Пока она напряженно размышляла над своим ответом, такси остановилось и они вышли на перрон. Он не принуждал ее дать ответ немедленно, понимая, что ей требуется какое-то время, чтобы принять столь важное решение.

— Родителям надо непременно сообщить о нашей встрече, — сказала она наконец, когда Ян купил ей билет и они остановились в самом безлюдном месте.

— Я тоже подумал об этом, — согласился он. — А что тебя волнует? Она пожала плечами:

— Я полагав, рано или поздно они все равно все узнают.

— Хорошо, — решительно заявил он. — В таком случае давай скажем им сами. Мне очень не хочется хитрить или врать им.

— Конечно, — подтвердила она и уставилась невидящими глазами на его свитер, рассматривая замысловатый узор. Он стоял молча, ожидая ее ответа. Она напряженно раздумывала, не зная, что ему сказать. Все ее разумные доводы куда-то исчезли, а сердце недвусмысленно подсказывало ей, что она хочет поехать к нему. Она действительно хотела быть рядом с ним, и не только в предстоящий уик-энд. Весь ее гнев на него давно улетучился в тот самый момент, когда она увидела его напротив дома Глэда.

Всю свою сознательную жизнь она ощущала себя одинокой и заброшенной, отстраненной от других людей. Но, как оказалось, то, что она испытывала раньше, было не полным одиночеством. Только сейчас, в последние несколько недель, она по-настоящему узнала, что такое полное одиночество и насколько оно невыносимо.

Еще немного времени, и она была бы готова поверить, что они с Яном могут принадлежать друг другу.

— Шей.

Он прошептал ее имя так тихо, что она едва расслышала из-за болтовни проходивших мимо людей. Ян повернул ее к себе и поцеловал в губы, ощущая, что она потянулась к нему всем телом. Этот поцелуй пронизал их обоих, доставляя наслаждение каждой клетке.

— Это уже принуждение, — сказала она, когда он оторвал свои губы от ее губ. Она хотела увидеть его глаза, но не смогла этого сделать, так крепко он прижал ее к себе.

— Разве тебя можно принудить к чему-нибудь? — прошептал он ей на ухо дрожащим голосом. При этом его губы прикоснулись к ее уху, отчего по ее телу побежали мурашки.

Шей отодвинулась от него и, запрокинув голову, посмотрела в его глаза.

— У меня никогда не было норковой шубы, — сказала она. — Что обычно надевают под нее?

В субботу рано утром Шей первым поездом отправилась в Бруксайд. Ян уже ждал ее на станции. Когда она вышла из вагона, он бросился к ней, крепко обнял и страстно поцеловал, совершенно не опасаясь, что его могли узнать жители этого маленького городка.

Бруксайд действительно был маленьким и совершенно "очаровательным городком. Этот городок, должно быть, типичный для штата Коннектикут, подумала она, основывая свой вывод на том впечатлении, которое сложилось у нее с первого взгляда. Городок раскинулся на сравнительно небольшом пространстве, а все его улочки сходились к центральной площади. Даже коммерческие здания поражали своей архитектурной изысканностью, не говоря уже о старых колониальных домах, которые, казалось, сошли со страниц исторических книг.

Ян повез ее на своей машине по старинной улочке, обсаженной зелеными деревьями, и с гордостью показывал все достопримечательности своего прихода.

— Это средняя школа, — говорил он. — Ее баскетбольная команда вот уже два года чемпион города, а ее центровой — мой прихожанин. А вот это магазин скобяных изделий мистера Гриффина, дьякона моей церкви. А церковь ты увидишь несколько позже.

Он вырулил на посыпанную гравием дорожку, ведущую к старому двухэтажному зданию, выстроенному в колониальном стиле и обшитому белыми досками клинообразного сечения, с окнами, закрытыми зелеными ставнями. Перед домом раскинулась живописная лужайка, усыпанная опавшими листьями.

— Добро пожаловать в дом приходского священника, — торжественно объявил Ян, выключая двигатель машины и наблюдая исподтишка за ее реакцией.

— Ты хочешь сказать, что ты здесь живешь? — спросила она, не веря своим глазам. — О! Какой чудесный дом! — Шей догадывалась, что Ян живет в неплохом доме, но все-таки не ожидала увидеть столь грандиозного строения.

Он довольно рассмеялся.

