Две деревни в селе моём… Две деревни в селе моём. В первой – праздник из дома в дом! Солнце держит, как рюмку, – вяз! А под небом – загулом пляс! Во дворах то гармонь, то смех! Льётся песня росой на всех: «Что ж ты робкий такой, родной? Ох, нарушу я твой покой…» Вьюжат в танцах и стар, и мал! Потрясённый плетень упал! Но народ, как в метель вошёл: «Эй, гармонь! Нажимай! Ещё!» Облаками стирая пот, Гармонист уже небо рвёт… И, врезаясь в степной ковыль, Вихрем кружат платки и пыль… А кто спрятался за рекой — Шепчут: «милый, зачем… родной… Ой!.. Не надо! Постой! Ох… мой!..» Две деревни в селе родном… В первой праздник – мы здесь живём! А в другой за погостом – стынь… Обнимает кресты полынь… Поле! Полюшко! Поле! Полюшко! Неба волюшка! То косой по тебе, то плугом… Ну, а ты промолчишь да молишься, Днём и ночью за всю округу! Шито золотом, мято ворогом, В сор-траве, словно в пятнах сплетен. К лугу тянешься вечным таинством, Что прекрасней всех слов на свете! Ветром витое, градом битое, Жизнь даруешь, обид не зная… Небом слитое, потом свитое, Нараспашку — Душа Земная! Вдова Да! Женщина с цветами за ограду К нему всегда заходит ровно в семь. Окинет обелиск печальным взглядом, Вздохнёт: «К чему так рано… Насовсем!» Букет уложит рядом с первой датой, Как будто не увидела другой. И воротом цветастого халата Слезу сотрёт, шепнув: «Я здесь, родной!» Достанет снедь и на столе напротив Нарежет мясо, хлеб, нальёт вина… «Ты слышишь? Всё вскопала в огороде, Намаялась. Который год одна. Корова отелилась нынче ночью, Телёнок рыжий – маленький огонь… Не пишут дети ни единой строчки… Вчера твою вновь чистила гармонь… Чего молчишь, опять обиду спрятал? Напрасно так. Ведь мы уже в летах… Я черенок сменила у лопаты, Сломался старый. А в чулане – страх! Заполонили мыши – нет покоя, И по ночам, когда тебя я жду, Пищат, скрипят или надрывно воют, Как я на свою подлую судьбу. Пора домой. Вино и хлеб оставлю, Захочешь позже, пей и заходи. Я пирогов спекла… Я чай поставлю… Когда войдёшь – калитку затвори». Вздохнёт. Цветы поправит над оградой, Вернётся в дом, присядет у окна, Наденет ночью светлые наряды, Накроет стол и стонет до утра… А у дорог…
А у дорог сердца сердца зовущие! Порой не слыша своего, Идём к чужому, верим в лучшее, А там беда иль …никого… А у дорог сердца незримые, В пыли, по грязи, в снег, по льду, Спешим к другим, собой гонимые, К чему? Зачем? На дно… по дну? А у дорог сердца жестокие. Не там пройдёшь, не то найдёшь… Родным родное – одинокое, Бывает и не донесёшь! Но вновь дорог сердца бессмертные, Зовут сквозь тайны за порог! Мерцают в звёздах тропки древние, Что маяки земных дорог! Что пророчишь вороньё? Что пророчишь, вороньё, На четыре стороны… Под ногами то жнивьё, То тупые бороны. Солнце слепит, дождь грозит, Саранча беснуется, Верный пёс в саду «басит», С чучелом «воркуется»… Роща сникла, лес угрюм, Над полянкой коршуны, Ручеёк «сбежал в загул» По оврагам брошенным… Горизонт кипит в реке Бурунами гордыми. Небо в тучном парике Над планетой сгорбленной… А в лугах то смог, то синь… Васильки над заревом… Ветер прошлое скосил В ров, росою залитый… |
