– Спасибо, я сама. А вы… чувствуйте себя как дома. Я скоро вернусь – она быстро засыпает.

Ли буквально выбежала из комнаты. Несколько глубоких вздохов, и она почти пришла в себя. Вот она в спальне, где Сара спала вместе с ней: она все никак не решалась отселить малышку, выделив ей собственную спаленку. Было так спокойно слышать дыхание маленького человечка рядом с собой.

Укладывая Сару, она постаралась, чтобы ее волнение не передалось ребенку. Но она зря переживала – стоило ей положить девочку на животик, как та сразу же мирно засопела.

Чад расхаживал по комнате, как часовой.

– У вас было так тихо, что я испугался, не случилось ли чего.

– Нет-нет, ничего не случилось, просто она очень послушный ребенок.

– Значит, она счастлива. Вы хорошая мать, раз даете ей ощущение покоя и безопасности.

– Я стараюсь, – согласилась Ли. – Просто я очень беспокоюсь, как она будет расти без… – Она внезапно оборвала фразу, осознав, что собиралась сказать, и принялась поправлять и без того ровно висевшую картину.

– Отца? – закончил он за нее. Ли повернулась к нему.

– Да, – еле слышно выдохнула она.

Чад подошел к ней. Она хотела отступить назад, словно страшась той неясной угрозы, которую он представлял, но ноги не слушались ее.

– Значит, сейчас у тебя никого нет? – хрипло спросил он.

Эфемерная защита в лице Сары исчезла. Чад наполнял дом ощущением мужского присутствия, которого здесь не было прежде. Это ощущение мужчины рядом, словно туманом, окутывало Ли. Настолько была сильна его аура, что, казалось, ее можно увидеть, пощупать рукой.

– Нет, – тихо вымолвила она после долгого молчания.

– Так есть или нет? – переспросил он.

– У меня никого нет, – повторила она и, смутившись, покачала головой.

– Это из-за Грета. Из-за него ты до сих пор одна? – спросил он и так пристально на нее посмотрел, что ей пришлось отвести взгляд. Господи, какие же у него голубые, бездонные глаза! Сквозь расстегнутый ворот рубашки были видны волосы у него на груди, они чуть золотились в мягком свете лампы.

– Нет. Я не могу перестать жить только из-за того, что у меня погиб муж.

– Тогда почему?

Она взглянула ему в лицо и рассмеялась.

– Честно говоря, сильно беременная вдова – это не то, что обычно привлекает мужчин.

Он тоже засмеялся, слегка откинув голову назад. Под натянутой кожей проступило переплетение мышц. Его кожа казалась такой теплой, такой полной жизни. Он с улыбкой посмотрел на Ли.

– Как ты жила с тех пор, как я отвез тебя в больницу? Трудно пришлось?

– Да нет.

– Все в порядке? Жизнь наладилась? Наверное, она должна была испытывать неловкость, обсуждая такие личные вопросы с ним, но почему-то не испытывала.

– Да, в мой последний визит доктор сказал, что все хорошо.

Чад с облегчением вздохнул.

– Господи, временами я места себе не находил от ужаса, представляя, какой вред мог бы тебе причинить!

– Чад! – Она протянула руку, словно хотела дотронуться до него, но тотчас же убрала ее. – Куда ты вдруг исчез? Я пыталась тебя разыскать, но в телефонном справочнике не было твоего имени.

– Зачем?

– Что зачем?

– Зачем ты хотела меня разыскать?

– Я хотела заплатить тебе за то, что ты мне помог. Я… – Она запнулась, увидев, как по его красивому лицу пробежала тень.

– Я бы не взял у тебя денег. Ли, – процедил он сквозь зубы, отворачиваясь. – Черт возьми! – тихо выругался он, обернувшись, и его взгляд прожег ее насквозь. – Неужели ты могла подумать, что я сделал это ради денег?

– Чад, я не хотела тебя обидеть! Я только хотела, чтобы ты знал, как я благодарна тебе!.. – У нее задрожала нижняя губа. – Если бы не ты, я бы могла погибнуть! И что тогда было бы с Сарой?..

– Не надо об этом, – тихо произнес он, обнимая ее своими сильными руками. Все произошло так естественно, словно она ждала этого. – Мне жаль, что я расстроил тебя. Похоже, с тех пор как я появился здесь, вы с Сарой только и делаете, что плачете из-за меня.

