Син прошмыгнула мимо остальных туристов в ярких сомбреро и разноцветных нарядах, и, поскольку ей не надо было ждать багаж, она оказалась одной из первых в очереди к таможенной стойке. К несчастью, Уорт, тоже не имевший багажа, пристроился в очереди следом за ней.

– Ты сделала совершенно неправильный вывод, Син. Тим всего один раз упомянул об этом, я клянусь тебе. Вы, наверное, в тот момент слегка поссорились. Подумаешь, ничего страшного. Я даже и не вспоминал об этом разговоре, пока ты не заставила меня.

– Можно подумать, – бросила Син через плечо, не поворачиваясь к Уорту.

– Но это правда. Я же точно знаю, что не думал об этом прошлой ночью.

Син резко обернулась к нему.

– Ты соблазнил меня отправиться в Акапулько…

– Я ни на что тебя не соблазнял.

– Так как я была одной из немногих женщин, с которыми ты еще не переспал. Не правда ли?

– Ошибаешься.

– Воспользовался моим плохим настроением и уговорил поехать с тобой, потому что хотел лично убедиться, так ли холодна и неизобретательна в постели вдова Тима, как он говорил.

Распаляясь от этих необоснованных обвинений, Уорт заявил:

– Но теперь я могу сказать: ему не на что было жаловаться. Абсолютно не на что, если ты выматывала его так же, как меня.

Син раскрыла рот и вздрогнула, но скорее от возбуждающих воспоминаний, чем от стыда. Дрожащим голосом она вымолвила:

– Если ты и почувствовал с моей стороны теплоту…

– Теплоту! Да ты была как огонь.

– Если ты встретил какой-то отклик с моей стороны, то можешь в душе радоваться этому. Ты превзошел своего лучшего друга в том, что только и ценится у мужчин.

– Следующий! – объявил таможенник, и Син прошла к стойке.

– Син, подожди. – Уорт шагнул за желтую линию.

Служащий остановил его.

– Сейчас не ваша очередь, сэр.

– Но я вместе с этой леди.

– Это ваша жена?

– Нет.

– Тогда ждите своей очереди.

– Проклятие.

– Какова была цель вашей поездки в Мексику, миссис Маккол? – поинтересовался таможенник, листая паспорт Син.

– Отдых.

– Что-нибудь везете с собой?

– Син! – закричал Уорт.

– Два серебряных браслета и плетку.

Служащий поставил штамп в документах.

– Спасибо.

Взяв вещи, Син направилась к эскалатору.

Уорт торопливо занял ее место у стойки.

– Я ездил в Мексику на отдых и ничего не покупал.

Таможенник посмотрел его паспорт.

– Позвольте проверить содержимое вашей сумки.

– Но… – Уорт оглянулся. Эскалатор увез Син, и она скрылась из вида.

– Откройте, пожалуйста, ваш багаж, мистер Лансинг.

Проклиная в душе такое завершение уик-энда, Уорт расстегнул «молнию» на сумке.

Син расплатилась с водителем, когда такси остановилось у тротуара возле ее дома. Воскресные газеты все еще лежали на дорожке, хотя обычно Ладония всегда читала их за утренним кофе.

Удивившись этому обстоятельству, Син забрала газеты и, обогнув дом, подошла к двери кухни. Она оказалась запертой, но сквозь стекло Син увидела мать, жарившую на сковородке ветчину. Она постучала в окошка Ладония бросила взгляд через плечо и, увидев дочь, стоявшую на крыльце, удивленно вскинула брови. Сняв сковородку с плиты, Ладония поспешила открыть дверь.

– Син, ради Бога…

– Это долгая история, мама. – Син устало плюхнула все вещи в одно из кухонных кресел.

– Я ожидала тебя сегодня вечером.

– А мы решили вернуться раньше.

– Но где Уорт? Как ты добралась до дома? Из-за чего вы прервали уик-энд?

По дороге из аэропорта у Син разболелась голова, и сейчас вопросы матери отдавались в мозгу, как удары шаров при игре в кегли. Потирая виски, она спросила:

– А почему вы завтракаете в столовой?

Сквозь арку, ведущую туда, Син заметила на столе свежие цветы, льняные салфетки и фарфоровую посуду. От плиты шел аппетитный запах, но при мысли о еде она вновь ощутила рвотные позывы.

– Синтия, ты не заболела? Почему вы вернулись так рано?

