– Судя по всему, он все понимает, – Пьер лениво посматривал на мрачные тучи, которые встречали судно, наползая с горизонта. – Но он надеется мирно выпутаться из этого клубка.

– И все же он во многом виноват! – не унимался Гардан. – Он мог в любое время прекратить всякие попытки заговора, а все чего-то ждал!

– Ждал удобного момента покинуть наше братство, – Фернан продолжал развивать свою версию.

– Не нравится мне все это, ребята. Особенно нам с Пьером это не сулит ничего хорошего.

– Я тоже так полагаю, Гарданка. Чую, что нас все же высадят на каком-нибудь уединенном острове.

– Вот тогда с капитаном и вовсе никто считаться не будет! – Гардан ожесточенно сплюнул за борт.

– Стало быть, он смирился и надеется только на то, что ему позволят покинуть эту шайку.

– Пусть и не надеется! Не дождется он такого, – и Гардан отвернулся спиной к фальшборту.

Однако на следующий день Дуарте и Сарьет подняли свой голос по поводу дележа добычи. Дуарте крикнул в лицо Луису:

– Эй, проходимец! Ты что – забыл правила нашего братства? Когда ты намерен определить долю каждого? Сколько времени на это тебе надо?

– Сколько надо, столько и будет, – нагло ответил португалец.

– Ты так считаешь? Поглядите, ребята, на этого выскочку! Так себя ставит, будто он тут капитан. Сарьет, спроси ты его.

– Действительно, Луис, что вы там думаете про это? Пора делать дело. А оно наше, общее, и мы не собираемся отдавать его в твои руки.

– Успокойтесь, братва! – подал свой голос Ив. – Нам надо побыстрее унести ноги из этого места, а потом уже и о добыче подумаем. Никуда она от вас не денется. Всему свое время.

– Нет, вы что-то задумали! Уже вторую неделю уходим к югу, а ничего путного от вас так и не дождались. Жаль, что капитан еще не оправился от раны.

– Это ничего вам не даст, ребята. Капитан уже не возражает против нас. Он же не дурак, чтобы лезть против силы. А она сейчас на нашей стороне. Разве вы еще не поняли этого? Так что успокойтесь и подождите немного.

И на этот раз все обошлось спокойнее, чем ожидалось. Большинство матросов держали сторону Ива с Луисом. Особенно старался их новый приятель Клод Косматый. Он носил огромную гриву грязных, слегка волнистых волос до плеч, а на лоб падала челка, почти закрывая глаза. Клод был довольно высок, но горбатый нос делал его лицо неприятным. Глаза неопределенного цвета смотрели нагло, с вызовом. Он брил бороду и любил носить огромные ботфорты, хотя большинство матросов предпочитали ходить босиком.

И на этот раз он поставил точку в разговоре, который грозил перерасти в конфликт:

– Чего завелись? Прошли ваши времена, ребята. Лучше сидите тихо и слушайте нас. Силу не перешибить хворостиной. И капитан наш уже поглядывает на берег. Так что смиритесь и не вынуждайте нас к худшему.

– Посмотрите на него! – взвился вдруг Гардан, выступая вперед. – С чего бы тебе так говорить, Косматый? Где ты наглость свою показываешь? Капитан человеком старается тебя сделать, а ты…

– Ты хочешь сказать, что я не человек?! – В голосе Клода слышались угрожающие нотки. – А ну повтори свои слова, арабская свинья, или возьми их назад.

– Не кричи, Косматый! – огрызнулся Гардан. – А человеком тебе себя еще рано считать. Так что не выпячивайся.

– Ах ты ублюдок! Ты забыл, что на тебе висит смерть нашего товарища? И за это ты еще не ответил, паскуда! Но погоди…

– И не собираюсь отвечать. Он чуть не убил капитана, а этот грех на судне пострашнее любого другого. И стоит тебе об этом помнить.

– Кончайте балаган! – Голос Жака перекрыл спорщиков. – Не хватало нам еще поножовщины на судне. Расходитесь сейчас же! Ну!

Как ни странно, но его слова подействовали. Матросы, разбившиеся уже на два лагеря, постепенно успокоились и затихли, затаив свои мысли до будущего разговора.

И этот разговор не заставил себя ждать. Тот же Клод Косматый два дня спустя опять заставил Гардана вспылить. Это послужило поводом для самых серьезных последствий. Злорадно ухмыляясь, он сказал Гардану:

– Ну что, сопляк! Собирайся в путь со своим выродком. Пришла твоя пора. Скоро ты не будешь действовать мне на нервы, свинья!

