Улыбнитесь-Цитата на полях

Между тем Западная Римская империя постепенно разрушалась. «Сенатор Петроний, провозглашенный императором, хотел вступить в брак с вдовою Валентиана (которого сам убил); но (!!!) она призвала против него вандалов» (!!!) (Иловайский). Ясно, что это был акт глубокого мазохизма! Две недели вандалы грабили и разрушали Рим; они иначе не могли поступить: у них уж было такое имя. При этом они, несомненно, обнаруживали вкус и понимание, так как уничтожали именно те картины, которые были наиболее ценны. В 476 году римский сенат окончательно признал падение Западной империи, или, выражаясь по-современному, «разъяснил» Римскую империю.

С вандалами связано еще одно достаточно распространенное заблуждение. Так, многие думают что их, также как готов, бургундов, свевов и аланов было неисчислимое множество и они смогли победить Римскую империю лишь благодаря подавляющему численному преимуществу. В действительности все было несколько иначе. Их было мало, но они были не столь изнеженны и слабовольны как римляне эпохи упадка Великого Рима.

Цитата на полях

Они были носителями пассионарности – заряженности энергией биосферного толчка I – II веков н.э.… В отличии от изнеженных и слабовольных «последних римлян», олицетворявших собой культурный миф о Великом Риме, они думали о смерти героической и целенаправленной…»

До недавнего времени считалось, что первым изобрел такое санитарно-гигиеническое устройство как ватерклозет, английский слесарь Томас Краппер, запатентовавший систему с ныне столь привычным бачком чуть больше ста лет назад, в годы правления королевы Виктории.

Однако первенство Краппера оспорили китайские археологи. Они при раскопках усыпальницы императора из Западной Ханьской династии, захороненного более 2000 лет назад, обнаружили туалет с унитазом практически современной конструкции. Об этом изобретении удалось узнать благодаря тому, что китайцы в те времена верили, что после смерти человеческая душа нуждается в земных удобствах, включая баню, кухню с ледником, спальню и, конечно же, оборудованную по всем правилам туалетную комнату.

Улыбнитесь

Американец приезжает в Китай. Осмотрев достопримечательности, спрашивает:

– А какое у вас население?

– Да, больше миллиарда…

Американец, помолчав:

– А чем вы еще занимаетесь?..

Общепринято, что сожжение ведьм было особенно «популярно» во времена «мрачного Средневековья». Однако, в действительности все далеко не так однозначно.

В истории европейской цивилизации есть период, снискавший себе весьма дурную славу. Годы между закатом Западной и Восточной Римских империй называют «мрачным средневековьем». Считается, что именно тогда по всем городским площадям Европы полыхали костры, а на них сжигал еретиков и ведьм. Однако, распространенность какого-либо мнения вовсе не означает его истинности, и представляя средние века в столь мрачных тонах, мы самым серьезным образом заблуждаемся.

Массовые репрессии начались, а в пятнадцатом веке, то есть в эпоху Возрождения, которая считается временем, когда люди, населявшие Европу, поголовно предавались искусствам, философии и, все как один, были убежденными гуманистами.

Увы, именно во времена Ренессанса человекоубийство стало в Западной Европе привычным и повседневным. Печально знаменитая «охота на ведьм» расцвела сразу после первого издания «Молота ведьм» в 1478 году {книга переиздавалось, по крайней мере, 13 раз до 1520г. и еще не менее 16 изданий вышло между 1574 и 1669 гг..} Эта книга, написанная доминиканским монахом Генрихом Инститорисом и деканом Кельнского университета Яковом Шпренгером, содержала «научное» толкование ведьмовства, описывала способы идентификации ведьм и предлагала наиболее эффективный набор пыток, рекомендованный к применению в отношении лиц, уличенных в колдовстве. Именно после выхода в свет этой книги по всей Европе и началось массовое человекоубийство.

Как отмечают Вальтер Крамер и Гетц Тренклер: «До сих пор историки теряются в догадках, что стояло за этим коллективным помешательством – то ли избыточное религиозное рвение (что сомнительно, потому что особенно активны были как раз не церковники), то ли страх человека перед „вечной загадкой женственности“ (тоже вряд ли, ведь сжигали и мужчин, а в некоторых северных странах и в большем количестве, чем женщин), то ли это просто было свидетельством какого-то безудержного падения морали после прокатившихся по Европе войн и эпидемий чумы».

Цитата на полях

Я клятвенно отрицаю ту ересь, или, вернее говоря, неверие, которое неверно и лживо утверждает, что на земле не существует ведьм.

Считается, что массовыми сожжениями ведьм всегда «заправляли» слуги Инквизиции, то есть невежественные фанатики и мракобесы. Однако, это тоже заблуждение. В 1610 году в городе Логроньо, на одном из процессов, инквизитор иезуит Алонсо де Салазар так горячо доказывал, что ведьм и демонов не существует, что был поддержан архиепископом Толедо Великим инквизитором Бернардо де Сандовалем, а затем и Высшим советом.

С этого момента, по решению Инквизиции, в католических странах «охота на ведьм» была прекращена, тогда как там, где победила Реформация, сжигание несчастных продолжалось еще сто лет, и самое активное участие в этих процессах принимали вовсе не священники, а юристы, ученые и университетские профессора.

Как это не печально, но не остались в стороне от «охоты на ведьм» и такие знаковые фигуры эпохи Возрождения как знаменитый врач Парацельс и не менее известный религиозный реформатор Мартин Лютер, требовавший выявлять ведьм и сжигать их живыми. Отметим, что большинство видных интеллектуалов даже в XVIII веке верили в демонов и ведьм. Даже в век научной революции на костер были отправлены сотни тысяч «ведьм». В Соединенных Штатах Америки их сжигали вплоть до XVIII века, причём судьями были профессора Гарвардского университета.

Как отмечал американский историк Генри Чарльз Ли: «Нет в европейской истории более ужасных страниц, чем сумасшествие охоты на ведьм в течение трёх веков, с XV по XVIII. В течение целого столетия Испании угрожал взрыв этого заразного помешательства. Тот факт, что оно было остановлено и сокращено до относительно безобидных размеров, объясняется осторожностью и твёрдостью Инквизиции… Я хотел бы подчеркнуть контраст между тем ужасом, который царил в Германии, Франции и Англии, и сравнительной терпимостью Инквизиции».