прибывать пожарные машины, расчёты с ходу приступали к тушению, прилегающих деревянных домов, которые уже давно были охвачены огнём. Другие пожарные расчёты тушили горящие вагоны поезда. Машины скорой помощи одна за одной прибывали, отвозили пострадавших в больницы.

К Сергею подошёл фельдшер, проверил пульс, зрачки.

– Он выживет? – спросил прапорщик.

– Надеюсь, всё зависит от него.

Сергея положили на носилки, занесли в машину.

Если сверху смотреть на происходящее, то в радиусе трёх километров всё было похоже на огненный ад, всё горело. Ударной волной с путей было сброшено 18 вагонов, они были очень сильно деформированы. Некоторые вагоны были завалены на бок. Недалеко от вагонов лежали мёртвые тела людей, накрытые белой простынёй. Прапорщик сидел на выжженной земле, взявшись за голову. Рядом с ним сидели и курили Николай Вершков (Вурдалак), Слава Нестеренко (Леший), Гена Денисов (Гнедой). Недалеко от них лежали накрытой белой простынёй Костя Упырёв (Упырь), Саня Березников (Бес), Снежана и Арина….

Сергей вошёл в открытую дверь своей квартиры, она ему показалась необыкновенно просторной. Обои на стенах в прихожей были необычно белого цвета, в прочем, и как вся мебель. Особенно его удивил вид белого пуфика, который был в памяти Сергея старым и потёртым от времени.

Яркий белый свет слепил его глаза.

– Ну, бабуль даёт, без меня ремонт сделала, – удивлено пробормотал он, – Бабуль, ты дома?!