– Это было спонтанное решение.

– Может, тебе не понравился отель?

– Он превзошел все мои ожидания.

– Перегрелись на солнце?

– Я пользовалась зонтиком.

– Расстройство желудка?

– Нет.

– Тогда я ничего не понимаю.

– Мы просто устали, вот и все.

– Почему?

– Где Брэндон?

– А где Уорт?

Эта игра в вопросы и ответы начала уже утомлять Син.

– Мы с ним расстались в аэропорту. Я приехала на такси. – Она направилась к двери, ведущей в глубь дома. – Сейчас посмотрю, как там Брэндон, потом приму душ и лягу спать. Нам пришлось рано встать, чтобы успеть на рейс. Я тебе все объясню позже.

Син оставалось пройти всего несколько шагов до двери, когда на пути у нее внезапно возник радостно улыбающийся мужчина в полосатом банном халате. Они смотрели друг на друга, и трудно было сказать, кто из них шокирован сильнее.

– Син, – ласковым тоном начала Ладония, – думаю, ты знакома с мистером Тантоном.

Разумеется, Син была знакома с ним. Он жил через два дома по соседству. Его лужайки стали предметом зависти всех жителей квартала, домовладельцы которого славились тщательно ухоженными газонами и клумбами. Будучи пенсионером, Чарли Тантон по многу часов в день облагораживал клумбы, аккуратно подстригал траву, деревья и кусты.

С соседями он поддерживал дружеские отношения, не гонял школьников, торгующих сладостями или лотерейными билетами в благотворительных целях. Говорил вкрадчиво, был добрым, скромным… и уж его Син меньше всего ожидала увидеть у себя на кухне в банном халате поздним воскресным утром.

– Чарли, ты уже готов завтракать? – Ладония, остававшаяся все это время невозмутимой, налила чашку кофе, отодвинула в сторону изумленную дочь и протянула чашку Чарли, одобрительно похлопав его при этом по плечу. – Завтрак уже на столе. Не возражаешь, если Син присоединится к нам? Она пораньше вернулась из…

– Извините. – Син прошмыгнула мимо соседа, который, похоже, был обескуражен не менее ее. Первым делом она направилась в спальню сына. Постель была заправлена, но Брэндон отсутствовал.

Тогда Син пошла в комнату, где когда-то они спали с Тимом и которую, послушавшись совета матери, она заново обставила вскоре после его смерти. Спустя несколько секунд в спальне появилась Ладония.

Как только она закрыла за собой дверь, Син набросилась на нее.

– Где Брэндон?

– Его вчера пригласили переночевать у Шэйна Латимора. А сегодня после воскресной школы они пойдут в зоопарк.

– И поэтому ты спокойно пригласила своего дружка провести ночь в нашем доме.

– Совершенно верно, – ответила Ладония с невозмутимостью, достойной восхищения.

В свои пятьдесят один год она была очень привлекательной женщиной. Волосы того же золотисто-каштанового цвета, что и у дочери, но на протяжении уже нескольких лет Ладония придавала им искусственный серебристый оттенок, чтобы скрыть естественную седину. Глаза цвета спелой вишни, стройная, на вид ей вполне можно было дать лет сорок.

Будучи прагматиком, Ладония всегда говорила прямо, без обиняков.

– Мы с Чарли уже несколько месяцев ждали момента, чтобы провести ночь вместе. И вот вчера нам представилась такая возможность.

У Син подкосились колени, и она плюхнулась на край кровати, пораженная беззастенчивым признанием матери.

– Я не понимаю, Синтия, почему ты так расстроена. Расстраиваться надо мне: ты нарушила мои планы своим неожиданным приездом.

– Как… как долго у вас это продолжается?

– Давай посчитаем. – Ладония вскинула голову, на лице ее появилось сосредоточенное выражение – С прошлой весны, когда Чарли принес мне прекрасный букет тюльпанов со своих клумб. Я пригласила его выпить кофе, и он задержался на часок.

Она дотронулась до щеки, зардевшейся ярко-розовым румянцем.

– Мы вели себя довольно глупо, придумывали различные причины, чтобы пройти мимо домов друг друга. Даже за почтой выходили в одно и то же время. Чарли взял у меня взаймы столько чашек с сахарным песком, что я была вынуждена напомнить ему об этом. На следующий день после того как он принес цветы, Чарли пригласил меня на ленч. Это было наше первое официальное свидание.