Он хотел ее рассмешить, и ему это удалось. Она засмеялась, зарывшись лицом в его рубашку. От него исходил едва уловимый запах дорогого одеколона.

Пальцем он приподнял ей подбородок, так что теперь она смотрела прямо в его пленительные глаза.

– Помнишь, что произошло в больнице, в твоей палате, перед тем как я ушел? Она судорожно сглотнула.

– Ты подарил мне цветы.

– И все? – Она попыталась отвернуться, но он крепко держал ее. – Или что-то еще?

– Ты меня поцеловал. Он медленно кивнул.

– Я боялся, что ты забыла. – Он провел рукой по ее щеке, словно обрисовывая лицо. – Скажи, ты не оттолкнула меня, потому что была слишком слаба или ты действительно не возражала, чтобы я тебя поцеловал? Она стыдливо потупилась.

– Думаю, и то, и другое понемногу. Он прочистил горло.

– Тогда ты не станешь возражать, если я поцелую тебя еще раз? – Она не ответила, и он просто позвал ее по имени:

– Ли?

Она покачала головой. Она почувствовала на губах его теплое дыхание и прикосновение его губ. Его поцелуй начинался так же, как тогда, – медленно, нежно, сладко. На мгновение он сильнее прижал ее к себе, но потом ослабил объятие, чтобы ощутить под руками гибкость и стройность ее спины.

Она почувствовала, как раздвинулись его губы, зубами, которые придавали его улыбке такое великолепие, он принялся нежно покусывать ей губы. Подобно цветку, они раскрылись под этим восхитительным натиском. Сердца забились сильнее, и под их глухие удары они молча стояли, едва касаясь друг друга губами, обжигая друг друга страстным дыханием. И ждали, чего-то ждали.

Вот он языком раздвинул ей губы и проник внутрь, словно желая обследовать ее небо и так нежно лаская язык, что она ощутила слабость во всем теле. Она обвила руками его талию, цепляясь за него, как утопающий за соломинку, пытаясь устоять на ногах.

Когда она припала к нему, ей показалось, что в нее вдохнули новую жизнь. Груди ее налились и затвердели, прижавшись к его мускулистому сильному торсу. Он нежно потерся о них, и с его уст сорвался стон счастья. Его руки ласкали ей спину, нежно гладя ее, путешествуя по бокам, слегка щекоча ребра. Вот одна рука властно скользнула вниз и замерла на пояснице. Осторожно, словно хрупкую игрушку, он крепко прижал ее к себе.

Почувствовав его возбуждение, она испытала шок, который тут же сменился инстинктивным желанием глубже проникнуть в эту тайну. Она прильнула к нему, и тогда он утратил последний контроль над собой. Его поцелуй превратился в настоящее исследование глубин. Пытливым языком, жадными зубами, губами, пробующими все на вкус, он обшаривал ей рот.

Он целовал жадно и страстно, словно маленькими глотками пил этот поцелуй, желая продлить его до бесконечности. Он был смелым и скромным, пылким и нежным. Он то требовал, то просил. Ли испытала восхитительное, страстное чувство, ее тело пронзило желание, ее ответный поцелуй был исполнен любовного томления.

Они смогли оторваться друг от друга, лишь почувствовав, что начинают задыхаться Продолжая сжимать ее в объятиях, он своей пылающей щекой прижался к ее щеке. Их тяжелое дыхание эхом отдавалось в комнате.

Вдруг он отпустил ее и ласково погладил по волосам. Затем, слегка наклонившись, запечатлел на ее устах невинный, целомудренный поцелуй.

– Спокойной ночи. Ли. Я дам о себе знать. – И уже у дверей, словно вспомнив о чем-то важном, добавил:

– Спасибо за ужин.

Прозвенел будильник, но Ли долго еще лежала в кровати. Он мог бы и не звонить. Рассвет только принес избавление от бессонной ночи, которую она провела, ворочаясь в постели и тщетно пытаясь успокоиться.

В ее потрясенном воображении стояла одна и та же картина. Чад взял со стула свой темно-синий пиджак, надел его и вышел из комнаты. Обернулся, чтобы помахать ей рукой, и ласково подмигнул. Несколько мгновений она стояла, тупо глядя на дверь, не зная, было это или не было и существовал ли Чад Диллон вообще.