- Читал. Кстати, он приехал в Сеул и намерен установить несколько мировых достижений. Как же быть с допингами?
- Сулейманов не новичок в тяжелой атлетике, и раз он говорит о рекордах, значит, уверен, что никакой допинг-контроль не засечет его. Впрочем, Олех, я привез кое-какую информацию поважнее... нет, я не так выразился, все, что касается допингов, важно, речь идет о том, что атлеты, имена которых я вам сейчас назову, слишком известны, чтоб из разоблачение не вызвало нечто похожее на извержение вулкана. Мне пришлось поработать, чтоб добыть этот печальный список. Во главе его стоит...
Но Майкл Дивер не успел произнести главных слов, потому что наша "Голд стар", как торпедный катер, несущийся на полной скорости к цели, вдруг столкнулась со стеной и нас с Дивером швырнуло вперед. Я с такой силой ударился грудью о переднее сидение, что искры из глаз посыпались, Майкл Дивер ударился головой о голову водителя-корейца и потерял сознание. Лицо его было в крови.
Еще ничего не понимая и не отдавая себе отчета, что я делаю, я заорал, если мой хрип, конечно, можно было назвать криком, на водителя-корейца, который тоже чувствовал себя не лучше.
Он ничего не ответил, потому что в следующий миг обе дверцы - справа и слева от нас с Дивером - распахнулись и двое неизвестных бесцеремонно вскочили в салон, сжав нас, как тисками, с двух сторон. Я почувствовал, как в левый бок мой уперлось что-то твердое.
Тут же распахнулась и передняя дверь, еще один человек вскочил на сидение и приказал водителю:
- Заводи, быстрее!
Мимо нас в сгущавшейся синеве проносились со свистом автомобили.
Шофер-кореец уже оклемался, послушно включил зажигание, и наша "тюремная камера" на колесах понеслась дальше.
- Вот мы с вами снова встретились, мистер Олех Романко! - услышал я знакомый до боли голос. Я поднял тяжелую, плавающую в полубеспамятстве голову и увидел прямо перед собой улыбающееся лицо седобородого... Питера Скарлборо. - Келли чрезвычайно жалел, что не сможет лично встретить вас, увы, у него дела в городе. Ну да вы не грустите - вы еще увидите его...
Но Майкл Дивер не подавал признаков жизни.
- Не помер ли часом? - сказал здоровяк, вспотев от бесполезного трясения обмякшего тела Майкла Дивера.
- Такой помрет, как бы не так. Этот тип прошел сто километров по раскаленной пустыне в Мексике - без капли воды! Проверь-ка его карманы!
Страж послушно и поспешно стал обшаривать Майкла. А какие у него карманы - один на рубашке, и невооруженным глазом видно, что, кроме пачки "мальборо", выступающей над краешком, там ничего нет. Да и задний карман джинсов - тоже не лучшее место, чтоб хранить оружие.
- Пуст он.
- Ноги проверь, не закреплено что под штанинами...
- Пусто...
- Сумку подай-ка!
Синяя сумка Дивера с эмблемой "Пан-америкен" перекочевала с заднего сидения в руки Питера Скарлборо. Тот решительно дернул змейку. Стал шарить внутри руками. Вдруг на его лице расцвела злорадная улыбка и он извлек на свет небольшой продолговатый пластмассовый пенал.
- Вот оно, а ты искал, - процедил он язвительно и самодовольно, раскрывая пенал. - Так и есть: пистолетик с глушилкой, да еще в антимагнитном футляре. Никакой контроль в аэропорту не найдет!
Машина остановилась в каком-то пустынном месте, где одноэтажный дом, окруженный садом, за высоким деревянным забором прятался одиноко, очень похожий на один из тех домов, что мне довелось увидеть в музее народной архитектуры под открытым небом, куда возили журналистов хозяева концерна "Самсунг" после посещения цехов этого гигантского предприятия.
Нас с Майклом бросили в темный подвал. Вернее будет сказать - я сошел по крупной кирпичной лесенке сам, подталкиваемый в спину моим стражем, а Майкла Дивера снесли на руках - второй бронеподросток и Питер Скарлборо.
И оставили одних...
8
Как только за Питером Скарлборо тяжело, с глухим скрипом, закрылась дверь и мы утонули в кромешной тьме, я услышал, как Майкл тихонько, едва различимым шепотом, произнес:
- Наклонитесь ко мне, Олег...
- Как вы себя чувствуете, Майкл? - прошептал я, наклонившись к самому лицу Дивера.
- О'кей. - Голос его звучал бодро, без каких-либо признаков растерянности, что, кажется, явственно прозвучала в моем вопросе. Я действительно не видел выхода из создавшегося положения, тем паче что имел уже счастье познакомиться с методами Питера Скарлборо. И если тогда, в Лондоне, руки у него в определенной степени были связаны пребыванием на воле Майкла Дивера, где, без сомнения, и находилось искомое, Питер Скарлборо уж слишком затянул развязку. Как бы там ни было, но захват двух заложников - пусть даже никем не замеченный, хотя кто станет утверждать, что не оказалось случайных свидетелей происшедшего? - в стране, где служба безопасности поставлена на высочайшем уровне, в чем могли убедиться многочисленные участники и гости Олимпиады, - дело не только не простое, но и по-настоящему опасное.
- Можете не сомневаться, Олег, - все так же шепотом продолжал Дивер, - Скарлборо, он же Флавио Котти, продумал операцию до мелочей - видите, машину и ту сумели нам подставить, что, скажу вам, не так уж просто. Свободных такси в Ким-по хоть отбавляй и появление нахала, начхавшего на очередь и в наглую выхватившего пассажиров, не прошло незамеченным. Во всяком случае, номер машины наверняка отложился в чьей-то памяти...
- Толку-то с этого? Ну, послали нашего водилу коллеги в сердцах подальше и тут же забыли, ведь у каждого свой интерес: побыстрее взять клиента и в город... - прервал я Майкла Дивера.
- Не так-то и просто, как вам кажется, - не согласился Дивер. Он уже поднялся с пола и теперь сидел рядом, прижавшись к моему левому плечу. Это элементарно, поверьте мне: каждый водитель такси - это, ну, если не добровольный помощник полиции, то, по меньшей мере, ее приверженец на время Игр. Все они, как и представители иных служб быта, проинструктированы, что вместе с олимпийцами и туристами на подобные мероприятия со всего света слетается разная не ладящая с законом публика здесь есть где поживиться. А кому охота стать жертвой нападения? Значит, будем считать, что номер нашего авто не остался незамеченным...