— Не поддавайся первому впечатлению, — весело сказал он. — Этот дом принадлежит церкви с тех пор, когда меня еще и на свете не было. Крышу уже давно пора менять да и еще кое-где подремонтировать.

Он обошел вокруг машины, открыл дверцу с ее стороны и помог ей выйти:

— Пойдем в дом.

Уже на пороге Шей почувствовала приятный запах старого жилья.

— Миссис Хиггинз? — позвал Ян. На пороге дальней комнаты показалась пожилая женщина и поспешила к нему, вытирая руки о полотенце. Наверное, там находится кухня, подумала Шей.

— Доброе утро, — приветливо сказала она, подойдя к ним. — Это та самая молодая леди? — спросила она без какого бы то ни было стеснения.

— Это Шей Морисон, миссис Хиггинз, — сказал Ян, поворачиваясь к ней. — Шей, а это единственная женщина в моей холостяцкой жизни. — Ян подошел к женщине и дружески обнял ее за плечи, отчего та покраснела, как юная девушка. — Она отвергла мое предложение выйти за меня замуж, но тем не менее помогает мне по хозяйству, и я просто не могу обойтись без нее.

— Доброе утро, миссис Хиггинз, — поздоровалась с ней Шей.

— Доброе утро, мисс Морисон. Добро пожаловать в наш дом. Не верьте ни единому слову этого мальчишки. Он всегда подтрунивает надо мной. И к тому же он слишком красив для меня. — Она окинула Яна укоризненным взглядом, но ее лицо излучало искреннее дружелюбие. — Хотите выпить по чашечке кофе? Я испекла имбирные пряники.

— Благодарю вас, с удовольствием, — ответил Ян. — Но Шей хочет сначала осмотреть дом.

— Прекрасно, а к тому времени я все приготовлю, — пообещала миссис Хиггинз, направляясь на кухню.

— Она просто сокровище, — сказала Шей, когда Ян повел ее в гостиную. — Где ты ее нашел?

— В церкви, — ответил он. — Ее муж умер вскоре после того, как я принял этот приход. Ее дети уже выросли и давно покинули родной дом, обзаведясь собственными семьями. Состояние ее здоровья стало резко ухудшаться после того, как она осталась одна. Все свои силы она всегда отдавала семье и не могла жить без постоянной заботы о ком-нибудь. Поэтому я попросил ее приходить сюда на пару часов, чтобы приготовить обед и немного убрать пустующие комнаты. На следующий день она уже в семь часов утра была здесь. — Он мягко улыбнулся, а глаза его сверкнули теплотой. — Иногда мне приходится чуть ли не силой выпроваживать ее из дома.

— Ты действительно очень добрый человек, — заметила Шей и посмотрела на него, как бы желая убедиться в правдивости своих слов. — К тому же она абсолютно права, что ты слишком красив. Ты настолько красив, что это не идет тебе на пользу.

— Докажи это, — сказал Ян и притянул ее к себе, зажав в узком пространстве между дверью и стеной.

— Что я должна доказать? — спросила Шей с замиранием сердца.

— Ты должна доказать, что действительно считаешь меня красивым. — Он еще крепче прижал ее к себе и уткнулся носом в ее щеку, пытаясь отыскать губами ее губы. Еще мгновение, и их тела слились бы в единое целое. — Обними меня, — шепотом попросил он, хотя в этом уже не было нужды. Ее руки и так обнимали его плечи, сжимая крепкие мышцы. Она, повинуясь инстинкту, стала совершать медленные движения бедрами, что привело его на грань исступления. Он слабо застонал и окунул свое лицо в густую копну ее волос. — Я безумно рад, что ты приехала, — прошептал он.

— Докажи это.

— Что доказать?

— Что ты действительно рад. Это можно сделать разными способами. Начни с поцелуя — долгого и сильного.

— С огромным удовольствием.

Осмотр дома был отложен по меньшей мере на пятнадцать минут. Когда они наконец осмотрели весь дом и пришли на кухню, миссис Хиггинз хотела высказать удивление по поводу столь продолжительного осмотра, а еще больше — свое возмущение, поскольку имбирные пряники уже давно остыли. Однако ее сердце смягчилось, когда она увидела, что они вошли, держась за руки, а их лица раскраснелись. Она прекрасно поняла, что яркий румянец на их щеках объясняется смущением и еще каким-то нежным чувством, но отнюдь не крутыми лестницами старого дома.