Свойство кремня искрить при ударе позволило ему еще раз появиться на подмостках истории в весьма заметной роли: ведь все мушкеты знаменитых мушкетеров и пушки славных пушкарей могли выстрелить, только получив сперва маленькую искорку от кремня. Из кремневых пистолетов стреляли совсем недавно, скажем, во времена Пушкина и Лермонтова.

А что рассказывает о кремне минералогия? Ну прежде всего то, что кремень — это, пожалуй, не совсем минерал. Точнее будет назвать его горной породой: ведь он состоит из тонкой смеси нескольких близких по составу минералов. Обычно главный из них — халцедон, тонкокристаллическая волокнистая разновидность двуокиси кремния, кремнезема. Небольшую часть в кремнях составляет всем известный кварц и, наконец, обычная примесь в нем — опал, опять-таки кремнезем, но аморфный (не кристаллический) и богатый водой. Тонкое срастание всех этих минералов и придает кремню характерную вязкость. Его бурые, красноватые и зеленоватые окраски возникают от примеси гидроокислов железа. А черные и серые кремни окрашены примесями органических веществ.

Есть у нашего «работяги» кремня весьма благородная «родня»: горный хрусталь, аметист, раухтопаз, всевозможные разновидности халцедонов, включая рисунчатые агаты, розовые сердолики, мясо-красный карнеол, яблочно-зеленый хризопраз. В близком родстве с кремнем и благородный мерцающий опал. А пестроцветная яшма просто родная сестра кремня и отличается от него только формой залегания среди других пород: яшма образует мощные пласты, а у кремня форма выделений такая причудливая, что одним словом и не опишешь. Тянется на сотни километров пласт известняка, мела или доломита — след шумевшего здесь когда-то теплого глубоководного моря — и вдруг в одном из слоев словно натыканы кем-то круглые и овальные ядрышки или продолговатые «колбаски» кремня. Встречаются и вовсе замысловатые фигурки — «журавчики». Все они по-научному называются конкрециями. Видимо, знакомы вам и такие чудеса, как «чертовы пальцы» — замещенные кремнем остатки раковин древних моллюсков белемнитов или мелкие короткие цилиндрики со звездчатой дырочкой — окремнелые членики стеблей морских лилий. Под микроскопом в кремнях можно различить следы целого зоопарка: спикули-иголочки морских губок, ажурные фонарики-скелеты одноклеточных организмов радиолярий, створки крошечных раковин. Значит, кремни возникли в море? Да, но не меньше «виновна» в их рождении и суша.

Волны океанов и морей, струи впадающих в них рек, с самой глубокой древности (тут уж счет идет не на сотни тысяч, а на сотни миллионов лет!), размывая берега, сносят в воду мельчайшие частички разрушенных горных пород. Сюда в море попадает вулканический пепел от извержений подводных или расположенных на побережье вулканов. Кремнезем, или, как его часто называют, кремнекислота, постепенно растворяется в морской воде или повисает в ней в виде тончайших неоседающих частичек (они называются коллоидными частичками). Часть кремнезема из морской воды «разбирают» микроорганизмы для постройки своих скелетиков (радиолярии или одноклеточные диатомовые водоросли). Много кремнезема находится в воде и сейчас, а часть его, особенно вблизи действующих вулканов, очевидно, выпадала в виде кремневого осадка. Оказалось, что все коллоидные частички несут отрицательный электрический заряд и их выпадение может быть вызвано, к примеру, присутствием в воде тоже заряженных органических частиц. Совместное выпадение кремнезема и органических веществ вызывает образование кремней черного цвета. Геологи-нефтяники давно пользуются этим признаком — слой известняка с черными кремнями часто говорит о близости нефтяных залежей. Выпадают кремневые осадки и по другим причинам.

Кремневый пистолет. XIX в.

Иногда кремнезем заполняет и остатки растений: известны целые каменные леса. Древние жители Бирмы предпочитали делать орудия именно из такой вот окремнелой древесины.

