Сегодня пространство для Хейдвиг закончилось пределами дома, поэтому она вернулась в спальню, села в кресло и раскрыла записную книжку, сразу же перевернув первый лист, который уже не мог сообщить ей ничего нового. А вот дальше изменилось все: страницы были исписаны мелким почерком, который можно было хорошо разобрать. Хейдвиг решила, что сейчас начнутся инструкции по изготовлению кукол, но первые слова, прочтенные ею осознанно, были таковы: «Из двух колод, лежавших на морском берегу, сотворили первых кукол – Амблу и Аскиля, женщину и мужчину. Но людьми они стали только после того, как в них вдохнули жизнь».

– Бред какой-то, а не день, – вслух выругалась Хейдвиг. – Ладно, кажется, это придется читать дальше.

«Мастер станет мастером только тогда, когда разделит себя с тем, что сотворил…»

– Старые идиотские лекции по теории искусств! – возмущенно воскликнула она. – Что это за…

Но следующие слова заставили Хейдвиг внимательно вникать в смысл. «…ибо его создания есть кровь от крови, плоть от плоти, кость от кости, разум от разума, дух от духа своего творца, и есть определенная грань, которую мастер никогда не должен переступать, иначе, будучи одержим своими созданиями, он и сам не заметит, как превратится в задуманное им. Творец может не заметить этой грани, поэтому единственное, чего он должен остерегаться – это он сам».

– А это уже прикольно… Только бы мои создания были совершенными, и вместе с ними буду совершенствоваться и я сама, – прошептала Хейдвиг. – Эту вещицу надо внимательно прочесть и выучить наизусть, ведь никто не знает, заберут ли ее у меня или нет. Дальше пошли схемы, сопровождаемые детальными описаниями того, что и куда нужно присоединять, что где расположено в мастерской и как все нужно организовать для достижения наилучшего результата. Хейдвиг была поглощена книжкой – и просидела до поздней ночи. Так она и заснула в кресле, не погасив свет в спальне.

***

Динамики и громкоговорители если и были в этой комнате, то почему-то они не сработали. Хейдвиг проснулась около полудня, потянулась, сидя в кресле, разделась и приняла душ. Без белого платья имидж, созданный Иколом, никуда не годился. Потом – поход на чистую кухню, горячие гренки с сыром и овощами (в микроволновке они были доведены до состояния подгоревших сухарей, а овощи превратились в нечто резиновое) и кофе с молоком. После завтрака настроение у Хейдвиг значительно улучшилось, и она решила поближе ознакомиться с местом, где находился ее новый дом. За окном стояла настоящая зима, шел густой снег. Поэтому стоило подумать об одежде и кое-что прикупить, тем более, что у Хейдвиг была кредитка с крупной суммой на счету. Новое светлое платье, опять ботинки-милитари, в кармане куртки кредитка – и Хейдвиг отправилась на прогулку по магазинам.

Едва она вышла на площадку, как ей сразу же стало холодно. Снег летел ей в лицо и пронзал кожу, словно ножами, а ветер, поднявшийся с реки, как будто решил испытать ее терпение. Именно поэтому Хейдвиг решила найти ступеньки наверх и осмотреть верхний город.

Наконец, последняя ступенька и оледеневший путь наверх остались позади. Здесь, на открытом пространстве, на высоте, недостижимой для ветра с реки, снег был теплым и пушистым. Но Хейдвиг не увидела ни одного магазина – ни продуктового, ни готовой одежды, никакого, потому что в этой части города находились исключительно жилые дома. Не найдя для себя ничего интересного, что соответствовало бы ее нынешним потребностям, Хейдвиг пришлось вернуться на площадку и пройтись вдоль ряда домов. Сувениры сувенирами, но оказалось, что только в ее доме продавали несъедобные изделия. В прочих домах – всего их было пять – продавали необходимые товары для поддержания жизни. Хейдвиг решила зайти в них позже. Сейчас она шла к лестнице, по которой вчера роза тащила своего младенца.

