- Допустим. - Майкл Дивер был спокоен, и его настроение передалось и мне, и я стал внимательно вслушиваться в его слова, убедившись, что Дивер ведет не пустой разговор, а выстраивает логическую цепочку, хотя, судя по тому, как издалека он начал, пока не имеет четкой концепции такого решения, чтобы появился свет в конце темного тоннеля. - Допустим, повторил Дивер, - что Котти предусмотрел и этот вариант, и номера такси фальшивые. С одной стороны, это вроде бы начисто заметает следы, а с другой - звучит сигналом тревоги для службы безопасности. Вы спросите: каким образом? Просто: допустим, кто-то из водителей такси, а там их было не меньше полусотни, запомнил номера наглеца и пожаловался ближайшему полицейскому, что у него из-под носа увели пассажиров. Страж порядка, тоже нашпигованный различными инструкциями и указаниями, тут же сообщает эту незначительную на первый взгляд новость в центр. Оператор нажимает на клавиши, вводя информацию в ЭВМ, та проверяет свою магнитную память и выдает новость: такое такси во всем Сеуле не числится. Дело начинает набирать обороты: переодетые агенты расспрашивают таксистов, выискивая тех, кто в это время находился в районе Ким-по. Сделать это просто: такси, как вы, наверное, успели заметить, оборудованы рациями...

- Послушайте, Майкл, пока они доберутся до нашего подвала, мы с вами успеем перебраться в мир иной, - мрачно отшутился я, чувствуя, как разочарование и апатия снова охватывают меня.

Дивер не возразил, и в сырой, липкой тишине подвала было слышно лишь, как скреблась мышь.

Я подумал о том, что где-то затихают проспекты олимпийской деревни, в олимпийской же деревне прессы в эти поздние вечерние часы жизнь только начинает набирать обороты: не протолпиться, видать, в пивной бар, что у северного выхода - день-деньской там никого с огнем не сыщешь, но стоит лишь ночному небу опуститься над Сеулом и опустеть спортивным аренам, как толпы возбужденных, перенасыщенных отзвуками отбушевавших страстей, рыцарей пера, - пожилых и совсем молодых, никогда не выходивших на старт, и тех, у кого за плечами и годы тренировок и выступления на чемпионатах мира и предыдущих Олимпиадах, - стекаются в этот вселенский клуб, где до первых петухов спорят и говорят о том, что уже случилось, или о том, что только еще должно быть. Наверняка, не раз и не два возникает в разговоре имя Джона Бенсона, чей поединок с Карлом Льюисом да, наверное, и с Федором Нестеренко ожидается здесь едва ль не как самое выдающееся событие Игр ХХIV Олимпиады.

Что делает сейчас Вадим Крюков - он, как заноза, в моем сердце?

- Да, пожалуй, отсюда и следует ожидать атаку, - произнес Майкл Дивер, прерывая мои нескучные мысли.

- Какую атаку?

- Нет, Олег, это я своим мыслям. Разное лезет в голову, как тут не заговориться... Впрочем, это не самый выгодный путь для Котти.

- Да о чем вы, Майкл?

- Я пытаюсь поставить себя на место этого типа и проанализировать, что он станет делать.

- А зачем ему что-то делать, если то, что он искал, в его руках?

- Вы так полагаете, Олег?

- А как еще, если сумка-то ваша и пистолетик у него? В сумке, я так думаю, и есть искомое?

- В чем-то вы правы, Олег. У Флавио Котти в руках документы...

- Значит, я прав?

- Документы у него, это бесспорно, как и то, что Котти не дурак и не расправился с нами потому, что не уверен, все ли он захватил. Ключ от этих бумаг - вот здесь! - Я услышал, как Майкл Дивер постучал костяшкой пальца по лбу.

- Следовательно, ему остается лишь выбить ключик из ваших, а заодно и моих мозгов. Уж поверьте, они это умеют делать первостатейно!

- Никогда не следует торопить, а тем паче обгонять события, Олег. Быть готовым к ним - это совсем другое дело. Наша с вами задача сейчас, пока Котти анализирует мои бумаги, предусмотреть возможные вопросы и необходимые ответы. Это нужно будет делать не спонтанно, а имея рабочие заготовки. Итак, начнем с того, чего мы не успели сделать там, в такси...

9

Питер Скарлборо, он же Флавио Котти, восседал на старинном резном стуле с низкой спинкой. Он явно пребывал в отличном расположении духа. Перед ним, как гарантия его спокойствия и уверенности, на таком же резном столике на львиных ножках лежала сумка Майкла Дивера и тоненькая серая папочка на змейке.

Когда нас втолкнули в комнату, Котти приветливо помахал рукой и изрек самодовольно:

- Слава Богу, вы оба живы и здоровы! Это как раз то, что нам нужно!

Не ожидая нашей реакции, Флавио продолжил:

- Вы таки здорово покопали, Дивер, чувствуется школа, ничего не скажешь. Признаюсь, я ожидал от вас меньшего, а тут, - он ткнул длинным пальцем с наманикюренным ногтем в папочку, - просто целое исследование. Откровенно, Дивер: предложи вы нам эти бумаги, так сказать, добровольно, мы выложили бы столько, сколько вам и не снилось. А теперь, увы, эти бумаги ничего не стоят, потому что они у меня в руках, не так ли?

- Не так, Питер Скарлборо. Я вам действительно предлагаю купить эти сведения!

Котти, кажется, просто-таки задохнулся от такой несусветной наглости. Во всяком случае, какое-то время он вздымал в стороны руки, а на лице его было написано искреннее изумление и он безмолвно призывал в свидетели двух молчаливых парней, замерших у двери, как истуканы. Те, как в рот воды набрали, и Скарлборо наконец вынужден был вытолкнуть из себя застрявшие в глотке слова:

- Вы что, рехнулись, Дивер? Вы окиньте взглядом обстановочку! Где вы находитесь? Отсюда только один путь для вас - в никуда! Скажите спасибо, что вы вообще еще в состоянии что-то бормотать: после того, как документики попали мне в руки, а, видит бог, да и мистер Олех Романко не позволит соврать! - я за ними охочусь едва ль не три года, - после всего этого вы мне вообще не нужны. Не нужны! Есть вы, и вот вас уже нет!

- Вы совершили бы самую большую ошибку в своей жизни, Котти! - сказал Дивер.

- А, вы знаете и это имя, - несколько иным тоном, где проскользнула нотка недовольства, сказал Питер. - Впрочем, это ничего не меняет...

- Так вот, Котти, - снова подчеркнул Дивер, - вам бы не простили такой чудовищной ошибки. Нет, это не ошибка - это был бы ваш полный крах. Вам же известно не хуже моего, что случается с людьми вашего круга, которые своими действиями - вольными или невольными - ставят под удар о_р_г_а_н_и_з_а_ц_и_ю_...