– Что ты тявкаешь тут, как кобель шелудивый? – Гардан побледнел от ярости и готов был тут же обнажить нож, но Пьер остановил его:

– Лай себе на здоровье, свиное рыло! Недолго осталось!

Гардан молча подскочил к Косматому и со всех сил врезал тому по скуле. Матрос зашатался, схватился за лицо, но устоял. Глаза налились неистовой злобой.

– Ну, щенок! – почти прошипел Косматый, пригнувшись, как для прыжка. – Теперь тебе несдобровать! – и с этими словами он кинулся на Гардана.

Драка еще не разгорелась, как капитан вышел к ним и обнаженной шпагой плашмя ударил каждого по спине, прорычав:

– Вон с моих глаз, канальи! Драку на борту затеяли! Косматый, на место! И замолчи, – повторил капитан, заметив, что Клод собирается излить поток злобных слов.

– Что тут такое? – спросил зловещим голосом Луис, появляясь рядом. Ему еще не успели ничего объяснить, как он уже составил себе мнение о произошедшем и со сверкающими злобой глазами тихо, но значительно произнес: – Ты, Гардан, опять пытаешься смуту устроить на борту? Братья! – это было обращено уже к столпившимся вокруг матросам. – До каких пор мы будем терпеть в своей среде всяких сосунков? Вон их с корабля! Хватит нам и одного капитана, а этих подонков – на остров! Пусть никто не посмеет нас обвинить, что мы поступаем не по правилам! Хватайте их и в шлюпку!

Матросы двинулись к ребятам, но голос капитана остановил их:

– Стоять на месте, канальи! Кто здесь капитан? Кто посмел командовать вместо меня? Разойдись!

– Успокойся, капитан, – подал свой голос Ив, врываясь в толпу. – Ты и сам прекрасно понимаешь, что твое слово уже не такое веское. Уступи обстоятельствам и дай свершиться справедливости.

– О какой справедливости ты говоришь?

– Как о какой? Гардан с Пьером убили Жана Пройдоху, царство ему небесное, хороший был матрос.

– Так, значит, моя жизнь, которая висела на волоске по вине Пройдохи, уже не имеет значения? Интересно говоришь, боцман. И это ты, который во всем должен мне подчиняться? Бунтуешь! А твоя клятва? Забыл?

– А я говорю, капитан, успокойся. Народ больше не хочет тебя слушать. Теперь мы будем распоряжаться на судне.

– Кто это вы? На моем судне, которое мне стоило немалых денег? Как ты, подонок, посмел такое сказать? Каналья! – и с этими словами капитан сделал выпад, но шпага прошла мимо – Луис успел оттолкнуть Ива в сторону, чем и спас жизнь боцману.

– Братья, капитан применяет оружие против своих людей! – взвизгнул голос Косматого. – Долой его с нашей шеи! В шлюпку прохиндеев! Пусть на острове правоту свою друг другу доказывают! Дави их!

Матросы сбились в кучу, размахивали кулаками, ножами, но до свалки не дошло. Однако теперь было очевидно, что сила на стороне Луиса и Ива. Всего шесть человек остались верны капитану, остальные отошли за спины мятежников. Те злорадно ухмылялись.

– Вот что, капитан, – сказал Ив, выступая вперед. – Ты сам видишь, в каком положении остался. Сила на нашей стороне, и с этим тебе придется считаться. Ребята требуют отправки твоих сопляков на остров, как и записано в уставе братства. С этим спорить ты, надеюсь, не станешь?

– Да, Ив, ты прекрасно поработал. Теперь мне все ясно. И ясно, что ты законченный подонок и враг самому себе. Мне жаль тебя. Но поскольку у меня сил мало, то и сопротивляться мне не стоит. Это ты верно сказал. Но запомни, что я отправлюсь с ними вместе. Мне больше нечего тут делать. Возьму лишь свою долю добычи, а корабль забирайте даже без выкупа.

– Нет, капитан, ты нам еще пригодишься. Пока мы без тебя обойтись не можем. Так что придется тебе остаться с нами.

В поднявшейся кутерьме голоса сторонников капитана тонули в мощном крике его противников. Лишь полчаса спустя толпа слегка угомонилась, и можно было приступить к обсуждению намечающейся акции.