В наши дни кремневые орудия заняли почетное место в музеях, кремневые пистолеты, пищали и мушкеты обычно помещаются там же, только повыше этажом, а спички и зажигалки полностью вытеснили славное андерсеновское огниво. Правда, в зажигалках маленький цилиндрик, дающий искру, часто называют кремнем. Но это название дано только в честь настоящего кремня, а делают такие «кремни» из сплава церия.

Сегодня кремень находит применение в производстве керамики, абразивов и строительных материалов. Необычность окраски, неожиданное своеобразное сочетание тонов, прихотливый рисунок кремня привлекают внимание художников, нередко убеждающих нас, что тонкая красота кремня не уступает красоте агата и оникса и достойна занять место рядом с ними в пестром ряду поделочных камней.

Как спастись нежной принцессе от нежеланного старого короля? Кротко, но твердо попросить о невозможном, несбыточном, таком, что и вообразить-то трудно. Например, платье цвета Луны! Цвета Солнца! Так и сделала по наущению феи умная девушка из волшебной сказки Шарля Перро «Ослиная шкура».

А каков он — цвет Солнца, цвет Луны? Это не просто цвет. Сразу и цвет, и свет: сияние, мерцание, сполохи, переливы. Играющий свет, он льется изнутри и заполняет весь объем. Главное в нем — это появление вдруг, при нечаянном повороте серого камня. Истинность названия понятна вам при первом же блике голубого сияния: лунный камень, наполненный призрачным торжеством лунного света.

Родина голубых лунных камней — Бирма и Шри-Ланка. Этот полевой шпат образовывал вкрапленники в вулканических породах после их разрушения, и «лунные» адуляры скопились в выветрелой массе древних пород.

А в Южной Индии, в местечке Капгям, недавно открыто было месторождение зеленовато-золотистых лунных камней, изливающих свет, подобный свету яркой полночной Луны южного неба.

Чуть более темный, менее прозрачный, но зато являющийся глазу не отдельными каплями лазури или осколками Луны, а полыхающий голубыми зарницами — беломорит, полевой шпат Поморья, залегающий у Белого моря. Он вызывает в памяти холодное свечение заполярной морской глади. За что и назван в честь Белого моря признанным ценителем красоты камня А. Е. Ферсманом. Александр Евгеньевич подарил нам вдохновенное описание беломорита: «…белый, едва синеватый камень, едва просвечивающий, едва прозрачный, но чистый и ровный, как хорошо выглаженная скатерть.

По отдельным блестящим поверхностям раскалывался камень, и на этих гранях играл какой-то таинственный свет. Это были нежные синевато-зеленые, едва заметные переливы, только изредка вспыхивали они красноватым огоньком, но обычно сплошной загадочный лунный свет заливал весь камень, и шел этот свет откуда-то из глубины камня…»

Есть и солнечный камень. И он таит прелесть неожиданности, как всякая игра света, как всякая игра вообще. Но если лунные камни свет охватывает единым сполохом, солнечный мерцает тысячами искр. Как мерцает разноцветными лучами солнце сквозь ресницы прикрытых век. Словно цветные зайчики: малиновые, оранжевые, лиловые, ярко-ярко-васильковые вспыхивают в глубине розовато-серого камня. Словно тысячи крошечных зеркал прячутся в его вековой неподвижности. Словно? Нет, не словно, а действительно так! Есть в нем настоящие, хотя и микроскопические зеркала. Как так? Чуть позже вы убедитесь в этом сами. А пока несколько слов о самом знакомом из этого семейства — семейства иризирующих полевых шпатов. Ведь и таинственно-печальный лунный и мерцающий теплом солнечный и старинный наш знакомец лабрадорит (он же таусиный — павлиний, он же радужный камень) все они самые нарядные представители распространеннейшего на Земле класса полевых шпатов.