Это очень важный вопрос по той причине, что если мы сможем объективно утверждать, что определенная политика противоречит всеобщему благу, тогда демократия сможет опереться на некий вид коллективной мудрости (продемонстрированной с помощью выборов), став при этом исключительной системой принятия решений, благодаря чему повысятся шансы любой демократии в деле определения верной политики. Даже тот факт, что избиратели не очень хорошо осведомлены в вопросах политики, не обязательно является проблемой. Как бы там ни было, мы уже смогли убедиться, что группы, состоящие из людей с совершенно разными способностями, родом занятий и уровнем информированности, принимали точнейшие коллективные решения. Не стоит полагать, что толпы будут проявлять мудрость в большинстве ситуаций, но они не могут вдруг окончательно поглупеть в том, что касается политики.

К сожалению, нет оснований думать, что, если не будет найдено объективное решение какой-либо проблемы, толпа всегда проявит мудрость по примеру посетителей ярмарки, упомянутых Фрэнсисом Гальтоном, или голосующих веб-страниц поисковой системы Google. Выбор кандидатов и выбор политического курса не являются когнитивными проблемами, и нам не следует ждать, что они будут прерогативой мудрой толпы. С другой стороны, нет причин думать, что какие-либо иные политические системы (диктатура, аристократия, правящие клики) лучше справятся с выбором политического курса, но риски, заложенные в этих системах (прежде всего риск бесконтрольной и неподотчетной власти) намного серьезнее, чем при демократии.

Мы могли бы оставить все как есть, считая, что иметь систему, представляющую, по выражению Черчилля,, "наименьшее зло", лучше, чем иметь худшую систему. Но тут надо отметить кое-что еще. В самом начале книги я упомянул, что есть три вида проблем (наличия знаний, координации и взаимодействия), с которыми сталкиваются группы, и решению этих проблем может способствовать коллективный разум, проявляющийся весьма разными способами. Как мы убедились, коллективные решения проблем координации и взаимодействия не похожи на решения когнитивных проблем. Они более расплывчаты и менее определенны. Вспомните Брайана Артура и его решение проблемы посещаемости бара El Farol или то, как все игроки в ультимативную игру и игры в общественное благо вводили нечеткие, однако реальные нормы справедливости и взаимной ответственности. Со временем эти решения трансформируются, не будучи продуктом единого коллективного решения. Вспомним, как системы торговли, в которых люди доверяли только членам своей семьи или клана, со временем превратились в мир, где незнакомцы вполне спокойно торгуют друг с другом. Эти решения зачастую хрупки и уязвимы для злоупотреблений со стороны таких людей, как неплательщики налогов и любители прокатиться бесплатно.

Однако при всем при том решения проблем координации и взаимодействия реальны, в том смысле, что они работают. Они не внедряются "сверху", но принимаются толпой. И в целом, эти решения лучше, чем те, которые предложили бы заядлые теоретики. Точно так же мы могли бы рассматривать и демократию. Это не способ решения когнитивных проблем и не механизм точного определения общественных интересов. Но это способ поиска ответов (пусть и не окончательных) на самые основные вопросы координации и взаимодействия: как нам жить вместе? Как совместная жизнь будет способствовать нашему общему благу? Демократия помогает людям ответить на эти вопросы, поскольку демократический опыт — это не опыт получения всего, чего вы только пожелаете. Это опыт наблюдения за тем, как ваши соперники побеждают, получая то, на что вы надеялись, и принятия этого, поскольку вы верите, что они не уничтожат то, что вы цените, и потому что вы знаете: у вас еще будет шанс добиться того, к чему вы так стремитесь. В этом смысле здоровая демократия наделена достоинствами компромисса (что в конечном итоге является основой общественного согласия) и способностью к переменам. Решения, которые принимаются в условиях демократии, могут и не свидетельствовать о мудрости толпы. Решение принимать их демократически — это верный признак такой мудрости.

Начало этой книге положила статья, написанная мною для журнала New Yorker вскоре после того, как я начал сотрудничать с этим изданием, т.е. весной 2000 года. Кроме того, в книге Мудрость толпы использовано много других статей, написанных мною для этого журнала. Если бы в свое время Дэвид Ремник не решился взять меня на работу, предоставив мне вести деловую колонку в журнале New Yorker, этой книги не было бы. Я многим обязан этому человеку. Спасибо, Дэвид.

Генри Файндер из журнала New Yorker редактировал первые материалы, которые я написал, наставляя меня в мой первый год работы автором специальной колонки, оставаясь постоянным источником интелектуального вдохновения. Генри обладает редким даром: он умеет вселить в автора ощущение значимости его работы, причем не только для читателей, но и для него самого. Любому человеку приятно чувствовать, что его работа важна и нужна.

Я хочу поблагодарить Ника Паумгартена, который редактирует мои статьи, за время и силы, которые он тратил на мои работы. Ник помог мне стать более опытным писателем, и я думаю, что без него эта книга была бы гораздо менее удачной.

Майкл Мобуссен, главный специалист по инвестиционной политике в банке Credit Suisse First Boston, первым заставил меня задуматься над идеями, высказанными в этой книге. Я многое почерпнул из его великолепных работ по фондовому рынку и комплексным системам. Работы Майкла остаются для меня эталоном, и мои беседы с ним в течение всего прошлого года оказались для меня чрезвычайно плодотворными. Спасибо, Майкл.

Также я хочу поблагодарить всех коллег, которые трудятся со мной в журнале New Yorker. Благодаря этим людям, тщательно проверяющим все упоминаемые мною факты, мои статьи отличаются точностью.

Ли Смит был одним из первых, с кем я познакомился, переехав в Нью-Йорк, и мой опыт жизни в этом городе неотделим от нашей дружбы. Эта книга частично о различии между обществом и просто группой людей, живущих по соседству. Очень многое в этом смысле я почерпнул у Ли, беседуя с ним о преимуществах городской жизни.

Мой редактор, Билл Томас, был первым человеком, задумавшимся о том, что мои разрозненные размышления и идеи, касающиеся коллективных решений, можно превратить в полноценную книгу. Уверен, что иногда он сожалел о том, что подал мне такую идею. Билл совершенно невероятным образом сочетает в себе качества блестящего редактора и книгоиздателя старой закалки. Все время работы над этой книгой я ощущал его мощную поддержку. Кроме того, он проявил по отношению ко мне терпение Иова[30]. За все это я ему благодарен.

Я благодарен своим братьям Дэвиду и Тиму за заботу и поддержку.

Во время работы над книгой меня вдохновляла мысль, что время от времени я буду общаться с Меган О'Рурк, которая поделится со мной размышлениями об обществе и даст ценные советы по поводу написания этой книги. Спасибо, Меган!

Крис Калхун — один из моих лучших друзей. Он также лучший агент, какой может быть у автора, и он сделал все, чтобы эта книга увидела свет. Признаюсь, что во время работы над книгой мне не хватало регулярного общения с Крисом. Надеюсь, мы возобновим наши встречи.

Книгу Мудрость толпы я посвящаю своим родителям.

Джеймс Шуровьески — корреспондент газеты New Yorker, где он ведет популярную деловую колонку под названием "Финансовая страница". Его статьи публиковались во многих изданиях, включая New York Times, Wall Street Journal, Artforum, Wired и Slate. Джеймс живет в Бруклине, Нью-Йорк.