Хейдвиг спустилась на набережную – снобяку, как называли это место в кругу ее приятелей-маргиналов, и было за что. Жемчужиной набережной была линия из фешенебельных бутиков, ресторанов и баров, и сделано все это было в китчевой манере, да так, что сноябка уподобилась отвислому брюху старого города. Сегодня набережная была пуста, потому что благодаря непогоде никому не хотелось покидать загородные виллы, кучковавшиеся на северных и западных окраинах города. Хотя все витрины и были освещены, приветливость и вежливость этого места были наигранными, здесь царила скука. Хейдвиг ощутила полное одиночество, как будто попала в пустыню или в вакуум, потому что она была единственной, кто спустился к реке и ее враждебному зимнему холоду. «И что в нем Икол находит?» – подумала она, приближаясь к первому попавшемуся на глаза дому женской моды. Ей сейчас захотелось купить что-то повседневное, а не эксклюзивные шмотки, которые на нее надевали в последнее время.

Двери из стеклопакета открылись бесшумно, и Хейдвиг вошла в зал с рядами вешалок и одежды. Менеджер появился не сразу, заставив клиентку прождать около десяти минут, а когда появился, то с презрением посмотрел на Хейдвиг. Последнюю едва не разобрал смех, потому что менеджерица смотрела на Хейдвиг снизу вверх.

– Вас пливетсвует эслезивный салун дамской моды «Еслязив», – пропищало создание, об эксклюзивности которого можно было судить по двум рыжим хвостикам на голове, кое-как подхваченным шпильками, нахально-покровительственному тону и манерой произносить слово «эксклюзив» с ударением на втором слоге. – Мы обслуживаем наилучшие торговые бренды, тренды и трейдмарки. У нас все высшего качества – от натурального хлопкá до шкуры девственного арктического кролика, снятой после того, как он ее оставил.

Хейдвиг никогда раньше не приходилось посещать подобные места. Но, вспомнив свой вчерашний опыт, она решила действовать по-своему.

– Это салУн? Тогда гони-ка мне холодный мохито и горячий глинтвейн.

У менеджерицы по продажам глаза вылези из орбит на лоб.

– Мухито и Гливея к нам еще не поступали. Это новые дизайнеры?

«Она тупее своего кролика из Антарктиды, – решила Хейдвиг. – Надо действовать иначе».

– Раз нет, то я пойду. Если этих брендов у вас нет, мне здесь делать нечего – пойду к конкурентам. Удачи, милочка, – последнее предложение она небрежно процедила сквозь зубы.

В этот раз тактику пришлось менять менеджерице. Она запрыгала вокруг Хейдвиг, как собака перед костью, к которой невозможно было добраться. Клиент победил.

– Что вы желаете? У нас товары всех размеров и рассчитаны на индивидуальный вкус, они делятся по разным ценовым категориям, ну, в смысле – для потребителя разного уровня достатка…

– Спасибо, – сухо ответила Хейдвиг. – Себе одежду я выберу сама.

Через полчаса «салун» покинула уверенная в себе молодая женщина, одетая в качественные зимние вещи. Главным было то, что в «салуне» нашлось платье, похожее не то, которое не так давно отправилось на тот свет. Качество было не очень, но фасон подходил. Хейдвиг улыбалась, потому что сумма, снятая с карточки, была незначительной. Хозяйка «Рая» еще раз окинула взглядом набережную. «Я здесь поселилась и быстро наведу свои порядки. Терпеть не могу тупых ослиц».

Хейдвиг отнесла пакеты с одеждой в мастерскую, а потом пошла на кухню, заглянула в холодильник и поняла, что еды на самом деле хватит только до завтра. Вобщем, завтра в холодильнике мышь точно повесится. Поэтому, пока Хейдвиг располагала свободным временем, нужно было пополнить запасы – и как можно быстрее. Итак, нужны были мясо, овощи и кое-что из бакалеи.

Когда Хейдвиг приближалась к выходу, ей показалось, что все куклы внимательно следят за каждым ее движением и действием. Это не могло не раздражать. Неожиданно одна из кукол в костюме эскимоски упала на пол, и ее фарфоровая оболочка разлетелась на мелкие осколки. По полу растеклась темно-красная жидкость, и глазам Хейдвиг открылись обломки скелета – почти такого же, как у нормального человека. К нему были прикреплены разные куски эластичного материала, который, кажется был похож на мышцы… Выходит куклы были подвижными изначально, только фарфоровый панцирь не давал им возможности и рукой пошевелить. Хейдвиг взяла одну куклу с полки. Любопытство заставило ее отказаться от планов закупки и перенести их на завтра.